Видную роль в развертывании восстания сыграла «украинская» группа «Факел» Якова Козлова («Богуна», имевшего опыт командования ДРГ «Тур»), выведеная в Чехословакию 31 января 1945 г. Ее рабочим приоритетом считалась агентурно-разведывательная работа среди украинских националистов, выявление агентов иностранных разведок (читай – Англии и США, стремившихся утвердить свои позиции в Центральной Европе на завершающем этапе войны в 1945 г.), а также создание долговременных разведывательных позиций, конспиративных радиоточек в Праге. К маю «Факел» имел на связи 38 агентов-чехов.
В ночь с 3 на 4 мая разведчики провели совещание с негласными помощниками, чехами и словаками, генералами Беранеком, Свободой, Боровичкой, Плевкой, начальником жандармерии города Пржибрама Шеранеком. Было спланировано восстание и участие в нем спецгруппы, штаб восстания возглавил Беранек. К 6 мая города Пржибрамы и Добржим были полностью захвачены повстанцами, 400 бойцов отправлены на помощь Праге. До 11 мая спецгруппа и повстанцы вели бои с разрозненными группами противника, взяв в плен до 2000 немцев и 400 власовцев[868].
Агенты-чехи группы «Север» «Еж» и «Механик» сообщили 5 мая о боях в Праге, выступлении на стороне повстанцев 1-й дивизии РОА («развернутой в корпус»), выброске патриотам оружия с английских самолетов (досталось РОА). В дальнейшем группа «Север» сообщала о действиях «власовцев», освободивших от гитлеровцев гг. Лоуны и Раковник, их продвижении на помощь восставшей Праге (при этом 6 мая П. Судоплатов потребовал от 4-го Управления НКГБ УССР срочно установить местонахождение А. Власова и его окружения, в случае невозможности задержания – ликвидировать их).
Отметим, что, говоря о роли власовцев (с понятной оглядкой на политические обстоятельства), сотрудник спецгруппы «Прибой» Валентин Москва («Гук») отмечал: до 10 тыс. солдат РОА «в какой-то степени приняли участие в восстании… своим появлением и непродолжительным пребыванием в Праге они значительно подняли настроение и боевой дух восставших чехов и в то же время задержали наступление немцев»[869]. Судьба оказавшихся в плену у опергрупп солдат РОА сложилась драматически. По сообщению спецгруппы «Факел», 150 офицеров они передали в отдел «Смерш» 13-й кавдивизии 2-го Украинского фронта, а до 500 солдат-власовцев «уничтожили при попытке оказать сопротивление»[870].
Спецгруппа «Гром» Г. Степового привлекла к сотрудничеству группу словацких офицеров-антифашистов полковника Я. Волека, начальника гарнизона г. Пржибрамы. В ходе восстания 2–5 мая 1945 г. повстанцы и чекисты заставили немцев капитулировать и передали город Красной армии. Группа «Вперед» 9 мая 1945 г. смело вступила в в переговоры, добившись сдачи и разоружения 16-й и 24-й венгерских дивизий[871]. Опергруппа «Прага» Андрея Соколова («Броневого»), выросшая до 75 бойцов, разоружила гарнизон г. Кладно из 1,5 тыс. штыков, захватила там 200 автомашин[872].
Непосредственно в Пражском восстании приняло участие семь опергрупп НКГБ УССР – «Шквал», «Ураган» (создавшая отряд в 275 бойцов), «Вперед» и другие, которые через 16 радиостанций передавали важные сведения Генштабу и НКГБ СССР, а также просьбы повстанцев о помощи в боях с соединениями вермахта и войск СС. Центром спецгруппам была передана установка: «руководить восстанием должны местные Комитеты, ваша задача – оказать всемерную помощь восставшим»[873].
В боевых действиях против разрозненных отрядов противника спецгруппы участвовали по крайней мере до 11 мая, а группа «Шквал» 21 мая докладывала об укомплектовании до 160 бойцов для «очистки» от немцев Судетской области[874].
Всего за годы войны органы госбезопасности вывели за линию фронта 2222 оперативные группы (из них НКВД-НКГБ УССР сформировали 677). От них было получено 4418 ценных разведывательных сообщений о положении на оккупированной территории. Из них 1358 направили в Генеральный штаб, 420 – командованию фронтов, 629 – командованию авиации дальнего действия для нанесения бомбовых ударов[875].
Общий вклад в победу над гитлеризмом зафронтовых формирований 4-го Управления НКВД-НКГБ УССР составил 26 тыс. убитых и раненых, 3329 пленных, 6747 разоруженных военнослужащих противника, 25 ликвидированных генералов и высокопоставленных чиновников окупационных властей, 121 сотрудник спецслужб Германии и ее союзников. Из строя вывели 15 военных заводов и 23 предприятия, 6 электростанций, 27 складов, 92 железнодорожных и 41 шоссейный мост. Было подорвано 242 эшелона (до 2500 вагонов), 5 бронепоездов и платформ, уничтожено 43 самолета, 135 танков, 115 орудий и минометов[876].
