Редактор снял очки; неспешно сложив дужки, сунул во внутренний карман пиджака.
Внешне экран с появившимися на нем окнами ничем не отличается от уже привычного вида рабочей панели редактора. Общий фон заставки – лазоревый.
Всю левую от него часть экрана занимают – в два вертикальных ряда – окна основных и вспомогательных программ рабочего стола редактора канала.
В центре экрана, выделяясь на небесном фоне, видны оба маркера.
Они были не «трехпалые», как полагается редактору Третьего канала.
Не «четырехпалые», как у заместителя главреда Второго канала, в должности которого он не так давно служил.
И даже не «пятипалые», как у высшего должностного лица Объединенных редакций, занимающего также должность главы Всероссийской Гильдии редакторов (ВГРТК).
Маркеры эти имеют форму двуглавого орла; оба они светятся, один – левый – золотистым светом, другой – правый – алым.
Несколько секунд Павел Алексеевич стоял недвижимо, глядя на открывшуюся перед ним картину. Откуда-то изнутри этого распахнувшегося перед ним пространства, как могло показаться, прямо из далей лазоревого неба, каковое служило заставкой, проступил фрагмент кремлевской стены с зубчатыми мерлонами.
На фоне этой картинки появились и другие изображения. В верхней части экрана на этом небесном фоне воспарили сразу четыре золотых коронованных двуглавых орла, держащих в когтистых лапах символы государственной власти, скипетр и державу. И тут же слились воедино, образовав герб Российской Федерации без геральдического щита.
Павел Алексеевич – нажатием «десницы» на пульсирующее изображение герба – вошел в свой раздел, в раздел Национального скриптера.
Найдя на привычном месте – нижнее в правом вертикальном столбце – окно, он кликнул по нему.
В нижней части экрана, занимая все его пространство от края до края, появилась лента, скомпонованная из событийных роликов. Это не что иное, как Национальная Живая лента. Павел Алексеевич выждал еще несколько секунд; прежде всего, для того, чтобы справиться с охватившим его волнением.
Перед ним, пусть и в формализованном виде, в виде череды заархивированных событийных роликов, выложена вся история страны, в которой он родился и вырос, в которой он живет и трудится.
Он имеет возможность просмотреть любой – любой! – из неподдающегося счету количества фрагментов, эпизодов, событий, имевших место когда-либо за все время существования проекта «Русь», «Россия», «Российское государство».
Он имеет также редчайшую, уникальную для ныне живущих возможность узнать самые сокровенные тайны этого мегапроекта, получившего еще во время оное другое название. Название, вызывавшее – и вызывающее поныне – зубовный скрежет у недругов, недоброжелателей, давних неприятелей, у исторических конкурентов – «Третий Рим».
Теоретически он, имея прерогативы Национального Скриптера, способен даже осуществить редакцию того или иного исторического события, как бы далеко оно не отстояло на оси времени в прошлом.
Но именно, что «теоретически»… Ведь если ведущие скриптеры, работающие на глобальных акторов, начнут править, редактировать по своему усмотрению – и для своей пользы, как это кому-то хотелось бы – события далекого и не слишком удаленного прошлого, то это приведет к неразберихе, кровавым потрясениям. А затем и к тотальному хаосу, к разрушению самого исторического процесса, остановке всеобщей истории и, наконец, краху самой человеческой цивилизации…
Редакционная правка, осуществляемая в формате Национальной исторической ленты, должна быть хирургически точной, акция – точечной, а последствия внесенных изменений не должны ни в коей степени менять сложившихся исторических реалий.
Повод для редактирования должен быть очень, очень веским…
Например, угроза национальной безопасности, влекущая за собой – в случае актуализации события – массовую гибель населения.
