Когда космонавт и шериф уже отправились через шлюз общаться с космическим пространством, в эфир влез со своими упреками спутник — заметил все-таки наш отворот в сторону.
— Рейс тринадцать. Вызывает «Меркурий-3». Почему не выполняете команду диспетчера? Немедленно доложите причину отклонения от указанного курса.
Я прислонил микрофон к губе.
— «Меркурий-3». Вызывает рейс 13. Как слышишь? Хорошо, надеюсь. Так вот, иди в сраку и не оборачивайся. Повторяю, иди в сраку вместе со своим диспетчером. Курс ты знаешь. Славный рейс тринадцать зачисляется в Межзвездный Флот.
— Кто вы? Назовите себя, — все еще не унимался «Меркурий-3».
— Адмирал Редькин. Прошу, обращаясь ко мне, не забывать слово «сэр».
Капитан корабля сжал руками виски, будто испугался, что его голова сейчас лопнет, — как перезревшая груша.
— Кошмарнавтика какая-то. Сколько вас, кретинов таких, на Меркурии? Я всегда говорил, что жить на этой планете нельзя. Солнце слишком близко, баламутит голову.
— Кончай балаболить, шеф-повар, — остановил я мутный поток измышлений. Кажется, все космонавты были достаточно деморализованы мной, и я по-хозяйски раскинулся в кресле около переборки. — Срочно выведи на ближайший экран ту часть борта, по которой топают мой и твой товарищи.
Видеокамеры выхватили Кравца и бортмеханика, которые плыли-плелись словно жуки в киселе по мостику где-то в районе пупырчатых топливных баков. Шериф для скорости тыкал неповоротливого борт-механика дулом плазмобоя в копчик. Заодно приходилось продевать страховочный конец сквозь скобы, приваренные к мостику.
Компьютер показал, что наш корабль сейчас подставляется всем бортом станции «Меркурий-3» (продольная ось смотрит на «пятнадцать часов»).
— А порезвее нельзя ли развернуться, мастер? У меня ребра зудят от такой неудобной позы.
— Молодой человек, вы не в кровати: И вообще, вам раньше-то приходилось пилотировать космические корабли? — Капитан вложил максимум ненависти и презрения в свой вопрос.
— Только меркурианские трактора.
— Ну так не гавкайте лишний раз, — при девушке-стюардессе капитан старался выглядеть бодрым, и я простил ему грубость.
— Я бы не зарычал ни разу, если бы вы учли наши общие теперь проблемы. Спутник угрожает нам, во-первых, крупнокалиберными плазмобоями, во-вторых, гамма-лазерными установками, в-третьих, торпедными аппаратами. Если бы мы развернулись к «Меркурию-3» кормой, сделали какой-нибудь форсаж, да еще выбросили часть груза, который потянулся бы у нас в хвосте, первые две угрозы стали бы более жалкими.
— Они не станут стрелять по судну с пассажирами на борту, не дикари же, — с апломбом заявил капитан.
— Смешной ты, дядька, — оставалось сказать мне. — Срочно меняй продольную и поперечную ориентацию корпуса по отношению к курсу, чтобы площадь обстрела была минимальной.
Несколько бортовых толчков показали, что капитан все же послушался меня без зуботычин. И тут локатор отметил быструю точку, отделившуюся от пятна «Меркурия-3». Значит, именно торпедой и сунули нам.
— Вот суки, — капитан произнес, наконец-то, правильное слово.
— Есть на борту пассивные или активные системы защиты? — вопросил я. Капитан замялся.
— Ну, давай же быстрее. Видишь, они не стали вызывать корабль военно-космических сил. Им надо побыстрее уничтожить нас, потому они не пожалели и вас, невинных. Ну что, похожи мы разве на обыкновенных уркаганов?.. Мне хоть девушку стало бы жалко, старый ты козел. Вон у нее какая попка. А ножки — поэзия…
— Скажите ему, Василий Лукич, — пискнула от борта стюардесска, — сделайте хоть что-нибудь…
Капитан сплюнул, он сплюнул дважды.
— Ну, есть, есть у любого гражданского судна кое-что оборонное согласно мобилизационному плану! — выкрикнул своей доброй душой капитан Лукич и набрал код на какой-то панели, которая с немелодичным писком откинулась и открыла тумблер — эту штуку бывший руководитель судна немедленно дернул. Из ниши выехал ящичек с кнопками, которыми капитан и стал орудовать.
Торпеда была уже видна без увеличения — похожая на огонек спички. В стереоскопе эта штука являлась черной безглазой колобашкой. Тут четыре искорки выскочили из нашего борта и, немного вихляя, понеслись по спиралевидной траектории навстречу вражескому фугасу. На какое-то мгновение мне показалось, что защитники пронеслись мимо него. Однако что-то рвануло и полетело в разные стороны светящимися космами, которые опять-таки взорвались, там и сям, и совсем рядышком. Корпус тряхнуло. Интересно, задели нас заряды из кассетной боеголовки торпеды или нет? Впрочем, через секунду на экране все угомонилось — корабль, вроде, остался целеньким, бортовые системы не стращали нас чрезвычайными сведениями и предсмертными уведомлениями.
— Для гразерного луча у нас приличный отражатель припасен, — не удержался от хвастовства капитан, разворачивая паруса дефлектора. И тут я, отойдя от азартной игры в «промах-попадание», заметил, чем закончилась для шерифа первая прогулка в космос. Он, бортмеханик и Шошана свалились с покореженного мостка и беспризорно улетали в пространство. Наверное, каким-то шальным осколком перерезало и страховочный конец. Причем, если мужики елозили конечностями, то фемка после транквилизатора и кислородного голодания — возможно после контузии или ранения — вовсе не шевелилась. Единственное, в чем я был уверен — что она жива, хоть и не мог услышать через борт слабенькие сигналы ее Анимы.
— Если тебе и не жалко своего механика — я понимаю, много таких, — то у меня народ ценный. Мне требуется аварийный робот! — зарычал я на капитана.
— Да не могу я заниматься одновременно и маневрированием, и ловлей «блох»! — как всегда засопротивлялся капитан Лукич. — Вон какое сложное управление у аварийщика.
Космонавт злобно ткнул пальцем в панель с множеством рычажков.
— Обойдемся без твоих занятий, ты, главное, рули.
И я взялся руководить аварийным роботом. Монитор показывал, как, слушаясь неловких моих команд, спасатель выбирается из бортовой ниши, где стоял до поры-времени на манер статуи Аполлона. Где вы, человекообразные роботы, про которых столько понапачкано фантастами? Красавчик этот оказался по внешности чем-то вроде радиолярии, с двигателями, толкающими в шести направлениях. Но и при достаточно удобном управлении отловить три одновременно разлетающихся объекта, казалось делом безнадежным. Одним глазом я пялился на экран общего обзора с координатной сеткой, другим — через окуляры самого робота, а ухом, наверное, приглядывал за капитаном и стюардесской, чтоб не стали самовольничать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
