К полуночи они вернулись на Тиган и Моня долго рассказывал им о том, какого шороху они навели на всех арнисов планеты Сиспила. Они чуть с ума не посходили узнав о том, что звёздный путешественник Станислав Резанов в столь короткий срок превратил арнису в человеко-арнису, да, ещё такую красивую и способную быть полноценным существом, которому отныне доступна любовь. Все их друзья, которые сейчас находились на островах, были вне своих кораблей и доили арнисалов. Кое-кто из них, по словам Мони, был вне себя от злости и грозился набить ему морду. Громче всех вопила и ругалась самыми последними словами его горячо любимая, драгоценная Лулу. Вторым в этом списке шел Генри.
После этой ночи дни пошли так быстро, что Пейри даже растерялась. В основном это происходило потому, что каждый день, а то и два-три раза на день происходили знаменательные, на взгляд Стоса, события, связанные с её физиологией. Порой, они буквально сутками лежали в кровати и занимались тантрическим сексом, но в это время кровь этого мужчины смешивалась с кровью Пейри и они становились единым целым. В такие моменты она с необычайной четкостью видела каждую клеточку своего нового тела, наполненную до краев энергидом и получала огромное количество информации о себе самой и о том, что сделалось доступным для неё.
Самое главное, что поняла Пейри, — она теперь была не только бессмертным существом, но ещё и обрела просто невероятную силу, сделалась подлинным исполином. В ней снова проснулся дух звёздной путешественницы и она хотела облететь один за одним все те миры, в которых уже побывала, и передать всем тем существам, за чьей жизнью наблюдала тайком, дар Земли. Такие пустяки, как иные жизненные формы, арнису совершенно не волновали. Ведь что такое форма по сравнению с разумом? Да, ничто, пустяк и не более.
Прошел всего лишь месяц и произошло главное событие, которого с таким волнением ждал Стос. В одно прекрасное утро простыня её кровати оказалась испачкана кровью. Этот странный мужчина вопил и прыгал так, что Тиган чуть не завалился набок. Он снял сиреневую простыню с кровати, велел Тигану вырезать этот кусочек ткани с большим пятном засохшей крови, запаять его в пластик и хранить в самом надёжном месте, так как придёт время и Пейри обязательно вспомнит об этой реликвии и захочет взглянуть на неё.
В этот день он сказал ей, что вскоре им придется расстаться, так как ему осталось сделать последнее, закрепить всё достигнутое на генетическом уровне. До этого, по его словам, Пейри Стан была девушкой из пробирки без роду и племени, а стало быть была совершенно лишена индивидуальности. Он велел поднять в навигационную рубку его стальной сейф с биоматериалами и компакт-дисками. Их у него было много, более пяти миллионов штук. Весь день она только и делала, что рассматривала на обзорном экране фотографии и видеофильмы, которые во всех ракурсах и позах показывали ей самых красивых девушек Земли. Одну из них она должна была выбрать в качестве своей биологической матери. На мужиков она смотреть категорически отказалась, сказав Стосу:
— Стасик, уж если мне не суждено быть твоей женой, то пусть ты будешь моим физиологическим отцом. Хотя бы так ты останешься со мной навеки.
Стос улыбнулся и ответил ей:
— Хорошо, моя сердоликовая девочка, пусть будет так.
Сказав это, он достал из сейфа пробирку с тем биоматериалом, который был ему нужен и принялся готовить раствор для внутривенной инъекции. Тиган к этому времени уже успел изготовить небольшую установку, в которой можно было очень быстро вырастить нужное количество генного материала, содержавшего в себе как хромосомы девушки-донора, так и его собственные. Процесс этот растянулся на несколько часов и когда все, наконец, было готово, они снова легли на кровать и в который уже раз занялись тантрическим сексом, который полностью раскрывал все их способности и давал им возможность контролировать биологические процессы даже на молекулярном уровне.
Пейри выбрала себе биологическую мать очень похожую на неё и потому через двое суток, взглянув в зеркало, нашла себя ещё более красивой, так как на неё смотрели добрые, лучистые серо-голубые глаза Стоса. Правда, она уже хорошо знала и то, что в минуты гнева они могли становиться такими ледяными и колючими, что ей сразу же делалось не по себе и хотелось куда-то спрятаться или тотчас броситься к нему на грудь и постараться поскорее сделать так, чтобы он снова стал улыбаться, а взгляд его потеплел.
После этого Стос наблюдал за ней ещё пять дней, но спали они теперь порознь и девушке было непонятно, как это ему удается никак не реагировать на то, что она разгуливала перед ним нагишом. Она не смогла его соблазнить даже на дне моря, а ведь секс под водой нравился ему более всего. Уже на третий день она поняла, что этот тип просто непробиваем, а потому пришла к завтраку одетой в джинсы и топик, чем доставила ему огромную радость.
Они пробыли вместе ровно сорок пять дней и за это время Пейри стала совершенно другой. Она помолодела душой и теперь на очень многие вещи смотрела глазами Стоса, а ещё она научилась у Мони всем тем словечкам, которые её отец никогда не решался произносить при ней. Зато ей очень нравилось то, как он, разговаривал с кем-либо из своих друзей, особенно с Севкой или Генри. Когда она пыталась говорить так с ним, он очень обижался, зато с Лулу можно было болтать нисколько не стесняясь острых словечек и всяких выражений, которые Стос называл неприличными или того хуже, ненормативной лексикой. И это злило Пейри, ведь с Ардалейном он разговаривал исключительно одними такими словами, лишь изредка перемежаемыми междометиями, да, ещё предлогами, правда, только наедине или по радиоментальной связи и тогда ей, лишь изредка, удавалось подслушать их разговор.
В любом случае, как бы они друг друга не обзывали, оба были очень довольны результатами. Сама же Пейри жалела только о том, что всё произошло так быстро и в день расставания даже расплакалась. Она улетела на Тигане, а Стос остался на остове Ромштайс вместе с Моней и полудюжиной больших контейнеров и больше всего её бесило то, что уже очень скоро на этот остров опустится другой корабль с какой-нибудь глупой арнисой и её отец примется создавать ей тело. Впрочем, когда она выходила на орбиту, то подумала о том, что эта дурёха будет отныне её родной сестрой, а потому решила дождаться завершения этого процесса и обязательно встретиться с ней.
Пейри решила взять себе неделю отпуска прежде, чем пересесть в чей-нибудь корабль. Тем более, что ей уже назначил свидание Далейн, который был чем-то похож на Стоса, да, и взгляд его серых глаз был таким добрым, что у неё даже душа в пятки уходила. Пейри, поначалу, показалось странным, что он назначил свидание ей, а не какой-нибудь блондинке, похожей на Лулу, но, как только он вошел к ней на корабль с букетом белых цветов, она всё поняла. Ведь этот парень не просто хотел трахнуться с ней, а втрескался в неё по уши.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
