– Но ради чего графиня станет обеспечивать безопасность Селесты?
– Почему кошка играет с мышкой перед тем, как съесть ее?
– Это цитата из какой-то пьесы? – Он пытался задеть Пфаффа, потому что терял терпение. Чаню хотелось швырнуть Джека на пол и избить ногами до слез. Но все же то поручение, которое Пфафф получил от графини, могло повлиять на шансы мисс Темпл выжить. Кардинал оказался зажат между двумя врагами, на которых он не мог влиять.
И что же было у Чаня, чтобы противостоять им? Его собственная сила. Знания Труста, надежда, что Горин сумеет переубедить мисс Крафт или Махмуда, и интеллект Каншера, который поможет найти каждому отличное применение своих способностей. Хотя любой враждебной стреле, выпущенной в направлении Харшморта, нужно было позволить продолжать полет, если был шанс уничтожить Вандаариффа и нарушить его планы.
Чань понимал, что эти усилия будут стоить ему жизни, но при этом чувствовал такое сожаление, такое горе, что, взглянув на Пфаффа в раскачивающемся и набитом людьми маленьком вагончике, он закрыл глаза и вздохнул. Какие бы невероятные идеи он в этот день ни обдумывал, они все равно останутся всего лишь фантомами и мечтами.
– Послушай меня, – повторил он. – Каким бы ни было твое задание, что бы ты ни носил с собой, что бы она ни велела тебе сделать, мне это все равно. Я не буду пытаться остановить тебя…
– И не сможешь, – ответил Пфафф сдавленным голосом.
– Но если ты нанесешь вред Селесте, Джек, я убью тебя. Я не остановлюсь, пока не сделаю этого.
– Селесте? – Пфафф выдержал неумолимый взгляд Чаня. – Что же, тебе наступил конец. Все это знают.
– Возможно, – ответил кардинал тихо. – Но я видел картину, Джек. Он убьет Селесту. И графиню тоже, что бы она там ни думала.
Чань открыл дверь, а потом крикнул, перекрывая грохот колес. Пфафф и, как ни странно, Дауни слушали его со страхом.
– Он убьет нас всех.
Коридор все еще пустовал: солдат в нем не было. Чань проходил мимо купе миссис Крафт как раз в тот момент, когда раздался свисток. Станция Пакингтон. Платформа была так же запружена, как и в Кремптон-плейс. Ее охранял строй солдат в синих мундирах – это были гренадеры Бронка.
Поезд остановился, с громким шипением выпустив пар. Чань выпрыгнул и перекатился под вагон. Он подтянулся и повис под вагоном на перекрещивающихся стальных балках, дрыгая ногами. Потом он положил бедра на тележку вагона, а трость просунул под балки состава так, чтобы она поддерживала его плечи, и вытянул руки и ноги.
Раздался свисток, и поезд тронулся. На каждой станции Чань расслаблял руки и ноги, разминая суставы, но осторожно, чтобы их не заметил под вагоном кто-то проходивший мимо. Он слышал, как перекликались солдаты Бронка, проверяя, не пробрался ли кто в поезд без их ведома. Что кто-то мог пробраться в поезд еще раньше, им в голову не приходило.
Единственным исключением был Рааксфал. Железнодорожная станция там сгорела.
Наконец они добрались до станции Орандж-Локс, там находились шлюзы на канале, где полковник и его люди сошли с поезда. Чань помнил слова Фойзона: подготовленные люди пытались тайно пробраться в Харшморт, но их поймали или убили. Самым верным способом подобраться к лорду Вандаариффу было дать возможность полковнику Бронку расчистить дорогу к нему.
Вокруг раздавались крики, приказы строиться, свистки. Чань пробрался между колесами в обратную от станции сторону, скатился по насыпи и спрятался. Раздался свисток, и поезд снова тронулся. Чань ползком забрался на насыпь и спрятался, укрывшись за рельсами. Рота гренадеров, не менее ста человек, строилась во дворе станции. Полковник сбежал по ступенькам, чтобы присоединиться к ним. Чань проследил путь, которым Бронк шел от здания станции, и заметил, как оттуда вышла с гордой осанкой, но пошатываясь, Маделин Крафт. Она все еще была слаба, и ее поддерживал Махмуд. Крики Бронка, объяснявшего солдатам, какие деревянные ящики нужно грузить в стоявший во дворе станции фургон, привлекли внимание Чаня к тому, что там происходило. В фургоне стоял мистер Келлинг.
Красный фонарь на последнем вагоне поезда исчез из вида. Оставался ли Пфафф все еще в поезде? Чань подошел к станции и взобрался на платформу. Подбежав к зданию станции, он прижался спиной к ее кирпичной стене, осторожно заглянул в окно, а потом подкрался к двери.
Кардинал выхватил нож Фойзона и ворвался внутрь. Ближайшему гренадеру он перерезал ножом горло. Второй солдат поднял винтовку и хотел выстрелить, но Чань тростью выбил ее, а потом всадил нож в грудь солдата. На скамейке, связанные и с кляпами во рту, сидели Каншер, Горин и Труст. Чань вынул кляп изо рта Каншера и перерезал веревку, связывавшую его запястья.
– Они ушли, чтобы напасть на Харшморт. – Чань перешел к Трусту. – У нас мало времени.
Труст выплюнул неплотно вставленный кляп изо рта.
– Я никогда не сталкивался с подобной жестокостью…
– Ночь еще только начинается, – пробормотал Чань. Он вставил кончик ножа между запястьями Горина и дернул нож вверх, перерезая веревки. Свой кляп Горин вынул сам.
– Она не послушалась, не так ли?
Глаза Горина были красными. Чань вернулся к двери и выглянул наружу. Стоны и хрипы первого солдата наконец стихли.
Каншер кашлянул.
– Но она слушала, Чань, вот что печально. Она знает, кто такие Бронк и Шофиль – люди, которым и простой чайник доверить нельзя, не говоря уже о секретах синей глины. Но ей все равно.
– Она изменила свое мнение. – Горин вытер губы рукавом. – И считает, что так ей будет легче их подчинить.
– Миссис Крафт никогда не была такой амбициозной, – сказал Чань.
– Нет, – сказал Горин хриплым голосом. – Выходит, я плохо знал ее.
– Естественное редко бывает добрым. – Профессор растирал свои мягкие запястья, к которым прилипли волокна от веревки. Он пожал плечами, заметив недоуменные лица. – Рост ускоряется. Четыре клетки становятся восемью, восемь – шестнадцатью… через мгновение их уже тысячи. Разве не так с людскими пороками?
Все замолчали. Каншер потрепал Горина по плечу.
– То, что он сейчас не смог действовать, не означает, что он не сможет в будущем. Его разум не похож на ее разум. Вы знаете это.
Горин слабо улыбнулся.
– И она знает.
Шум во дворе внезапно стих. Случилось что-то такое, чего Бронк не ожидал, но со своего наблюдательного пункта Чань мог разглядеть только медвежьи шапки последней шеренги солдат.
– Вооружитесь. Если я не вернусь, действуйте как сможете.
– А Пфафф? – Каншер передал штык гренадера Горину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
