— И хоть это не запишут на тебя, как твой грех, я запомню. Я была лучшего мнения о тебе, Михаил.
— Я могу перехватить контроль? — в запале бросил я.
— Можешь. Каждый смертный в состоянии побороть своего демона, как и ангела. Но тогда ты погибнешь. Выбор невелик: предать или погибнуть. Выбирай.
Она говорила это таким голосом! С такой нежностью и трагизмом! С такой материнской заботой! Мне самому стало жаль себя.
— Я погибну. Как только она попытается.
Бремя Выбора. Жить с муками совести или умереть. И делать его необходимо не когда-то там, а прямо сейчас. Здесь.
— Это не убийство! Это смерть в бою, как ты не понимаешь! — возмутилась Эльвира.
— Это твой бой, не мой!
— Ну и что?
Не поверите, вся моя жизнь пролетела в тот миг за две секунды. Кто я? Как жил? Чего достиг? Да, никто, никак и ничего! Ноль без палочки! Хожу, понтуюсь, какой я крутой! А сам ничего из себя не представляю и ничего не умею! Даже дерется за меня демон!
Что хорошего или доброго принес я в этот мир? Такого, отчего в нем останется след обо мне?
Макс. Друг. Привязался ко мне сам, не я к нему. Не знаю, почему мы сдружились? Действительно, этот славный штрудель заботится обо мне, как старший брат о неразумном младшем. И никакой от меня отдачи.
Вика. Появившаяся было надежда, свет в окошке. Теперь ненависть. Потому, что я сделал самую страшную ошибку: посчитал, что мне все можно.
Бабушка. Да, бабушка меня любит. А что я сделал для нее? Ничего! "Потому, что ты безответственный!" — вспомнились ее слова в тот последний нормальный день.
Даже хорошая и милая девочка Настя — и та провалила задание, по сути дезертировала. Ради чего? Ради того, чтоб по вине того штруля, которого она спасла, погибли ее друзья? Коллеги? Сослуживцы? Или как их там обозвать в этой орденской иерархии? Неплохие в общем люди? И даже красивые? Я вновь украдкой глянул на Светлану. Хорошая добрая девочка с яркими цветами в ауре, чем-то напоминающая Настю. И мне очень-преочень расхотелось убивать кого бы то ни было. Особенно ее.
Итак, подвожу итог. Сегодня кто-то, возможно, что неплохие люди, должны умереть только потому, что один безвольный кретин, на которого нежданно-негаданно свалилось "счастье" в виде ангела, демона и кое-каких поранормальных способностей, хочет жить. Кретин, жизнь которого не стоит и ломанного гроша, который ничего в ней хорошего не сделал, и сделает ли — еще тот вопрос! Потому, что по своей сути он ничтожество с завышенной самооценкой.
Смогу ли я нормально жить после этого? Стоит ли ТАКАЯ овчина выделки?
— ВСЁ! СТОП! — скомандовал я перехватывая контроль над телом и поднимая меч вверх. Все застыли, отступив на шаг. Ломота в мышцах и суставах сразу стала давать о себе знать.
" Консуэл, можешь боль на время унять? На пока?
" На пока могу. Но не заигрывайся, если не хочешь болевой шок.
" НУ И ЗАЧЕМ ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ??? ХОЧЕШЬ СДОХНУТЬ? НУ ТАК СДОХНИ!!! — заорала Эльвира и исчезла. Совсем. К себе, в свое Метро. Но меч остался, хотя проскочило ощущение, что его пытались забрать.
— Все! Хватит! Наигрались! Давайте разойдемся миром, каждый своей дорогой!
На меня смотрели ошарашено, но зло и с ненавистью. Все восемь пар глаз.
— Мы не договариваемся с тварями Тьмы, продавшийся.
— Кто такой продавшийся? И с чего вы взяли, что это я?
Они все, как один, усмехнулись.
— Малыш, это орден. Мы как раз такими как ты и занимаемся. Зря ты сюда приехал. — Ответил усатый тип, объяснявший мне дорогу.
— Да что вы с ним базар-вокзал развели! — крикнул русоволосый и прыгнул. Вместе с ним прыгнула та малолетняя девица, уже без банданы, с растрепанными каштановыми волосами.
Время вновь остановилось. Элли ушла, но меч был в моей руке и слушался. И моих скромных сил и познаний было достаточно, чтоб отбить любого из них.
Но не двоих одновременно.
" Держи… — скользнул холодок о мое сознание и руки потянулись вперед, отбивая оба удара. ОБА.
Когда противники отлетели назад, я посмотрел в руки. Там было ДВА меча! Голубой клинок, сотканный из мириадов белых и голубых всполохов огня был зажат в правой. Оранжевый в левой крайне возмущался этим, сопротивлялся, руку кололо, сам меч дрожал, но я держал его. Впрочем, бело-голубой клинок тоже не радовался соседству красного, тоже сопротивлялся, но я удерживал и его.
Все ошарашено смотрели на меня, не понимая, что происходит. Как там у Гоголя: немая сцена.
— Кхе-кхе! — раздалось за спинами моих противников. На середину дворика вышел низенький седой старичок с добрыми глазами.
— Ну и какой же это продавшийся? Разве может продавшийся держать в руке меч света, Света?
— Но отец Михаил… — начала златовласка.
— Не желаю ничего слышать, свободны!
— Но… — сопротивлялся белоснежный брюнет в темных очках (ох и погонял же он меня! Сволочь!)
— Коля, проблемы? И чтобы духу здесь вашего не было! Ты еще здесь?
— Да, отче. — Светлана низко склонила голову, затем величаво уплыла в арку. За ней нехотя последовали остальные. Когда двор оказался пуст, старичок обернулся ко мне.
— Ну, здравствуйте, молодой человек. С прибытием! — он усмехнулся. Но не зло, а так, весело. — Меня зовут отец Михаил. Я координатор ордена по Европейскому округу.
— Очень приятно! Михаил. Просто Михаил. — Ответил я и опять повалился без сознания. На сей раз от болевого шока.
* * *
Ливия, 10 00 лет назад
Свежий южный ветер шевелил желтую выгоревшую траву, пригибая к сырой земле. Природа ликовала: засуха, стоявшая несколько месяцев, наконец кончилась. Справа пробежал олень. Мелькнул, помахав рогами, и удалился прочь, в сторону от отряда. В другое время они бы устроили хорошую охоту, но сейчас было не до оленей. Один из воинов все же выпустил вслед стрелу, но расстояние было слишком велико. Бааль Набис поднял руку и стрелок закинул лук за спину.
Им нельзя охотиться. Им нельзя останавливаться.
Отряд ехал убивать.
Сорок два человека (в плену у Юду Зебаб научился складывать числа и даже рисовать их) неслись легким галопом по размокшей мягкой земле, разбрызгивая из под копыт комья жидкой грязи. Но лошади шли ходко, памятуя про недавнюю засуху. Да, лучше уж так, чем не пивши по нескольку дней бешеной скачки.
Во время засухи они откочевали на север, ближе к морю, но не нашли там желаемого спасения. Зато потеряли в боях с местными много воинов, и от падежа — много лошадей. А теперь, вернувшись назад, обнаружили, что их пастбища заняты другим племенем.
Это были плохие воины, они ужасно держались в седле и совершенно не умели стрелять на скаку. Но их было очень много. Засуха прогнала их с насиженных мест, и они пришли на земли амореев. И теперь, когда начались дожди, их надо прогнать назад. Или убить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