В целом за годы войны на основе полученных 4-м Управлением НКВД-НКГБ УССР разведывательных сведений составили 355 информационных документов, которые получили положительную оценку НКДБ СССР и Генштаба Красной армии[877].
За годы войны погибло 489 (из них 42 радистов) и пропало без вести 271 кадровых сотрудников и агентов 4-го Управления НКВД-НКГБ УССР[878].
В соответствии с приказом НКГБ СССР от 6 июля 1945 г. № 00302 4-е Управление НКГБ УССР было ликвидировано, его оперативный состав обращен на укомплектование 1-го (разведывательного) Управления, его отделов в ряде УНКГБ, а также 2-го (контрразведывательного) Управления НКГБ УССР[879]. Судя по документам, передача дел в другие подразделения и архив длилась до конца 1946 г.
На завершающем этапе войны существенная часть зафронтовой работы пришлась на восстановленное подразделение внешней разведки – согласно директиве НКГБ УССР от 28 июля 1944 г. № 1395/С создали Первое управление наркомата (на то время его возглавил полковник Федор Цветухин, который служил в 4-м Управлении НКГБ УССР, неоднократно временно замещая должность его начальника). Закономерно, что на комплектование разведки сразу же направили большую группу оперативников 4-го Управления (с которым разведка тесно взаимодействовала). Среди будущих ответственных работников внешней разведки, служивших ранее в 4-м Управлении, назовем А. Деймона, А. Радула, А. Святогорова, П. Черняка (перешедших в разведку уже к июню 1945 г.)[880].
Помимо оперработников с опытом зафронтовой деятельности директива предлагала привлекать к работе в разведке живущих в Украине граждан, имеющих связи за рубежом (прежде всего – эвакуированных жителей Западной Украины), подбирать из числа агентов НКГБ и других лиц – надежных, политически лояльных, знающих иностранные языки, психологических стойких, коммуникабельных, с высоким интеллектом.
Функциональная структура 1-го Управления свидетельствовала о качественном возрастании не только оперативно-войскового, но и геополитического значения украинских земель в послевоенных политических процессах, территориальном переустройстве и усилении влияния СССР в Восточной Европе, которая в рамках консенсуса Ялтинско-Потсдамской международно-правовой системы была передана в сферу влияния Москвы.
В составе 1-го Управления (63 штатные единицы) первый отдел (13 должностей) вел разведку на територии Чехословакии и отвечал за разработку украинской и другой политической эмиграции. Второй отдел (14 штатных единиц) сосредотачивался на работе по Польше и Германии, третий (15 должностей) – специализировался на сборе информации по Румынии, Венгрии и по балканским странам[881]. В ряде Управлений НКГБ приграничных областей создали разведывательные отделы. Так, в УНКГБ по Львовской обл. разведотдел (17 штатных единиц) занимался Польшей, Чехословакией и украинской эмиграцией, в Одесском УНКГБ – Румынией, Болгарией, балканскими странами[882].
Основной задачей с позиций Украины считалось ведение разведки на территории смежных стран – Польши, Чехословакии, Румынии, Венгрии и Германии. Кроме того, предусматривалось учитывать и поставленные в директиве НКГБ СССР от 24 июня 1943 г. № 24 задачи разведки по отношению к Англии, США, Турции[883].
Зафронтовое управление, действовавшее на самом острие противоборства с опасными, изощренными противниками, дало опыт решения сложных оперативных задач, выдвинуло немало руководителей структурных подразделений НКГБ-МГБ Украины. Среди них, в частности, заместитель начальника 1-го отдела А. Задоя, ставший начальником Управления по борьбе с бандитизмом НКВД УССР (до создания в 1947 г. Управления 2-Н МГБ бывшего ведущим органом борьбы с повстанчеством и националистическим подпольем). Попутно отметим, что работа в 4-м Управлении НКГБ СССР и УССР и их опергруппах, приобретенный уникальный опыт позволили ряду бывших его сотрудников выдвинуться на руководящие должности в системе НКГБ-МГБ-КГБ Украины, тем более что немало выходцев из управления активно включилось в противоборство с движением ОУН и УПА в послевоенный период. Среди этой категории оперработников назовем начальников Дрогобычского УМГБ-УМВД С. Стехова (1952–1953 гг.), Ровенского управления НКГБ-МГБ Ф. Цветухина (1944–1945 гг.) и М. Решетова (1950–1953 гг.), Херсонского – В. Храпко, заместителя начальника УМГБ-УКГБ по Ивано-Франковской области П. Форманчука.
