Критики упрекали композитора в чрезмерном расширении части. И действительно, равновесие нарушено, но это необходимо: первая часть «переливается» без перерыва во вторую. Написанная в свободной трехчастной форме, она озаглавлена «Наслаждения». Первая тема части полна истомы, чувственного очарования. Тема широко развивается: ее изложение богато изысканными гармоническими эффектами. Эпизод, снабженный ремаркой «с бескрайним упоением», типичен истинно скрябинскими гармониями — апогей чувственности, погружение в восторги наслаждений. Впервые вступают арфы, литавры глухо рокочут на басовой ноте. Начинается новая фаза — у кларнета появляется извилистая мелодия, родственная будущей теме финала, но противоположная ей эмоционально — образы пантеизма, крайне важные для замысла симфонии. Струнные аккомпанируют спокойным тремоло, у валторн выдержанные ноты, у арфы — перемежающиеся аккорды, а у флейт — имитация птичьего щебета, который продолжается и даже усиливается, когда вновь вступает главная тема.
Финал — «Божественная игра» — написан в сонатной форме, более лаконичной, чем в первой части. Начинает его фанфара трубы, исполняющая мелодию, близкую теме «аз есмь». Музыка приближается к жанру быстрого марша, однако без последовательно чеканной ритмики. Это скорее растворение реальной маршевости в ритмах более капризных, расплывчатых, неустойчивых. Побочная партия (флейта и виолончели в унисон) напоминает связующую первой части, но отличается сосредоточенным раздумьем. Развитие ее приводит к заключительной партии, в которой извилистые мелодические ходы уступают место светлой, прозрачной музыке, полной лирического восторга. Характерна оркестровка — тремоло струнных, арпеджио арф, блестки деревянных, сочные аккорды меди, смутный рокот литавр — и надо всем высокие звуки флейты-пикколо. Разработка невелика, но энергично развивает фанфарные обороты темы «аз есмь» начального мотива финала. Ремарки Скрябина — «стремительно», «божественно», «светозарно», «все более сверкающе» подчеркивают неуклонное эмоциональное нарастание. В репризе главная партия сильно сокращена, побочная расширена и содержит новые особенности, в частности, более развитые темы фанфар из второй части. Заключительная партия подводит к коде. Звучат основные темы всех частей, и, наконец, в последний раз мощно утверждается тема «аз есмь». Скрябинское «я» победило. Давно знакомые арпеджио, неизменно сопровождавшие тему самоутверждения, теперь полны торжества, уверенности и силы. Здесь в последний раз достигается завершающая, самая могучая кульминация. Нарастает тремоло литавр. Мощные голоса меди сливаются в единый хор. Это высшая точка самоутверждения. Это экстаз.
Рахманинов
О композиторе
Сергей Васильевич Рахманинов, (1873–1943)
Рахманинов — удивительное явление в музыке XX века. По своему музыкальному языку он, казалось бы, принадлежит прошлому. По складу своего дарования, по направленности творчества к выражению жизни души он ближе всего к Чайковскому. Однако трагизм восприятия жизненных коллизий, с которыми ему пришлось столкнуться, позволяет ему стать вполне современным. Об этом говорят остро драматические страницы его музыки.
Популярность Рахманинова при жизни была колоссальной. И композитор, и пианист, и дирижер в одном лице, он завоевывал публику с равной силой. Его творчеству свойственны глубокая лирика, взволнованный и возвышенный романтизм, экспрессия, предельная искренность, а вместе с тем — широкие щедрые краски, стальной ритм, оригинально сочетающийся с истинно русским щедрым разливом мелодии.
