успел сказать, ни слова на эту ложь, как две пары рук крепко взяли его и скрутили, а вынырнувшие из-под его уланов хранители Ясы закивали головами и продолжили, как будто раньше сговорившись.
–Мы не увидели сами его наваждение. Он монгол, а детей бьёт. Его околдовали. Мы направим десять улан к этому дому на реке, и путь шаман выставит своих, и как решит Тенгре, так и будет.
Прокричав эту несуразицу вся пятёрка, Эркин хан его два оставшихся в живых ассасина, и два хранителя ясы чуть не бегом отправились к кораблику сиротливо стоящему у берега. Сотня, видя движение, повинуясь стадному инстинкту, пошла вслед за хранителями. Бильге вели последним, опасаясь, что шаман нашлет на хана помутнение и тот опять может наброситься на ребенка с нагайкой.
Вся утренняя трагедия осталась, по большей части, вне зрения наших друзей. Утром, они, как обычно совершали богослужение, шум доносившейся из лагеря вновь прибывшего хана, их не беспокоил, прожив среди Орды, они так привыкли к порядку, что и предположить не могли, что подобное могло бы случиться. От службы их отвлекла Эля, выйдя из своей каюты, и молча показав на тела одетые в черные одежды медленно проплывающие мимо.
Вася первым сказал, – Надо тамги с бурдюков срезать, а не успеем, то нам могут и головы оторвать. Не произнося ни слова, троица разом исчезла в трюме ладьи, минуты через три Арсений вышел на свет божий к алтарю и продолжил службу. Сделал он это по совету многоопытного Василия, который сказал, что пока идет служба монголы на ладью не сунуться, ибо уважают чужих богов. Таким образом, можно выиграть время.
Эля обеспокоенная увиденным вначале, наблюдая своевременные действия своих друзей, направленные на сохранения хабара, быстро успокоилась, и вернулась к себе. В это время ладью немного развернуло, и она смогла в окно наблюдать представление Богомол и Шершень. От радости, что Богомол был убит Шершнем сразу, она захлопала в ладоши и разбудила своего мужа. В двух словах рассказав уведенное, она хотела было накормить его, но Илья попросил как можно быстрее принести ему его кафтан улана и кольчугу. Потом он сам одел на голову любимой мисюрку, хоть и хлипкую, а все-таки защиту.
– Иди, скажи Хакану, Темнику и Шаману. (Так исключительно точно, в соответствии с принятыми тогда рангами назвал Алексея, Василия и Арсения, – её муж Илья) Готовиться к Бою,– приказал ей муж.
Эля вышла и сказала Арсению,
–Илья говорит о битве. Где Вася и Леша?
– …..сейчас, – сказал Арсений. Затем он произнес «Аминь!» и стукнул в палубу особым стуком. Две головы разом показались из-под палубы,
– Чего?– спросила Лехина голова.
– Нам готовиться надо, к чему не знаю, но оружие надобно иметь тута. На палубе. – Сказал Арсений.
–А ну ладно,– сказала миролюбиво голова Василия, давая понять товарищу, что тамги все срезаны и за воровство, от монгол они не пострадают. Друзья вылезли на палубу, закрыли люки, потом повернувшись к Эле, сказали в один голос,
–Шла бы ты к мужу.
Проследив как она скроется за дверью каюты, они неспешно стали готовиться к встрече с неведомым.
Они могли бы уйти. Уйти, просто оттолкнувшись шестами от берега, и никто бы их не догнал. Но сделать этого они не посмели:
во-первых, муж Эли должен быть именно здесь встереться с руководителями похода на восток;
во вторых, уйдя, они бы подставили своего друга Абу Али;
и в третьих, они бы не продали железа.
Последняя причина могла вполне стать первой и главной. Успев в прямом смысле спрятать концы в воду, друзья спокойно стали ждать неизбежного развития событий. Одно их радовало, их друг, раскроив череп плохому человеку, а их друг мог раскроить череп только плохому человеку, остался жив и не вредим.
Первыми подошли пятеро, во главе с Эркин ханом, два старца, и двое в черных одеждах. Остальная часть Орды шла довольно медленно, переговариваясь между собой. Уланы окружили Бильге хана и, глядя ему в глаза пытались, определить, не врет ли им Эркин – хан, про наваждение. Не дожидаясь отставших Эркин – хан прокричал на ладью.
– Ты шаман околдовал нашего Бильге-хана, выходи на суд.
– …..да, да,…– вторили ему хранители ясы.
–У нас нет, шаманов здесь, и мы не можем колдовать против тебя, поэтому выстави своих людей против наших, что бы было справедливо. И если твои люди победят, то это не ты не посылал наваждение на Бильге, ибо Тенгре всегда на стороне правды. Тогда мы уйдем от тебя,– продолжал Эркин хан.
Он хотел, чтобы монголы и «эти на ладье» передрались. И монголы потом убили бы двух этих здоровяков с ладьи. А его, два оставшихся убийцы обыскали бы ладью засветло, а вечером точнее ночью осмотрели бы расшиву, взойдя на борт с той стороны, с которой никто не ждал. Он, чувствовал себя уверенно, так как знал, что монголы не могут врать и поэтому не могут отличить, где ложь, а где, правда.
–А, Ну ладно, давай своих Батыров,– ответил спокойный голос монаха, чем обескуражил Эркин – хана. Два старца хранителя услышав утвердительный ответ, заорали в унисон, объявляя всем правила поединка.
–Драться без крови, пролитие крови, – значит смерть.
Эркин хан не успел, что-либо возразить, монголы троекратным «Ура!» подтвердили согласие с правилами.
Он успел сделать лишь одно, прокричать всем,
–Драться надо один к пяти, так как шаман, сильно силён, может наградить своих людей силой пятерых.
И опять троекратное «Ура!» подтвердило это правило.
–Ну что братики окропим песок красненьким,– сказал Алексей, когда ему доходчиво растолковали правила боя.
–Мы можем выбрать место? – Спросил Василий у хранителей ясы.
– Да,– ответили старцы.
–Вот тут, возле воды, – сказал Василий,
–Да, – подтвердили старцы-хранители.
Эркин – хан ликовал, эти безумцы выбрали место, где стоять нельзя, там везде была сколькая глина. Он упустил одно, Вася и Леха – новгородцы, и каждую зиму на скользком Волховском или Гзеньском льду161 успешно били морды и квасили носы Посадским отрокам.
Друзья разделись, оставив на себе только кожаные порты, обрезав их предварительно на два запястья выше колен. Монголы одобрили их наряд. Сам они оделись так же, только толстые пояса отличали их наряд от наряда ушкуйников. Старцы-хранители, посовещавшись о чем то, сказали друзьям.
–Вот возьмите пояса и покрепче их затяните. Пояса прикроют живот, тогда удары будут не такими болезненными.
Леха с Василием удивленно переглянулись, но поклонясь старикам за совет, выбрали себе по поясу. Сразу два монгола помогли им надеть их, и
