Встряхивается, псом выбравшимся из воды — и за долю секунды на глазах преображается.
— Вот и уходи — раз тебе там неплохо и нравится. Насовсем. С концами. И живи там — как сам посчитаешь нужным. Здесь мы не разойдемся, а убивать тебя я все же не очень хочу. Так что не возвращайся сюда больше.
— Я подумаю над твоими словами.
— Я ведь не из опасения, а исключительно из чувства благодарности предлагаю, — и помедлив добавляет, еще раз обьясняя, — У меня никогда никого не было кроме неё. Она мне и за мать и за отца и за боженьку. А ты её спас. Просто. Без корысти. Я благодарен и отвечаю на это добром. Больше я в этом мире — никому и ничего не должен! — и хищно сверкает мгновенно оскалившимися острыми зубами
Сейчас он предельно искренен в своих чувствах и со мной — зуб даю.
— Что же ты тогда — её одну оставил? — спрашиваю я с максимально доступным мне сейчас в отношении этого крокодила сочувствием.
— А как бы я… — Мишаня осекается и «закрывается» — Тебе это ни к чему. «Служебная» — закрытая информация, — и ухмыляется, — Многие знания — многие печали, Горан. В общем: я тебе должен — потому и такой мягкий. Уходите. И не возвращайтесь. По крайней мере сюда — не возвращайтесь. Целее будете — как говорится.
И помертвевшими, пустыми и будто и впрямь неживыми глазами — изучающе холодно, пытается достичь дна моих глаз. Словно мысли прочитать пытается…
Еле сдерживаюсь, чтобы не отвести взгляд. Крайне неуютно и тоскливо ощущаю себя — как под дулом, с трех шагов направленного в голову пулемета.
Но он не менталит — это точно. Держит слово быть честным.
А вот мой «хитрый заход» — не проканал. Не проговорился — не повелся на него, главарь кровожадных безумцев, Вотан.
— Допустим — я уйду. А ты будешь править здесь?
— Да. А ведь больше-то и некому. Кстати, на будущее — если тебе чего понадобится: работники или материальное что — никто же не мешает перенести свой портал куда-нибудь вне сферы моего влияния. Я не против. Мне пока и одной этой области хватит. Ну а там — видно будет.
— Ну что, начинаем? — он переводит затянувшуюся беседу «по-душам» в деловую плоскость.
— А ты просто поверишь мне на слово? Ну — а если я её не отпущу? Когда всех своих заберу.
— Отпустишь, — я людей вижу. — Да и не захочешь ты — чтобы из-за тебя тут страшный геноцид начался.
— Разумно. — киваю в ответ.
Обговорив мелкие детали — мы временно распрощались. Он отправился на левобережье к своим сумасшедшим янычарам и нашим заложникам, а я — на остров к порталу и волнующимся друзьям.
…И начались — растянувшиеся на полутора суток — обмен и перемещение людей.
У бледнющего Черы, действительно оказалась разбитой башка — точно по Мастифкиному предсказанию. Сотряс там, судя по черным «горнолыжным очкам» под глазами и дико трясущимся конечностям — был просто атомный! Ну — хоть спасибо, что живой. И на том наша вам благодарность — невменяхи безбашенные! Так его — с тряпкой, намотанной на голову как тюрбан и переправили вне очереди на ту сторону — в умелые руки Полины.
Водим людей через портал долго. Проволохавшись почти около сорока часов — наконец-то выводим всех.
Те, кого отдал нам Вотан — молчаливы, дерганы и испуганы действительно до икоты. Как будто их уже из предбанника самой преисподней выдернули в последний момент…
Собственно так оно и есть…
Большинство из них смотрят вокруг, а чаще — тупо лишь себе под ноги — абсолютно ничего не выражающим, усталым взглядом. Глазами пустыми и белесыми от пережитого ужаса. Или красно-зареванными от слишком долго сдерживаемой, подавляемой в себе истерики.
Периодически мое уставшее сознание машинально отмечает и фиксирует присутствие знакомых обликов.
Вот Вика и Дима с детьми, встреченные нами по пути на встречу с казахскими лидерами.
Бывший сосед — участковый Зарубин с женой. Лидер группы из парка — Жора.
