сказал,
–Достопочтимый хан, надо послать людей за камышом, всех моих дров на всю ночь не хватит.
–Так и тете.. ты и пошили у ети, тебя еще два десятка людей есть, – ответил, заикаясь Бильге.
– Мои люди заняты достопочтимый, они роют могилы своим товарищам, Мусульманин должен быть похоронен до заката, времени у нас мало……
–И дров тоже, – вдруг произнес незнакомый голос.
Абу Али и Бильге разом повернулись в сторону говорившего. Им оказался, невесть куда пропавший день назад, десятник в выцветшим халате. Чингизид и ученый, чуть переглянувшись между собой в унисон произнесли,
– Тамга бор162!
Вместо ответа десятник, расстегнув ворот шелковой зеленой рубахи, показал им деревянную тамгу с вырезанным на ней львенком. Как только Бильге увидел грубый рисунок на дереве, он сразу упал на колени сам и с силой притянул за собой Абу Али. Упав на колени Бильге, уткнувшись носом в землю, прокричал.
– Бату прости меня твоего недостойного племянника. Я недостоин.
Абу Али, только приклонивший голову, а не уткнувшийся в землю, с интересом поднял свои глаза, на наследника славы Чингисхана.
–Я приказываю вам принести сюда всех погибших людей нашей орды и положить в костер. Так мы всех похороним и отгоним злых духов. Выполняйте,– приказание было произнесено спокойным голосом.
Абу Али встал и почтительно поклонившись, пошел к своим людям, вскоре десять тел в сванах лежало недалеко от костра. А Бильге хан, не поднимая головы на четвереньках, побежал в камыши во главе целого войска из сорока улан, резать камыши. Десять вьюков были нарублены за полчаса. Оценив объем исполнения приказа Бату взмахнул рукой в знак окончания полевых работ, Бильге хан уже стоя но, на негнущихся ногах подошел к хану.
–Чего ждёшь, твоя Орда, ты и командуй, – сказал Бату.
Бильге хотел было что-то сказать, но от волнения в его рту все пересохло и он смог прохрипеть нечленораздельное.
–У ебхат.
Бату лишь цокнул языком, выражая отрицательное отношение к способностям племянника. Потом он взмахнул рукой в сторону огня. Тотчас люди из его десятка приступили к ритуалу. Каждого убитого они трижды обносили вокруг костра, потом обвязав камышом, клали в огонь. Воре все тела были уложены костер, кинули ещё камыша, и он вспыхнул с такой силой, что стоявшие в первых рядах закрыли лица рукавами халатов, что бы те не обгорели. Как только плоть занялась, то есть стала гореть, Бату поклонился убитым, и во главе своего десятка пошел к тому месту, где под охраной сидел Илья.
–Говори, – сказал он.
– Бату, росписи путей скопированы и отправлены в Монголию-, начал было Илья.
– Не то. Главное говори. Что делать монголам? Что тебе наказал Чормаган, Коркуз?? Мне ехать надо. Война у нас в улусах.
– Там на западе друзей нет, – сказал Илья.
–Да ты прав, половцев они предали. Дальше,..
– Друзья есть на севере, Они помогли мне, привели жену.
–Да ты прав и тут. Уруские ханы хотя и глупо, но помогали половцам. Что хочешь?
– Я болен, я не проживу долго, и я не хочу жить без моей Бортэ.
–Хорошо будь, по-твоему, твои дети всегда будут сыты, и всегда будут знать кто их отец, все в великой степи, во всех улусах и Ямах окажут им подобающий почет.
Сказав это, Бату хан поклонился Илье, потом он резко повернулся и пошел обратно в сторону костра. Два улана его десятка, остались рядом с Ильёй, они бережно усадил его на землю, поддерживая за руки. Потом, когда голова больного, немного наклонилась, один из Улан сильным ударом палицы преломил шейные позвонки Ильи. Убедившись, что Илья мертв, они бережно понесли его к костру. Подойдя к костру, они принялись набивать одежду Ильи тростником, но Бату приостановил их. Он спросил, где та, что ждала его.
–Там на лодке, у урусов. И еще они мои анда. – ответил Кулун бек, видя, что его дядя опять стоит и молчит. Мальчишка все это время стоял в окружении четырех улан, и ему не терпелось, ну хоть что-то сделать.
–Ну вот и веди своих анда сам и носилки возьми.-сказал Бату .
Мальчик путаясь в траве пошел к ладье.
–Чего ему надо?– спросил Василий у улан, сопровождавших царевича.
–Бату послал за вами и за женой, хоронить будем.
–Кого хоронить? – уточнил Алексей.
–Её с мужем, такова воля Ильи и приказ Бату. – Ответили уланы.
–Ну, если так, то пошли, – с этими словами друзья бережно положили Элю на носилки, потом они взяли парус и укрыли её. Путь к костру был короток. Уланы поставили носилки рядом с телом Ильи. Бату с интересом посмотрел на красивое лицо Эли, потом он взмахнул рукой, воины вытащи сабли из ножен. Клинки взвились в черное небо, пламя красными зарницами играла на них. Илью положили на одни носилки с Элей и бережно поставили их на костер. Никто не решался подкинуть в костер еще связки камыша. Все стояли и молча смотрели, как огонь медленно подбирался красоте Элеоноры. Один лекарь, до конца исполнявший свой долг, принес два кувшина с душистым маслом. Он открыл их разом и как то, исхитрившись, смог облить им тела влюбленных, несмотря на огонь. Пламя на минуту отступило, потом с жутким гулом, доселе никому из присутствующих не слышанным, оно набросилось на тела и вмиг превратило их в прах.
Да уж, – простонали разом Вася с Лешей, в один день лишившиеся и друга, и любви.
Огненное буйство продолжалось около 10 минут, портом пламя стихло и понемногу ушло с середины костра на его края, оголив черную середину, где ничего не было, кроме черного пепла.
–Еще пол связки, – приказал Бату.
Уланы, с поклонами, принесли и бросили полсвязки камыша в умирающее пламя. Огонь опять радостно загудел и вернулся на середину костра.
–Арак неси, каждому по пол кувшина и походную долю мяса, – приказал он, как показалось Лехе и Васе в пустоту ночи.
Но не успела прогореть и эта полу связка как в руки и Василию и Алексею вручили по кувшину с белесым напитком, и по куску мяса, – вяленой конины.
Бату молча взял поднесенный кувшин, плеснул араки в огонь, а оставшуюся часть выпил, от куска мяса он откусил немного, а оставшуюся часть бросил в огонь. Потом он, подняв руки к небу произнес,
–Они были хорошими людьми, и мы будем помнить о них. Всегда отдавая духам часть питья и еды.
Сказав это, он отошёл в сторону, затем на его место встал улан и уже без разговоров вылил, часть араки в