В противном случае, предлагаемая правка не будет воплощена, не будет актуализирована; системы мониторинга и безопасности глобального проекта попросту не позволят осуществить эти предполагаемые изменения. Таковы современные правила…
Впрочем, это тоже в «идеале». На деле же, как показывает в особенности сложившаяся в два последних десятилетия практика, тайные международные соглашения по регламентации Каналов и Редакций нарушаются сплошь и рядом. За этими попытками перетянуть одеяло на себя, обеспечить себе доминирование, а остальных поставить в подчиненное положение, или вовсе зачистить, стоят те же силы, что проявляют себя в так называемой «реальной политике». Статут ООН, подписанный двумя сотнями государств, не гарантирует ни мира на земном шаре, ни справедливого и равного отношения между государствами. Точно так же и сокрытые многослойной завесой тайны соглашения по регламентации Каналов и Редакций отнюдь не гарантируют мира и спокойствия в описываемых ими сферах.
Каждый актор норовит переписать историю под себя, вычеркнуть из нее своих конкурентов, или же превратить их в подчиненных, марионеток, рабов. Так было в прошлом, таково настоящее, и таковым, вероятно, будет и ближайшее будущее…
Как только Павел Алексеевич открыл формат Ленты, все прочие окна закрылись. Вверху и внизу экрана появились узкие полосы с символами и значками – отображение панели инструментов и служебная «утилита». Редактор энергичными – и отработанным за многие годы службы – движениями руки проскроллил ленту слева направо: по временной оси в будущее. Ход Ленты оказался коротким; диапазон ее протяженности в будущее составляет нынче лишь немногим более суток.
Павел Алексеевич навел «десницу» на крайний в цепи событий событийный ролик, выделенный автоматизированной системой мониторинга.
Высветилась строчка тайминга:
09.05_04.50.
Рабочая помета под «превью» гласит:
09.05_Москва_центр
Павел Алексеевич кликнул по этому ролику, длительность которого составляет сорок секунд. В центре экрана открылось окно; появились изображение и звук.
В следующее мгновение Павел Алексеевич увидел… самого себя. Несколько странно ему было видеть себя со стороны; тут еще следует понимать, что мужчина, одетый во все черное, в черных круглых очках, с палкой в руке, наверняка будет знать и помнить о том, как разглядывал себя, находясь за сутки с лишним до самого этого события в рубке Ближней дачи.
Не менее странно выглядит на этом ролике Тверская улица…
Да, время раннее; плюс к этому следует помнить, что девятое мая является праздничным – выходным – днем. Но огромный мегаполис, как известно, никогда не спит. В любое время дня и ночи на этой улице, как и на других центральных улицах и площадях, кипит жизнь… Явленный ему вид пустынной, практически безлюдной центральной улицы огромного многомиллионного города – даже машины с обочин убраны! – и удивил, и обеспокоил его одновременно.
Человек в черном, за которым как тень следовали трое плечистых сотрудников в штатском, – среди них, кстати, и Николай – перешел на другую сторону свободной от транспорта и пешеходов Тверской. Подошел к двери хорошо знакомого большинству москвичей книжного магазина «Москва». Открыл ее и вошел внутрь…
На этом кадре ролик подошел к концу; он «закрылся» и занял свое место в Ленте; став крайним, последним из выявленных событий, которым предстоит произойти в будущем.
Дальше этой временной отметки – без десяти пять утра девятого мая – Лента не продергивается.
Что-то мешает; нечто, какое-то происшествие, препятствует нормальному естественному ходу событий… Событий, среди которых, увы, предсказуемо случаются и правонарушения, и довольно тяжелые происшествия, и убийства, и террористические акции. Но все ж не они, не эти криминальные ЧП, каков бы ни был их масштаб, являются причиной остановки Ленты. Потому что причина эта должна быть невероятно веской, весьма и весьма серьезной.
Даже обладая нынешними полномочиями Национального Скриптера, он не может, во вском случае, пока что, продернуть ленту далее в будущее, обеспечив тем самым хотя бы семисуточный горизонт прогнозирования.
Павел Алексеевич ощутил холодок в груди…
Ощущение надвигающейся беды, некоей нависшей над ними всеми опасности было столь реальным, столь явственным, что ему потребовалось некоторое время, чтобы перебороть страх и тревогу, чтобы вернуть себе хладнокровие и способность действовать взвешенно, трезво, расчетливо…
Настала пора приступать к главному, к тому, ради чего они все здесь собрались.
Настало время заняться тем, ради чего, собственно, ему был – пусть и временно – присвоен уникальный статус Национального Скриптера.