…Ярким пятном — вдруг мелькает неуловимо знакомое, красивое девичье лицо. Всегда прежде — виденное улыбчивым и доброжелательным. Сейчас же отрешенное и еще не освобожденное от пережитого наяву кошмара.
Да кто же это? Всё! Теперь не успокоюсь, пока не вспомню!
Наконец — втыкаю! Да это же чудесно-зеленоглазая девица из офиса одного моего приятеля — Ксения. Точно — она! Умница, художница и красавица. И картины у девушки — мощные! Видел и оценил! Хоть в живописи я и разбираюсь исключительно на уровне: «свой — чужой». В смысле: понравилось — не понравилось…
Машу ей рукой — узнал мол, рад, что к нашей стае прибило тебя, позже пообщаемся — сама все видишь, красивая девочка — какая тут ситуация.
Явно тоже с немалым трудом опознав меня — она устало улыбается и кивает в ответ. Не похоже, что мой жест её приободрил. Выгорела эмоционально девчушка от увиденной в непосредственной близости жути. Как и все вокруг. И это понятно.
Ничего — отойдут!
Главное — нам удалось их выцарапать!
Да и вообще — все для нас всех прошло даже лучше и удачнее, чем планировалось.
За один раз вытащили всех своих!
В глубине души я до последнего момента не верил в подобный исход! Все пальцы на левой — о рукоятку мачете почти до бесчувствия отбарабанил. И никотин вот-вот отовсюду не то что закапает — ливнем хлынет! Беспрерывно хочу пить. И спать!
Более того — я был уверен, что все рано или поздно сорвется и обернется немалой кровью.
Ибо «зомбаки» непредсказуемы. Но их «офицерам» без видимых усилий удалось-таки удерживать всю массу в подчинении — все эти неимоверно долгие полтора дня.
В случае эксцесса — мы-то скрылись бы, а те кто остался у них..?
…Голова не пашет совсем. Все это время, как и все окружающие — я находился в непрерывном и невероятном. нарастающем напряжении. Истощился психологически почти до нервного срыва.
Глаза жутко устали туда-сюда прыгать с берега на локатор и обратно.
Несколько раз «в уме» — пытаюсь посчитать более-менее точное количество эвакуированных, но каждый раз сбиваюсь.
Но примерно понимаю, что «наших» на планете Нугари — в общей сложности теперь примерно около четырех сотен
Ну — хоть так!
Правда бойцов среди них — ужасно мало!
Мужиков-то в целом — вроде и нормально. Но если в обороне они более-менее сойдут за воинов — ну там кидать сулицы или камни, из укрытия — в лезущих врагов длинными копьями тыкать, арбалеты перезаряжать — то в поле их в «стену щитов» не поставишь.
Они по-сути лишь — «смазка для мечей», как говорится!
Ладно — с этим потом разбираться станем. Быстрее бы уже последних вывести и спать!
…Вотан-Мишаня разбил полевой лагерь на левом берегу — где терпеливо ждал и держал свое слово.
И у нелюдей — слабые места бывают, оказывается!
И вопреки опасениям — Чера жив! И все мы живы! И вообще — зомбари убили только одного мужика по пути к берегу. Который попытался сбежать.
Вот ведь дисциплина!
Это очень хорошо, что не случилось других жертв. Но очень плохо, что они настолько организованны.
Ну вот вроде и всё! Почти. Мне осталось лишь выполнить свою часть договора. Завершить обмен.
«Адьютант» или «офицер для поручений» Вотана — уже прибыл за ней и ожидает в лодке.
Вымученно улыбаясь — предлагаю вновь доставленной из мира Нугари бабе Лиде, пойти с ним. Старушонка часто хлопает блеклыми птичьими растерянными глазенками, почти без ресниц и что-то негромко мне говорит. Кажется благодарит и благословляет — перекрестив мой лоб своей сухой ручонкой, сплошь усеянной пигментными пятнами.
С противоположного берега протоки — наблюдаю встречу происходящую на левом берегу..
Вотан осторожно и бережно обнимает худенькие плечи своей любимой бабули, припавшей к его груди. Что-то шепчет. То и дело косясь в направлении острова — старушка что-то торопливо говорит, мелко кивая — словно в подтверждение своих слов.
Растянувшись в счастливой улыбке до ушей, Вотан согласно кивает. Гладит её по голове. Она, еле дотягиваясь — ворошит его волосы своей тонкой ручонкой-веточкой.