Рахманинов работал во многих жанрах. Своеобразны его камерные оперы, сюжеты для которых он брал из самой высокой классики. Огромное значение в его творчестве получили фортепианные произведения — от миниатюр до концертов. В них ярко выявлен стиль рахманиновского пианизма с напевно-лирической трактовкой звучания, но одновременно, колоссальным концертным размахом, причем концерты (их четыре), а также Рапсодия на темы Паганини для фортепиано с оркестром, отличаются подлинно симфоническим размахом. Что касается собственно симфоний, их в творческом наследии композитора всего три. Они написаны на большом временном отдалении одна от другой и фиксируют совершенно различные этапы творчества Рахманинова. Первая симфония (1895) — результат юношеских поисков собственного пути — не стала крупной вехой. Она продолжила традиции русского симфонизма, и хотя в ее партитуре немало по-настоящему сильных моментов, успехом она не пользовалась. Что касается Второй и Третьей симфоний, то они стали крупным достижением русского симфонизма и надолго заняли место на концертной эстраде.
Среди произведений Рахманинова других жанров выделяются его Симфонические танцы, поэма «Остров мертвых» по Бёклину, удивительные по своей проникновенности Литургия Святого Иоанна Златоуста и Всенощное бдение.
Рахманинов родился 20 марта (1 апреля) 1873 года в усадьбе Семеново Старорусского уезда, к югу от Ильмень-озера, и происходил из старинного дворянского рода, ведущего свое начало от молдавских господарей XV века. Вскоре семья перебралась в другое свое имение — Онег, на левом берегу реки Волхов севернее Новгорода, где и прошло детство композитора. Влечение ребенка к музыке сказалось в раннем детстве, и уже в 4 года он стал заниматься с матерью, а затем учился у подруги матери пианистки А. Д. Орнатской, которая была ученицей А. Рубинштейна. По давней семейной традиции все Рахманиновы шли на военную службу, которой предшествовал Пажеский корпус. Но вмешалась судьба: отец Рахманинова разорился, все его имения были проданы с аукциона, последним — в 1882 году — Онег. Семья перебралась в столицу, между родителями начался разлад, который тяжело отразился на впечатлительном ребенке. Так как обучение в Пажеском корпусе стоило слишком дорого, то старшего брата отдали в кадетский корпус, а будущий композитор поступил на младшее отделение Петербургской консерватории, где занимался по фортепиано у В. Демянского.
По существу предоставленный самому себе, он прогуливал уроки, вместо консерватории посещал каток, и только редкие способности давали возможность успешно справляться с заданиями по музыкальным предметам. Общеобразовательные же были запущены безнадежно. Через три года положение стало настолько серьезным, что мать обратилась за советом к двоюродному брату Рахманинова, двадцатидвухлетнему известному уже музыканту А. Зилоти. Тот оценил выдающееся дарование кузена и порекомендовал отправить его в Москву к непревзойденному детскому фортепианному педагогу Н. Звереву, у которого когда-то учился сам.
В 1885 году двенадцатилетнего мальчика перевели в Московскую консерваторию — на четвертый курс младшего отделения. Он учился и жил у Зверева, который учил мальчиков и воспитывал их, поселив в своем доме не только на время учебного семестра, но и в каникулы. Существовал строгий распорядок дня, за которым следила сестра Зверева. Часы занятий на единственном в квартире рояле строго распределялись между учениками. В свободное время они ходили в театр, на концерты, по воскресеньям принимали гостей, выступали перед ними с выученными пьесами. В доме Зверева Рахманинов провел четыре года. Здесь он получил прочный профессиональный фундамент, навыки регулярных занятий, развил чувство долга и ответственности. Получил он и прекрасное общее образование, блестящее знание теоретических предметов. Начиная с 1887 года мальчик стал записывать свои импровизации и серьезно увлекся сочинением. Первыми стали фортепианные пьесы, которые показали, насколько хорошо юный композитор знал этот инструмент.
На старших курсах консерватории руководителями Рахманинова были Зилоти (рояль), Танеев и Аренский (теория и композиция). На заключительном экзамене по гармонии его прелюдии так понравились Чайковскому, что он окружил поставленную пятерку четырьмя плюсами. Комиссия рекомендовала юному музыканту серьезно заняться композицией.
