Первая публикация: «Уральский следопыт», 1962 г., № 8.
ГОЛУБЯТНЯ НА ЖЕЛТОЙ ПОЛЯНЕ
Эта трилогия появлялась на свет постепенно.
Первая книга, «Голубятня на желтой поляне», была задумана благодаря сну. Автору приснился мальчишка, неизвестно откуда взявшийся внутри летящего в пустом космосе звездолета. А потом — дверь, ведущая на солнечную поляну. Этого хватило для «раскрутки» сюжета…
Вторая книга — «Праздник лета в Старогорске» — сначала задумывалась как самостоятельная повесть, и лишь в процессе работы появились точки соприкосновения с «Голубятней».
Прочитав обе повести, друг автора Евгений Иванович Пи-наев — моряк, художник и писатель — сказал, что они неплохи сами по себе, но после прочтения остается ощущение незаконченности и нужна третья книга, чтобы расставить точки над «i».
Автор внял совету.
Первые публикации:
Книга первая. «Голубятня на желтой поляне» — «Уральский следопыт», 1983 г., №№ 3–5. (В книжных публикациях эта повесть получила название «Голубятня в Орехове», уступив старое наименование для всей трилогии.)
Книга вторая. «Праздник лета в Старогорске» — «Уральский следопыт», 1984 г., №№ 1 и 2.
Книга третья. «Мальчик и ящерка» — «Уральский следопыт», №№ 1 и 2.
За трилогию «Голубятня на желтой поляне» автор получил от «Уральского следопыта» литературную премию. Это деревянный скульптурный портрет автора в бескозырке с надписью «Каравелла», работа мастера-резчика И. Лизуро. Портрет шаржирован, но сходство явное, не отопрешься.
СЕРЕБРИСТОЕ ДЕРЕВО С ПОЮЩИМ КОТОМ
Сокращенный вариант («страницы из повести») был напечатан в «Пионерской правде» в конце 1992-го и в начале 1993 г. Полностью впервые — в ежемесячной детской газете «Честное слово» (г. Екатеринбург) в течение всего 1993 года.
Книга 6
В НОЧЬ БОЛЬШОГО ПРИЛИВА
В ночь большого прилива. Трилогия. (В «Содержании» ошибочно названа повестью.)
Выстрел с монитора. Повесть.
Гуси-гуси, га-га-га… Повесть.
Застава на Якорном поле. Повесть.
В этом томе начинается цикл «В глубине Великого Кристалла». Правда, помещенная в начале книги трилогия имеет к этому циклу лишь косвенное отношение, но и она соединена с ним кое-какими сюжетными ссылками и персонажами. Кстати, под названием ошибочно поставлен подзаголовок «Повесть», хотя следует — «Трилогия».
В НОЧЬ БОЛЬШОГО ПРИЛИВА
Далекие горнисты. Рассказ.
Начинается рассказ словами: «Это просто сон…» И в самом деле, это был сон (не правда ли, есть перекличка с «Голубятней…»?). Автор увидел во сне всю историю трех мальчишек, их приключения в старинном городе, старый дом, поединок с железным змеем. Осталось подвергнуть все увиденное легкой литературной огранке и перенести события и настроение сна на бумагу.
Любопытно, что журнал «Пионер» более полугода не решался напечатать этот рассказ, усматривая в нем какую-то «непонятность» (то ли излишнюю мистику, то ли «размытость социальных позиций»). Напечатали после того, как автор сказал: «Или ставьте в номер, или давайте прощаться».
Интересен и такой факт. Через 22 года редакция обратилась к автору за разрешением напечатать «Далеких горнистов» снова. Объяснили, что журнал решил снова публиковать «лучшие вещи», напечатанные в давние времена, — чтобы знакомить с ними нынешних читателей. Судя по всему, за два с лишним десятилетия вкусы редакции претерпели изменения (впрочем, многое претерпело: и состав сотрудников, и тираж, и размеры). И рассказ вновь напечатали в № 5 за 2002 год. С громким подзаголовком «Повесть».
Первая публикация: «Пионер», 1970 г., № 1.
В ночь большого прилива. Вторая часть трилогии, повесть.
Было так, как сказано в начале повести: «Я не виноват, я не хотел этого…» Автор действительно не думал возвращаться к героям рассказа «Далекие горнисты». Но они в течение нескольких лет (пока писались многие другие вещи) «не отпускали» его. И пришлось браться за продолжение. Оно разрослось, и получилась трилогия.
Повесть «В ночь большого прилива» впервые напечатана в «Уральском следопыте» в 1977 году, в № 12.
Третья часть — «Вечный жемчуг» — в «Уральском следопыте» в № 9 за 1978 год.
С повести «Выстрел с монитора» — начинается цикл «В глубине Великого Кристалла».
