Мараджела с дурацким столовым ножом в руках, вопя, как резаная, скакала вокруг широкого стеклянного стола. А за ней неуклюжим шагом накручивал круги урчащий и обливающийся голодной слюной медляк, с вытянутыми вперед руками. Юмор заключался в том, что медляком была девчонка лет четырнадцати, вдвое меньше моей союзницы, в точно таком же как у нее заляпанном кровью халате.
– Че, девочки, водичку не поделили? – усмехнулся я.
Услыхав от двери новый голос, медляк ожидаемо переключилась на неподвижно стоящую добычу. Я подождал когда малютка подковыляет на расстояние удара, и ребром ладони просто перебил ей трахею.
Девочка без звука упала на пол и забилась в агонии.
– Млять, Мараджела, тебя только за смертью посылать! – отчитал трясущуюся в истерике спутницу.
– Она же ма-ма-маленькая еще совсем, – кое-как выдавила женщина сквазь рыдания. – Мо-может, можно бы-было как-то…
– Нельзя, – решительно оборвал ее стоны, догадавшись к чему клонит. – Паразит, который поселился в малютке, увы, не лечится. Бедняжка превращалась в чудовище. Помнишь, ту тварь с оторванной башкой, что устроила резню в отделе Фатролиза. Она бы тоже стала такой, если б я ее сейчас не остановил… На выпей. Полегчает.
Легко преодолев вялое сопротивление, я влил в рот союзнице глоток спирта, дал запить водой, и потащил обратно в сектор со спиртом.
С начала активации Дара прошло уже десять минут, а мы еще нихрена ничего толком не успели сделать. Ровно через двадцать одну минуту золушка превратится обратно в тыкву. А сектор охраны – где намеревался разжиться нормальным оружием – располагался черти где, и без союзницы я его стопудово не найду. И ведь еще надо заготовить живца, затариться жрачкой в закусочной… Плюс по дороге есть вероятность нарваться на новые неприятные сюрпризы… Млять! Стикс, дай мне сил и терпенья! И еще последняя, самая важная просьба: заставь, пожалуйста, эту дуру рядом быстрее шевелить своей жирной жопой!
Глава 21
Глава 21, в которой я испытал гастрономический шок, и сделал спонтанный ход
Вернувшись в сектор со спиртом, я тут же развил бурную деятельность.
Перво-наперво забрал у Мараджелы одну из трех принесенных бутылок с водой. Остальные две рассовал ей по карманам халата и, усадив слегка окосевшую от спирта даму в углу на поднятый с полу стул, приказал сидеть тихо и не отвлекать меня от дела дурацкой болтовней.
Затем с помощью прихваченного столового ножа с грехом пополам вскрыл споровик в оторванной башке лотерейщика и выгреб оттуда девять споранов и пару желтых горошин. Поневоле наблюдающая за моими действиями Мараджела, согнулась в очередном приступе рвоты, но, исполняя приказ, вслух выражать свое отвращение в происходящему на ее глазах потрошению трупа твари не посмела.
Я подобрал с пола давно примеченный стальной тазик, куда тут же слил литр воды из бутылки и спирт из добытой из шкафа литровой фляжки, бросил туда же четыре спорана, и хорошенько перемешал содержимое таза столовым ножом. От намотанного на голове халата оторвал пару небольших кусков ткани и, используя их в качестве фильтра, перелил получившийся раствор из таза в добытую из инвентаря фляжку и стеклянную бутылку из под спирта.
Свежесотворенным живцом обе емкости заполнились доверху. Запечатав стандартную фляжку, тут же убрал ее в инвентарь – сделанная в стабе, с расчетом на доп. ячейку, она имела емкость меньше литра, и в заполненном живцом виде, как положено, весила чуть меньше килограмма. Стеклянная литровая посудина, при полном заполнении, в ячейку инвентаря, разумеется, не проходила, из-за избытка веса. Но эта проблема легко разрешилась, после того, как я, удовлетворяя острую потребность организма к живительной влаге, залпом отпил добрую треть ее содержимого. В таком основательно початом виде запечатанная бутылка легко зашла в ячейку инвентаря.
