Британия не преминула умалить славу героя, возведя на него хулу, поименовав похитителем невинных гражданских лиц и подлым террористом. Но народ-то сумел распознать подлую ложь и поклеп, тем более что мы… – бур сделал акцент на этом слове, – в меру своих скромных сил помогли людям сделать такой вывод. Опять же, очень многие европейские газеты опубликовали на своих первых страницах правильную версию. Естественно, убедить удалось не всех, британская пропаганда работает превосходно, но мнение до людей было донесено.
– Гм… А как насчет версии не для всех? Я о ваших выводах.
– Наши выводы всегда основываются на точных данных и исходящих из них логических построений, – вежливо дополнил меня ван Ройберн. – Нам стало известно, что вам удалось остаться в Дурбане, затем в ответ на похищение ваших соратников вы украли губернатора Наталя с дочерью, после чего при посредничестве Германии был успешно проведен обмен в каменоломнях города. Господин Максимов вместе с госпожой Чичаговой отправились на германское судно и отбыли из Дурбана, а вы отпустили своих пленников. Нам также известно, что после этого была проведена облава на Майкла Игла, закончившаяся катастрофой, приведшей к большим жертвам среди британского генералитета и простых военных. Исходя из мизерных шансов на ваше выживание, было решено считать фельдкорнета Игла мертвым. К точно таким же выводам пришли и британцы. Что касается меня… то лично я, признаюсь, питал большие надежды на то, что вам удастся выжить.
«А я прихожу к выводу, что вы, герр Андреас, тесно сотрудничаете с германскими службами, – промелькнула у меня мысль, – ибо получить эти сведения вам было неоткуда, кроме как от дойчей. Хотя исключать наличие вашего агента среди них я не буду. Но шансы на это довольно незначительны, ведь секретная служба Республики – в самом начале своего становления».
– Исходя из вышесказанного… – ван Ройберн поморщился, глядя на мою сигару, – ваше неожиданное воскрешение является весьма нежелательным шагом, в первую очередь для вас.
– Уж извините. – Я мстительно выдохнул облачко табачного дыма в его сторону. – Так получилось. Вот как-то умудрился выжить.
Чиновник невозмутимо пропустил мимо ушей мое ерничанье.
– Титул врага номер один Британской империи лестен, но он, помимо этого, смертельно опасен. Британцы не остановятся ни перед чем, чтобы ликвидировать такового. Вплоть до значительных уступок на дипломатическом фронте в обмен на вашу жизнь. Поэтому будет лучше, если вы так и останетесь погибшим героем… – Ван Ройберн сделал многозначительную паузу.
Я тоже промолчал, прекрасно понимая, что версия о моей смерти вряд ли продержится долго. Пенни залегендировала свое исчезновение из Дурбана отъездом в Европу через Кейптаун, но рано или поздно Секретная служба Ее Величества обратит на это событие свое внимание, и тогда будет достаточно всего лишь опросить слуг, чтобы все тайное стало явным. Нет, я не буду утверждать, что все так и случится, но исключать подобное развитие дел явно не стоит.
Опять же, появление странной парочки на воздушном шаре в Блумфонтейне ну никак не скроется от глаз британской агентуры. Разве что можно устроить уже здесь какую-нибудь эффектную инсценировку нашей с Пенни гибели. Но стоит ли?
– Что вы думаете по этому поводу? – наконец задал вопрос чиновник. – Мы выдадим вам и вашей жене новые документы, после чего вы сможете покинуть Африку, отправившись в Америку или даже Россию. Туда, куда пожелаете. Думаю, средств у вас хватит для безбедной жизни в любой стране.
– Бросить все?
– Михаэль… – ван Ройберн тяжело вздохнул, как бы сетуя на мое непонимание, – вы уже сделали больше, чем все другие вместе взятые.
– Можно сделать еще больше. Особенно сейчас.
– Не стоит искушать судьбу. – Чиновник покачал головой. – Боюсь, вы недопонимаете свое положение.
А вот тут я всерьез озадачился. Нет, свое положение я оцениваю как раз правильно, но кому это понадобилось так настойчиво меня выпихивать из Республик?
– Андреас, кого вы представляете?
– Я здесь с частным визитом и представляю только себя, – спокойно ответил ван Ройберн. – Скажем так, мне лично будет очень горько, если с вами что-нибудь случится. К примеру… если моя страна, для которой вы столько сделали, ответит черной неблагодарностью.
– Вот с этого момента поподробней, – вежливо попросил я, хотя очень хотелось взять этого педанта за горло и до тех пор бить головой об стену, пока он не выложит все без остатка. Ну что это за манера выдавливать из себя информацию по чайной ложке в час?
– Все довольно очевидно, – опять тяжко вздохнул чиновник. – Достаточно простейших логических выводов и построений. Но извольте. Как вы уже знаете, на данный момент сложилась патовая ситуация. Боевые действия фактически опять прекратились. Британия по ряду причин, к которым вы непосредственно причастны, большего сделать не может. Пока не может. К тому же потери у них опять оказались неоправданно большими, к чему вы тоже приложили руку, что чревато возмущениями в метрополии, которые не заставят себя ждать в случае возобновления войны.
Мы же в свою очередь, в очередной раз оказавшись без союзников, опять стоим на пороге кровавой бойни, от которой, даже отстояв независимость, можем уже не оправиться. При всей свободолюбивости и воинственности, буры в первую очередь труженики, а война препятствует работе на фермах. Особого недовольства пока нет, но его появление – только вопрос времени.
– Вы описываете очевидную ситуацию, Андреас. Но я пока не понимаю…
– Терпение, Михаэль, терпение… – Ван Ройберн покачал головой. – Исходя из вышеперечисленного, для обеих сторон будет выгодно мировое соглашение. Переговоры в Дурбане заранее были обречены на провал, потому что Британия на них оказалась в положении проигравшей стороны, с чем бы никогда не согласилась. А вот сейчас все наоборот, она как раз вернула потерянные части Наталя. Прогнозирую, что требования с ее стороны вполне устроят нас. Всего лишь придется вернуть Кимберли, частично отменить национализацию золотодобывающих концессий, формально либерализовать положение английских переселенцев и…
– И предоставить им мою голову, – закончил я за него. – Это в том случае, если они будут уверены, что Майкл Игл жив.
– Вот именно, – обрадованно сообщил ван Ройберн. – И знаете, ваш формальный статус военного преступника позволит нашему правительству сделать это, причем даже не потеряв лицо. Говорю сразу, далеко не факт, что так случится на самом деле,
