и Шарбу — к левому. Они прыгнули внутрь лодки и крикнули, чтобы раненый поднял руки. Тот не послушался, но другого они и не ждали. Всю свою энергию парень сосредоточил на том, чтобы кричать как одержимый, в то же время пытаясь удержать собственные кишки. Джонсон уже обратил внимание, что у Клайва был «Винчестер» калибра.243, но если старик собирался убить кабана, у него явно был трехсотый, что объясняло глубокую рану в животе, которую получил человек в лодке. Его крики смешались с воплями ловцов креветок, которые неслись к ним на помощь.
— Отнесите его в дом, — приказал Дюпри и, повернувшись к сидящему в кустах ловцу креветок, крикнул: — Выбирайтесь оттуда и прекратите стрелять и кричать, а не то распугаете всех болотных кабанов!
Они отбуксировали катер к главному входу. К этому времени мужчина из катера затих. Они положили его на стол возле трупа Медоры. Шарбу захватил из лодки повязку и промокшие тряпки. Он очень старался, удерживая кишки подстреленного парня в брюшной полости и останавливая кровотечение, но тот потерял сознание.
Трайтер бросил на него быстрый взгляд, покачав головой.
— Я могу помолиться за его душу, но тело безнадежно. Он истекает кровью и умрет через час, может быть меньше; к тому же это будет тяжелая смерть, — сказал он, снова поворачиваясь к телу Медоры.
— У меня к вам важное дело. — Дюпри взял трайтера за руку, подвел к подножию импровизированного места прощания с Медорой и указал на лежащего на столе парня: — Возможно, этот человек — единственный, кто может сказать нам, где прячут девочек, украденных из дома, подобно Медоре. Если я не остановлю этих ублюдков, остальных жертв ждет такая же судьба. Я преследовал их всю свою жизнь; когда похитили Медору, мы их почти поймали, но они убили ее брата и моего напарника, которому пришлось вынести нечеловеческие страдания. За это время на моих глазах десятки девочек-подростков исчезали из своих домов, и никто не интересовался ни их судьбой, ни тем, кто их похитил. И вот мы приближаемся к разгадке. Там было шесть девочек, и я не знаю, сколько их может быть в другом месте, но если мы ничего не предпримем, никто не сделает это за нас.
— Как это возможно? — спросил трайтер, и вопрос его не был риторическим. Он хотел получить ответ.
Дюпри посмотрел на него озадаченно. Ответила Амайя:
— Пойдемте со мной.
— Что?
— Пойдемте со мной наверх, — сказала она, поднимая руку и указывая в сторону мансарды.
Дюпри остановил ее:
— Саласар, я не уверен, хорошая ли это идея…
— Я пойду, — сказал трайтер, обращаясь к Дюпри. — Думаю, ваша подруга хочет показать мне нечто большее, чем просто тела.
Он последовал за Амайей вверх по лестнице. Дюпри пошел за ними.
* * *
Масляный фонарь все еще горел — все бросились встречать катер, и никто не потрудился его погасить. Он отбрасывал вокруг себя тусклый красноватый свет, который придавал помещению теплый оттенок, вызывая странное ощущение, будто на полу лежат спящие куклы. За исключением одной девочки, которую Дюпри перевернул на спину, чтобы выяснить причину смерти; все тела лежали на боку, а головы покоились между вытянутыми вперед руками. Волосы частично скрывали их лица и выглядели спутанными и грязными, как шерсть у животных.
Амайя направляла свой фонарик, освещая тела одно за другим.
— Мы ищем демона, — сказала она, — чья хитрость заключается в том, чтобы заставить нас думать, что ничего не происходит. Этот тип преступника способен в течение многих лет выполнять свою жуткую работу, оставаясь в безвестности, скрывая улики и трупы своих жертв. Для того чтобы мы принимали убийство за побег, несчастный случай или самоубийство, он выбирает жертв из группы риска, исчезновение которых может остаться незамеченным в силу социальных причин, в частности потому, что многие жертвы вели асоциальный образ жизни. Например, жертвами часто бывают темнокожие девочки-подростки, красивые, крепкие и бедные. У некоторых девочек есть родные, готовые о них позаботиться, но они сбегают из дома, потому что не желают ходить в школу или потому, что им не разрешают поздно возвращаться домой и встречаться с парнями. Это подростки, которые не ладят с матерью, ссорятся с отцом и мало времени проводят дома. Такие девочки без разрешения красят волосы, их часто наказывают, у многих к ним претензии. В каждом в городе есть такие, в каждом районе. Иногда они ходят по улице одни, покидают компании, желая побыть в одиночестве… Они легко могут исчезнуть во время урагана, унесенные водой, или в лесу во время грозы. Их исчезновение добавляют к общему количеству жертв, их жалеют, но никакой драмы не случается; про них быстро забывают. Зачем их помнить? Они все равно рано или поздно убежали бы и исчезли. Это отбросы общества, по которым никто лишний раз не вздохнет.
Этот тип монстра не имеет ни малейшего намерения быть пойманным, он вполне способен всю жизнь играть роль добропорядочного гражданина, у него нет стремления к славе, он заслужил свое место в мире. Это демон, охотящийся за душами, который не просто ловит их, но и привозит в охотничий домик, как добычу, подстреленную в лесу, и это только начало того, что их ждет… Представьте себе, сколько пропавших без вести окажется в официальном списке, когда закончатся подсчеты жертв постигшей нас катастрофы. Десятки, сотни? Идеальный повод, чтобы заставить кого-то исчезнуть. Вот на чем держится его власть; он как вампир, который прячется в темноте.
Амайя сделала паузу и перевела взгляд на Дюпри. Повторив слово в слово его лекцию о виктимологическом профиле и скрытых убийцах Скотта Шеррингтона, в довершение она добавила:
— Его власть держится на нашем неведении: мы не знаем, что он существует.
Слушая ее, трайтер переходил от одной девочки к другой. Наконец вернулся к Амайе, почти коснувшись ее. Наклонившись, взял ее за руку. Амайя посмотрела на молчавшего Дюпри, который отступил к двери, и почему-то смутилась. Сделала шаг назад и едва не отдернула руку, словно каким-то образом у трайтера появился доступ к чему-то интимному, к чему-то, чем она не может поделиться. Но тот держал ее крепко, с удивительной для такого худого человека силой. Он сделал шаг вперед, чтобы заполнить образовавшееся расстояние, и, словно большим тяжелым одеялом, накрыл руку Амайи своими ладонями. И истина хлынула из нее, как поток:
— Однажды меня спасла гроза…
Глава 65
Ипар. Север
Элисондо
Лежа под раскидистым буком, девочка забылась в тяжелом лихорадочном сне. Собака, преданная ей всем сердцем, сидела рядом, слизывая с ее лица слезы, которые девочка, казалось,