После затаривания живцом, из семнадцати имеющихся у меня на данный момент доп. ячеек инвентаря заполненными оказались только одиннадцать: пять жемчугом (двумя белыми, одной зеленой, одной красной и одной черной), одна костяным шариком, одна золотой звездой, одна луком, одна кислотником, одна стандартной фляжкой с живцом и одна стеклянной бутылкой с живцом. Оставшиеся шесть, раз уж случилось оказия оказаться у спиртохранилища, решил заполнить стеклянными фляжками со спиртом, разумеется, из каждой предварительно слив треть содержимого, чтобы емкости без проблем проходили по весу. Спирт из бутылок сливал не абы куда, а на изуродованные гнойной коростой участки тела. Из-за экономии времени, не раздеваясь, лил прямо поверх одежды. И даже через ткань щипало болячки будь здоров – я шипел, матерился, но терпел.
Производство живца, его последующий разлив по таре, и заполнение пустых ячеек инвентаря – все эти необходимые для выживания в незнакомом месте процессы, увы, требовали времени. И как я не торопился, в отделе Фатролиза мы задержались еще аж семь драгоценных минут.
От пережитого стресса и выпитого спирта, свыкшаяся с окружающим кошмаром Мараджела на стуле даже успела слегка закемарить и, когда я бесцеремонно дернул ее за руку, рывком поднимая на ноги, даже спросонья закудахтала кукую-то чушь:
– Маргонт, отстань, я хочу спать…
– Але! На палубе! – рявкнул я на союзницу, мигом вырывая из сладких грез. – Веди к закусочной! Живо!
Мараджела растерянно заозиралась, все вспомнила, жалобно всхлипнула, но послушно выскочила в коридор и повела к затребованной цели.
Когда достигли сплошь засыпанного битым стеклом участка эпической битвы с элитником, я приказал союзнице задержаться на секундочку и, склонившись над поверженным титаном, стал выгребать начинку из вскрытого споровика, и без разбору набивать ею карманы брюк. Позже, когда суета с действием Дара закончится, у меня появится время: спокойно еще раз все это богатство осмотреть – мало ли, вдруг впопыхах упустил какую драгоценную мелочевку.
От сбора трофеев отвлек неожиданный окрик союзницы, причем адресованный отнюдь не мне.
– Маргонт, дрогой! Слава богу ты жив!
Обернувшись на голос, обнаружил лишь спину, во все лопатки удирающей дальше по коридору Мараджелы. Объект ее вожделения – невысокий мужичек с всклокоченной шевелюрой, разумеется, охотно закосолапил навстречу даме. И моей дуре, конечно же, было невдомек, что ничего человеческого в бывшем ее друге уже не осталось.
– А ну стоять! – рявкнул вдогонку.
Какое там. На мой окрик сорвавшаяся с поводка дама даже ухом не повела.
– Млять! Да че за нахрен! – вспылил я, бросаясь вдогонку.
К счастью, обильное питье и принятый недавно живец укрепили тело, шкала Бодрости отскочила к середине уровня, и сил на короткую погоню мне хватило.
Потерять из-за гребаного срыва второго подряд союзника очень не хотелось, потому я наддал изо всех сил, и подлетел к парочке аккурат в тот момент, когда плюгавенький с виду мужичок, пользуясь пробужденной паразитом звериной яростью медляка, запросто подмял бросившуюся к нему обниматься пышнотелую Мараджелу и повалил на пол. Разложив заверещавшую дурным голосом даму, твареныш примерялся вцепиться чутка заострившимися зубами ей в горло, но мой удар с разбегу ногой навсегда порушил его кровожадные планы. Ослепленный яростью, я не сдержал силы удара, вложившись в него по полной. Слетевший с жертвы медляк с такой силой врезался спиной в стеклянную стену, что по ней во все стороны зазмеились трещины. Из-за отбитой напрочь спины и переломанных ребер в правом боку – куда пришелся мой удар – рухнувший на пол медляк не смог снова подняться и жалобно поскуливая, попытался дотянуться до ноги воющей женщины. Пришлось потратить еще пару секунд, чтоб подскочить и свернуть шею неугомонной твари.
– Млять! Какого хрена, Мараджела! Опоздай я еще на секунду, и тварь бы тебя порвала!
– Но это ж… был… мой… Мар-го-онт… – кое-как сквозь рыдания выдала в ответ союзница.
– Да когда уже до тебя дойдет, дура, что нет больше никакого был! У тебя осталось только здесь и сейчас! Потому, хорош разлеживаться, веди дальше!
