не испытывала больших страданий — болезни ее были в основном воображаемыми. Но сам доктор нисколько не сомневался в том, что его супруга серьезно больна. Его не удивила ее смерть. Незадолго до того он пригласил другого врача и тот подтвердил, что ее состояние очень серьезно. Я специально заговорил об эксгумации. Вначале сестра Гаррисон очень испугалась, но почти сразу же страх вытеснили ревность и ненависть. Пусть обнаружат мышьяк — на нее-то никто не подумает. Пострадают доктор и Джин Монкрифф.
У меня был единственный выход: заставить преступницу что-то предпринять — она должна была что-то сделать, чтобы свалить всю вину либо на доктора, либо на Джин Монкрифф. Я дал указания моему верному Джорджу — человеку, которого она не знала в лицо, — неотступно следовать за ней. И вот все кончилось успешно.
— Вы были просто великолепны, — сказала Джин Монкрифф.
— Да, — вставил доктор Олдфилд. — Не знаю, как вас и благодарить. Каким же слепцом я был!
— А вы, мадемуазель, были так же слепы? — полюбопытствовал Пуаро.
— Я была очень встревожена, — медленно заговорила Джин Монкрифф. — Видите ли, то количество мышьяка, что было в шкафу, не соответствовало записи…
— Джин, ты же не думала?.. — воскликнул доктор Олдфилд.
— Нет-нет — не на тебя. Если честно, я подумала… что миссис Олдфилд каким-то образом добралась до него и принимала понемногу, чтобы добиваться сочувствия, но однажды ошиблась и приняла слишком большую дозу. И я боялась, что, если будет вскрытие и мышьяк обнаружат, им такое и в голову не придет. Решат, что убийца — ты. Вот почему я ничего не сказала о мышьяке. Я даже подделала записи в книге расхода ядов! Мне и в голову не приходило, что это сестра Гаррисон…
— Мне тоже, — сказал Олдфилд. — Она казалась такой безобидной и добродетельной… Настоящей мадонной…
— Да, — с горечью обронил Пуаро. — Наверное, она могла бы быть хорошей женой и матерью… Ее чувства оказались чересчур сильны.
Он вздохнул и тихонько пробормотал:
— Жаль, что все так сложилось.
Потом он улыбнулся им — нашедшему наконец свое счастье мужчине и девушке с открытым искренним взглядом. И еле слышно произнес:
— Эти двое вышли из мрака на свет, а я — я совершил второй подвиг Геракла.
Глава 3
Керинейская лань[1186]
1
Эркюль Пуаро переминался с ноги на ногу и дышал на пальцы, стараясь согреться. Хлопья снега таяли на его усах, и капли скатывались на одежду.
За дверью послышался шум, и появилась горничная — тяжеловесная деревенская деваха, воззрившаяся на Пуаро с нескрываемым любопытством. Похоже было, что ничего подобного она прежде не видала.
— Вы звонили? — спросила она.
— Звонил. Не будете ли вы так добры разжечь огонь?
Деваха вышла и тут же вернулась с бумагой и щепками.
Встав на колени перед большим викторианским камином, она принялась за растопку.
А Пуаро продолжал притопывать, размахивать руками и дуть на пальцы.
Он был не в духе. Его автомобиль — роскошный «мессарро грац» — который казался ему просто чудом техники, сильно его разочаровал. Шофер, молодой человек, кстати, получающий весьма неплохое жалованье, ничего не мог поделать. На захолустном шоссе, милях в полутора от какого бы то ни было жилья, в метель мотор заглох окончательно, и Пуаро в его излюбленных лакированных ботинках пришлось тащиться эти полторы мили до приречной деревушки Хартли Дин, весьма оживленной летом, но зимой не подающей ни малейших признаков жизни. В гостинице «Черный лебедь» появление постояльца вызвало настоящее смятение. Ее владелец проявил чудеса красноречия, утешая Пуаро. Ничего страшного: в местном гараже джентльмен может нанять машину и продолжить путь.
Пуаро отверг это предложение. В нем взыграла чисто галльская прижимистость — только еще не хватало потратиться на автомобиль. У него есть свой — и притом далеко не самый дешевый, на нем — и только на нем — он и отправится дальше. Но в любом случае, даже если ремонт не займет много времени, он не двинется с места раньше следующего утра — в такую-то метель! Пуаро потребовал номер с растопленным камином и ужин. Владелец, вздыхая, проводил его в номер, послал горничную развести огонь и удалился, дабы обсудить с женой, что подавать на ужин.
Час спустя, удобно вытянув ноги к уютному пламени, Пуаро снисходительно размышлял о только что съеденном ужине. Конечно, мясо оказалось жестким и хрящеватым, брюссельская капуста чересчур крупной и водянистой, картофель недоваренным, сыр чересчур твердым, а печенье чересчур мягким, да и поданные на десерт печеное яблоко и заварной крем тоже оставляли желать лучшего. Все так. Тем не менее, размышлял Пуаро, вглядываясь в языки пламени и отхлебывая понемногу мутную жидкость, почему-то гордо именуемую кофе, лучше быть сытым, чем голодным, а уж отдых у камина — просто райское наслаждение по сравнению с прогулкой в лакированных ботинках по занесенным снегом дорогам.
Раздался стук в дверь, и появилась давешняя горничная.
— Сэр, тут механик из гаража пришел, хочет вас видеть.
— Пригласите его сюда, — любезно отозвался Пуаро.
Деваха прыснула и ретировалась. Пуаро благодушно подумал, что рассказы о его персоне скрасят ее приятелям не один зимний вечер.
Вновь послышался стук, но уже более робкий, и Пуаро отозвался:
— Войдите.
Он благосклонно взглянул на молодого человека, смущенно стоявшего у двери и мявшего в руках кепку. Этот простой парень был хорош как античный бог. Пуаро редко встречал подобных красавцев.
— Мы отбуксировали сюда вашу машину, сэр, — сказал молодой человек тихим хрипловатым голосом, — и нашли повреждение. Тут дела на час, не больше.
— И что с нею случилось? — осведомился Пуаро.
Юноша с готовностью пустился в технические детали.
Пуаро вежливо кивал, но не вслушивался. Физическое совершенство всегда восхищало его — уж слишком много было вокруг очкастых заморышей. «Да, красив как бог, — размышлял он про себя. — Аркадский[1187] пастушок, да и только».
Молодой человек внезапно замолчал, и в ту же секунду Пуаро слегка сдвинул брови и глаза его сузились. Отвлекшись наконец от созерцания, он стал слушать.
— Понимаю, понимаю. Вообще-то мой шофер уже сообщил мне об этом, — добавил он после паузы и тут же заметил, что собеседнику кровь бросилась в лицо, а пальцы его нервно стиснули кепку.
— Д-да, сэр, — с запинкой пробормотал юноша, — я знаю.
— И все же вы решили прийти и лично рассказать мне об этом? — продолжал Пуаро.
— Да… Да, сэр, я решил, так будет лучше.
— Весьма любезно с вашей стороны. Благодарю вас.
Аудиенция была окончена, но Пуаро предчувствовал, что посетитель не уйдет. И действительно, юноша не тронулся с
