— Раум! — закричала Беттина.
— Чем тут могут помочь правила, девочка моя? — спросил он. — Ты просила милосердия... что еще мы можем сделать в этой ситуации?
— Я не знаю!
В то время как Кас не теряя надежды освободиться, тщетно наносил удары Дакийскому, вампир обнажил, абсолютно белые на фоне его окровавленного лица, клыки. Леденящий душу оскал хищника.
Он достиг своего предела.
Очевидно, Беттина все испортила; она верила, что спасает жизнь Дакийского, не представляя, что он сможет так быстро избавиться от огромной дозы яда.
Когда она попросила милосердия, выражение лица Дакийского изменилось от ошеломления до лютой ненависти. Ярость в его ониксовых глазах... Он поверил, что Беттина обманула его, не дав ему победить в турнире...
предпочтя ему демона.
А она, всего лишь, хотела защитить Дакийского. И если она сейчас не вмешается, то Каспион сполна заплатит за еѐ ошибку.
— Я редко за всю свою жизнь видел, чтобы сущность преобладала над кем-
либо так сильно, как сейчас, — обратился Раум к Моргане. — Сразу вспоминаются легенды. Не так ли?
— Действительно. Лаклейн, Деместриу, Фьюри, Враг Древних.
Соглашаются друг с другом? Ведут светскую беседу? Что здесь происходит...
почему это никого не волнует?
Дакийский поднял Каса и швырнул его, как ракету, через арену. Когда демон врезался в прутья, один из острых шипов воткнулся ему в основание черепа,
разрывая его изнутри.
Беттина всхлипнула, когда Кас, дико извиваясь, бессвязно застонал — шип...
ослепил его? Тем не менее, демон изо всех сил продолжал защищаться, когда Дакийский схватил его за спутанные волосы.
Кулак вампира раз за разом впечатывался в лицо Каспиона очередной серией сокрушительных ударов, пока Беттина умоляла:
— Нет, нет, нет!
Последний удар. Беттина услышала треск костей. Комья грязи полетели в разные стороны, когда демон рухнул на спину. Обмякнув.
Распластавшийся в грязи, поверженный, Каспион больше не шевелился.
Вампир навис над ним, обнажая свой меч. Беттина ни за что не успеет
вовремя добраться до арены...
— Ты вот-вот потеряешь их обоих. Один умрет... а второй никогда не будет прощен, — сказала Моргана, и продолжила, обращаясь к Рауму, — Пошли стражников, демон. Может быть, они на время задержат вампира, чтобы унести тело Каспиона с арены.
Крестный взглянул на Беттину. Когда она в отчаянии кивнула, он подал воинам сигнал быть наготове.
Стража одновременно переместилась на арену, обнажив мечи и окружая Дакийского.
Вампир, словно животное, охраняющее свою добычу, встал перед Каспионом. С его клыков капала кровь, мускулы бугрились от необузданной силы.
Когда охранники все как один ринулись в атаку, Дакийский пришел в ярость и оглушительно зарычал. Звук эхом разнесся над ареной и всем городом.
Демоны в толпе зажали уши руками.
С невероятной силой и скоростью, Дакийский раскидывал охранников, вырубая их одного за другим... до тех пор, пока они все не оказались ползающими или валяющимися без сознания в грязи.
— План провалился! — пожала плечами Моргана. — Сейчас только один человек сможет остановить вампира, Глупышка.
— Кто?! Драматично вздохнув, Чародейка усмехнулась:
— Королева Сердец.
Я?
Губы Беттины приоткрылись от изумления. Сможет ли она использовать свою силу против мужчины, которого любит? Вампира, который заявил права на ее тело... менее суток назад?
Я заставила сердце Дакийского биться, а теперь
должна его остановить? Хоть и ненадолго?
— Вампир, не делай этого! — закричала Беттина, отчаянно не желая причинять ему боль. — Пожалуйста, не надо!
Оскалившись, Дакийский зашипел и повернулся к своей жертве, очевидно, собираясь прикончить демона.
Если она ничего не предпримет, то потеряет их обоих.
— Ты не оставляешь мне выбора, — поднимая руки, сказала Беттина. Сила поднималась внутри нее, как начинающийся шторм. Слезы текли по лицу Беттины, когда она направила ладони на вампира, высвобождая абсолютную агонию...Словно громом пораженный, Треан отпрянул в сторону. Покачнулся, схватившись за грудь.
Когда он обернулся к Беттине, его волосы хлестнули по окровавленной щеке. Она увидела проблеск понимания на искаженном ненавистью лице, обвинение в черных от ярости глазах.
Дакийский подарил Беттине такой убийственный взгляд, что онавздрогнула.
Сопротивляясь еѐ силе, вампир закричал толпе:
— Смотрите на меня и слушайте внимательно! Я выиграл этот турнир...
Никто здесь не может отрицать мою победу... Я выиграл и корону, — махнув в сторону девушки окровавленным мечом, он продолжил, — и Беттину в качестве жены. Грудь словно изнутри рвали когтями, в легких не хватало дыхания, Дакийский закричал:
— Я отрекаюсь от обоих!
* * * * *
Треан выдержал еѐ взгляд, презирая еѐ слезы, стерпел обжигающую боль в груди.
В его сердце.
Каким-то образом она получила назад свои чары. И использовала их против него.
Еѐ мужчины. Еѐ гребаного мужчины!
Во взгляде Беттины было что-то сверхъестественное. Яркие точки, вспыхивавшие в еѐ глазах, сейчас были окрашены янтарѐм. Еѐ руки пылали желтым светом.
Звук сердцебиения Треана тускнел. Тысячу лет назад его сердце остановилось. Но сейчас... из-за Беттины... он нуждался в нем, чтобы жить.
Всего несколько секунд до того как и остальные мои органы тоже перестанут функционировать.
Новая волна боли пронзила Треана изнутри.
Должен спастись из ее хватки.
— Ты получила то, что всегда хотела, Чародейка, — прохрипел он. — Теперь живи со своим сожалением!
Собрав все свои силы, Треан заставил себя переместиться к шатру, где сила Беттины не могла его достать. Боль тотчас же исчезла. Сердцебиение возобновилось, тело регенерировало. Но его разум...