Речь идет об изначальном цикле, состоящем из семи повестей, связанных общими героями и сюжетными коллизиями. Иногда читатели (а порой и редакторы) склонны включать в цикл о Кристалле другие произведения — по признакам общей тематики.
Мысль о кристаллическом строении Вселенной (где каждая грань кристалла к тому же является многомерным пространством и все эти грани могут соединяться между собой) появилась у автора после экспериментов с кольцом Мёбиуса, а затем с вытянутыми пластилиновыми многогранниками, которые он разными способами замыкал в кольца. Но, разумеется, гипотеза о Великом Кристалле послужила лишь фоном для развития сюжетов разных повестей этого цикла. Главная же тема — та, что беспокоила автора и раньше: судьбы детей и ответственность за них взрослых (отсюда — идея командорства).
Первые пять повестей изначального (от «Выстрела…» до «Белого шарика…») цикла сразу были задуманы как целостное произведение, и автор последовательно работал над ними, как над единой книгой. Чуть позже возникли мысли про «Лоцмана», затем — про «Сказки о рыбаках и рыбках».
Первая публикация «Выстрела с монитора» — «Пионер», 1988 г., №№ 10–12.
«Гуси-гуси, га-га-га…» Впервые повесть напечатана в журнале «Урал», 1989 г., №№ 8 и 9. Была отмечена в числе лучших публикаций года.
Застава на Якорном поле. Впервые — в журнале «Пионер», 1989 г. №№ 10–12 и 1990 г., №№ 1 и 2.
Книга 7
СКАЗКИ О РЫБАКАХ И РЫБКАХ
Крик петуха. Повесть.
Белый шарик Матроса Вильсона. Повесть.
Сказки о рыбаках и рыбках. Повесть.
Эта книга — продолжение цикла «В глубине Великого Кристалла».
КРИК ПЕТУХА
Впервые — в журнале «Уральский следопыт», 1990 г., №№ 8-10.
БЕЛЫЙ ШАРИК МАТРОСА ВИЛЬСОНА
Первая публикация — «Уральский следопыт», 1991 г., №№ 6–8.
Следует заметить, что, вставляя «Белый шарик Матроса Вильсона» в данный том, издательство каким-то образом утеряло его эпилог. Слова, сказанные в адрес редакции, автор здесь помещать не хочет (тем более что извинения были принесены, а виновники события наказаны). А утерянные страницы, исходя из интересов читателей, считает необходимым поместить. Итак…
* * *
Эпилог ДРЕМЛЮЩИЙ МАЛЬЧИК
1Академик Я. М. Скицын. Из некролога. «Академический вестник», № 4123/2, стр. 114.
«…старейшего ученого с мировым именем, на трудах которого воспитаны несколько поколений исследователей Вселенной, известных своим нестандартным подходом к решению проблем темпоральных эффектов и взаимодействия совмещенных пространств.
Начало биографии Якова Матвеевича Скицына лежит в тех временах, которые большинству из нас представляются глубокой историей. Он родился перед Второй мировой войной, во время войны потерял родителей, беспризорничал, был усыновлен жительницей сибирского города Турени, а после ее смерти жил в семье Скицыных, где нашел себе названого брата и будущего многолетнего соратника. Со Станиславом Матвеевичем Скицыным создал ряд научных трудов: «Локальность темпоральных колец», «Диалектика гипотез кристаллического строения Вселенной» и др. Сотрудничество это в известной мере имело место и в сфере общественной деятельности, когда С. М. Скицын активно поддерживал движение по защите Детства, именуемое в некоторых областях совмещенных граней «командорским». Совместная деятельность Я. М. и С. М. Скицыных продолжалась до момента, когда
С. М. Скицын, вопреки мнению академического большинства, организовал и возглавил экспедицию «Кольцо-антивектор» на экспериментальном межпространственном катамаране «Дабл-стар» под командованием капитана В. Е. Пантюхина (как известно, «Даблстар» не вернулся, и судьба экспедиции до сих пор не выяснена).
Возможно, именно горячая и порой выходящая за рамки академических отношений поддержка этой экспедиции Я. М. Скицыным осложнила на долгие годы его отношения с бывшим руководством Академии и затруднила его научную деятельность. Да и неординарный подход к решению ряда философских проблем в определенные годы не мог не служить тормозом для полноценной работы ученого. Такие труды, как «Многослойность Времени», «Антивектор. Влияние будущего на прошлое», встречались тогдашней официальной наукой в штыки. И даже теперь, в пору новых подходов к проблемам Мироздания и осознания всеобщей неоднозначности Бытия, мы не можем до конца оценить вклад Якова Матвеевича Ски-цына в решение глобальных проблем Пространства и Времени. Его главные труды ждут еще своих исследователей, они помогут нам по-новому подойти к решению вопросов, которые до недавней поры казались неразрешимыми.
