Джейсон вдруг осознал, что прижимает ладони к столу с такой силой, что руки у него дрожат от напряжения. Ему представилось, как он сжимает этими ладонями голову человечка, и эта мысль была такой яростной, что просочилась сквозь его барьеры. Сорл в ужасе завопил и остался на месте лишь потому, что Гвидо удерживал его за плечи.
Сейчас было не время для этого — когда несколько минут назад они в двух словах рассказали друг другу, что с ними произошло, каресианин поведал ему о том, как полчища охваченных летним икрометным буйством ретиан разлучили его с Сийрой и Раэль. Гвидо все-таки умудрился пробиться к тому дому, где, как им сказали, размещался Балтир, но обнаружил лишь пустое здание. Он решил, что будет разумно на обратном пути к драпскам еще разок заглянуть на «Лис». Там он наткнулся на какого-то явно подозрительного типа, который крутился возле стабилизаторов корабля и утверждал, что зовут его Лакни Сорл.
Морган заставил себя успокоиться, набраться терпения. Улов великана, похоже, оказался более стоящим, чем все, чего они могли достигнуть, слепо блуждая под дождем. Определенно затевалось что-то новое. У людей-телепатов никогда раньше не было ни организации, ни руководства. На его памяти они никогда не работали в группах, даже если знали друг друга. Если за этими похищениями стояли клановцы, то им удалось добиться такого единства цели, какого он никогда не видел у человеческих телепатов прежде. Забавно.
Однако то, что Джейсон только что услышал, отнюдь не показалось ему забавным. Откуда этому полоумному паршивцу с Плексис известно что-то о нем и Сийре? Несомненно было одно: эти сведения он получил не от кого-либо из клановцев.
— Кто этот «он», о котором ты говоришь? — спросил он.
Гвидо тут же зашевелился и поскрежетал одной клешней по другой. Этот нетерпеливый жест заставил телепата вздрогнуть — неудивительно, учитывая, что исполин нависал над ним сзади. Морган внимательно посмотрел на друга, но ничего необычного в мельтешении его выразительных глаз не нашел; с момента своего появления на «Серебристом лисе» каресианин так и не расслабился.
— Кто он такой, Сорл? — еще раз повторил Джейсон так мягко, как только мог. — Кто рассказал тебе о том, что у меня теперь есть эта новая сила?
В щелчке массивной клешни Гвидо не было ничего случайного или небрежного. Человечек едва не лишился чувств от страха, и даже в глазах Барэка можно было прочесть испуг. Морган нахмурился.
— Вижу, тебе не нравится этот вопрос? Почему?
— Потому что он знает. Он знает. Он знает, — сообщил Сорл, съежившись. — Вот увидите, он знает. Вот увидите, он знает. Вот увидите.
— Гвидо? — ошарашенно спросил Джейсон.
— Псаат! — выругался каресианин, выпрямляясь во весь свой гигантский рост напротив Моргана, который поднялся ему навстречу. — Блюстители вот-вот объявят награду за твою шкуру, если уже не объявили. Спроси этого типа о мертвом клановце, который испоганил мне всю морозилку. Спроси его о смерти Малакана Сера. Спроси его, зачем он ошивался вокруг «Лиса». А это подождет.
Джейсон едва слушал, пораженно глядя на своего друга. У него было такое чувство, будто что-то незыблемое в его жизни вдруг рассыпалось в прах.
— Ты знаешь, кто следил за нами с Сийрой? Возможно, даже о том, кто все это устроил? И ты ничего мне не сказал?
Глаза Гвидо внезапно утратили фокус и принялись смотреть во всех возможных направлениях, но только не в лицо побратиму.
— Морган, — медленно начал садд Сарк. — Гвидо печется только о твоих интересах. Поверь мне. Я знаю. Возможно, стоит и на этот раз довериться…
— Довериться? Кому я могу довериться? Тебе? Или ему? — Одним плавным движением Джейсон выдрал ближайшую к нему табуретку из креплений в палубе и запустил ею в дверь клетушки за спиной каресианина. Та разминулась с его головой всего на несколько сантиметров. — Отвечай! Кто знал о нас с Сийрой? Кто сказал об этом телепату?
Сорл юркнул под стол — в намерениях Моргана не было никаких сомнений.
Гвидо склонился, сложив огромные клешни на полу, как будто этот жест мог умерить неистовую ярость человека.
— Есть знания, которым лучше находиться под скалами, что скрывают их. Знания, которые ранят, — предостерег каресианин, и его голос никто не назвал бы примирительным. Скорее это был какой-то древний оракул, готовый возвестить о заслуженном суровом возмездии.
Джейсон сжал кулаки, из последних сил стараясь говорить спокойно.
— Больше никаких секретов, Гвидо. Рассказывай.
— Ты слишком близко подошел к опасной черте, брат. Это может подтолкнуть тебя, понимаешь? Ты все еще хочешь знать?
Морган молча кивнул. Потом с дрожью, которая брала начало где-то в глубине его души и охватила его, точно лесной пожар, он произнес всего одно слово, которое означало, что его прошлое вторглось в настоящее:
— Саймон.
— Саймон. Саймон. Саймон. Саймон говорит. Саймон говорит. Саймон рассказал нам все, — послышался из-под стола безумный речитатив, — Теперь у Моргана есть сила. Я чувствую ее. Саймон хочет ее.
И тут раздались слова, от которых кровь застыла у Джейсона в жилах, а сада, Сарк рывком вскочил на ноги.
— Саймон нашел ее. Нашел ее. Видел ее. Саймон. Пробовал ее силу. Саймон хочет ее. Хочет ее для всех нас. Саймон говорит.
«Этому никогда не будет конца», — подумал Морган и протянул трясущуюся руку, чтобы опереться о холодный панцирь Гвидо. Что бы ты ни делал, как бы далеко ни убежал, от прошлого нет спасения. Оно наносит свой удар, когда его не ждешь.
«Но только не по Сийре», — поклялся он, силясь взять себя в руки. Комната вокруг него заходила ходуном от его собственной ярости и той ярости, что передала ему она, и Барэк вскрикнул, а Сорл заскулил. Саймон никогда не будет угрожать Сийре; он не посмеет отобрать ее у него, как отобрал все остальное.
Никогда, пока он, Морган, жив. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Еще один. Извиняясь, махнул клановцу, который ответил ему сердитым взглядом.
— Гвидо, — начал человек срывающимся голосом, потом протянул руку к темному промежутку, откуда на него были устремлены все глаза каресианина, кроме двух, которые развернулись в другую сторону и не сводили пристального взгляда с подвывающего Лакни Сорла. Ничто не могло отвлечь его внимание от врага. Остальные глаза раздвинулись, и появились похожие на кинжалы губы великана. Острые, как иглы, кончики с невероятной осторожностью прижались к руке Джейсона. Извинение и прощение было взаимным.
Голос вернулся к Моргану, хотя и казался чужим даже ему самому.
— Я всегда знал, что сердце у тебя даже больше твоей головы, — сказал он и побарабанил согнутым пальцем по месту, которое можно было считать лбом каресианина. — Тебе не нужно защищать меня от прошлого, брат. Больше не нужно. — Джейсон смотрел прямо перед собой, но видел не кухню «Лиса», а измерял глубину своих чувств, хладнокровно оценивал свою выдержку и то, чего она ему стоила. — Я вижу эту черту, Гвидо, — проговорил наконец человек, до конца поняв, чего боялся его побратим, и признавая, что у него были на то все причины. — Не стану отрицать, мне будет трудно удержаться, и я действительно… изменился, но поверь мне, я справлюсь с собой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
