Ожидая непрошенных гостей, Ренгаль дрожал всем телом. Воображение рисовало ему огромных, многоруких, покрытых шипастыми панцирями, глубинных повелителей. Колдун даже немного удивился, когда через дверной проем прыгнул кшерир, низкорослый мускулистый демон с тяжелыми когтистыми лапами – такой с одного удара мог убить человека, но из‑за бесхитростной глупости стоял в темной иерархии очень низко. Тупой или не очень, но кшерир даже не приблизился к границам губительных пентаграмм. Вслед за ним показался фейши. Ренгаль еще плотнее вжался в стену при виде мракокрылого мотылька. Тварь эта, почти бесплотная, со множеством крючковатых лапок, и усеянной мелкими красными глазками мордой, если верить старинным записям, убивала, проникая своим подвижным хоботком в мозг через ноздри или глаза. Сказками про фейши, пугали не одно поколение дасских детей. Колдун напомнил себе о непреодолимых препятствиях метаколодцев.
А потом Ренгаль увидел пепельного человека. Не может быть! Его же невозможно провести через метаканал! Серая шуршащая фигура приблизилась. Теперь колдун мог видеть, как стекают ручейки праха с его плеч. Сплошная пепельная маска вдруг подалась назад, обтянула жуткий лик, распластавшись вокруг него мечущейся гривой. Ужас наполнил Ренгаля, заколотился в висках, подбил под колени. Пепельный человек шагнул через границу. Шершавый серый песок потек с него, уродуя руки, голову и торс. На мгновение сползающему по стенке колдуну показалось, что тварь не сможет пересечь пентаграмму – попросту истает. Но вот уже острая тонкая культя вышла за пределы колодца.
Касание пепельного человека оказалось обжигающе холодным. Ренгаль видел, как его пальцы, сжимающие «Глубинные горизонты Назрени» рассыпаются шуршащим серым песком, но пошевелиться не мог. Тысячи зудящих ледяных коготков разодрали плоть колдуна…
* * *«Кто вызвал гергема»? – теперь Драммр был абсолютно уверен, что раскручивать историю придется с этого вопроса. Во–первых и единственных – потому, что другой зацепки все равно не имелось. Нужно было спрашивать Ренгаля именно об этом, а он позволил заговорить себе зубы всякими там вероломными демонскими планами. Поздним и недобрым утром контролер направлялся к гильдии колдунов, и кое‑что у него было припасено на случай нового покушения.
Глава 11. (День четвертый)
Они выстроились тупым клином, как отряд тяжелой пехоты, какой‑нибудь древней державы. Покрытые кровью и грязью с безумным блеском в глазах люди эти источали обреченную одержимость. Зловещую картину усугубляло зрелище расплавленных Большим Взрывом развалин Треугольника. И только проносящиеся по высокому темно–голубому небу чайки могли видеть странных воинов Возрожденной Гвардии Света.
Раждан Хезри был острием клина. Этот высокий, жилистый и подвижный мужчина еще помнил прошлую, полную разочарований и мелкого разбоя жизнь. Но воспоминания потускнели и распались на бессвязные фрагменты. Теперь они лишь мельтешили над иным, гораздо более явственным и значимым.
* * *Потерявший добрую треть бойцов в Сером Лесу четвертый ударный перст шестого кулака Гвардии Света должен был занять перевал Тет–Рувекнар самым ранним утром. Ночью, когда солдаты только готовились к стремительному маршу, светлый праим нервничал и все подсыпал в свою трубку специй, но четких предвидений уловить не мог.
В предрассветных сумерках пятьдесят шесть тяжеловооруженных воинов в полной выкладке пронеслись по горной дороге, как стая бряцающих кандалами призраков. На сердце у Феса было не спокойно. Он верил праиму. Этот худой, вечно спотыкающийся и дрожащий на ветру, человек предчувствовал беду. Но командиру нужен был перевал. К тому же из штаба армии передали, что район очищен от демонов. Тиникон Фес не имел причин не доверять начальству, но успокоить копошащегося в груди холодного червя не мог. Так что он даже не удивился, когда на головы его солдат полетели камни. Все произошло слишком быстро: обвал уничтожил добрую четверть отряда и отрезал путь к отступлению. Перевал встретил их шквалом стрел и арбалетных болтов. Это были мору – предавшиеся тьме. Шатаясь и сплевывая кровь, Фес добежал до позиции врага. Простые горожане в разномастных доспехах и испещренных нечестивыми орнаментами одеждах. Меч тиникона ударил в лицо белобородого старика. Скользнул под мышку вскинувшему арбалет курчавому юнцу. Что‑то ударило сзади по шлему, оглушительно звонко.
Феса потянули за руки, и голова его заколотилась по камням, но он успел заметить усеянную телами солдат дорогу. Большая часть так и не добралась до стрелков, поверженная камнями. Потом, подвешенный на крюки над медленным огнем, Фес выслушал достаточно, чтобы его ненависть и отвращение к мору пересилили боль. Только через пять дней, сознания пленного воина коснулся Резиг–тар, испил его страдания и отправил душу к Свету.
* * *Раждан Херзи откликался, когда Страж звал его Фесом. Бывший бандит из Драгв Треугольника, может, и знал, что никогда не носил украшенного рассветным солнцем бронзового шлема и не убивал демонов в Сером Лесу, но знание это ровным счетом ничего не значило. И уж точно он хотел быть Фесом, а не мерзавцем Херзи. И Фес теперь стоял на острие клина возрожденной Гвардии, а за окнами покореженных взрывом домов ему чудились притаившиеся враги. С возгласами: «Эт Агер Сол!
Наррок на мору»! – строй двинулся в сторону обитаемых кварталов.
Еще серди руин им попалась добыча. Три грязных существа, жадно пожирающие объедки из дырявой корзины. Смерть их была быстрой. Вдруг, из задней комнаты выскочило что‑то маленькое и чумазое, с торчащими косичками. Фес замер. Страж открыл новой Гвардии виденье знаков Крещения Светом и Родовой Чистоты. Эта девочка, как и все они, происходила от одного из сохранивших свет Истинной Веры родов. С пронзительным криком: «Мама»! – замызганная бестия бросилась на Керина, заколотила кулачками в живот. Невероятно быстрым и ловким движением девочка выхватила из — за пояса бывшей Крысы кинжал и тут же всадила по самую рукоять. Фес опустил меч на засаленную рыже–коричневую головку – больше никто не посмеет убивать его солдат.
* * *Почти час Возрожденная Гвардия продвигалась, не допуская распространения сведений о себе. Обитавшие в пустых домах нищие и калеки уничтожались без особого шума. Трое с отметками Родовой Чистоты даже пополнили ряды карающей длани Света. Возлагая руки на голову беззубого синемордого пьяницы, Раждан Херзи кривился от вони и отвращения, но едва сила Резиг–тара коснулась новопризванного, Фес проникся к нему сочувствием и любовью.
В редких хорошо сохранившихся и обставленных домах им пытались дать отпор. Кто‑то пробовал бежать, но неизменно оказывался в руках засланных на задние дворы и соседние улицы разведчиков.
Потом отряд добрался до торговых кварталов. Разгром лавок подгнивших овощей и протухающей солонины вышел быстрым и кровавым, но многим мору удалось улизнуть.
Паника в безразличном, полном лжи и неверия, Треугольнике получилась довольно странная. Один ремесленник несся со всех ног в гавань или к Большому Мосту, в то время, как его сосед копался, пытаясь выгрести из дому все сколько‑нибудь ценное, а другой открывал лавку, подсчитывая в уме будущий навар.
Еще через час две патрульные лодки появились в небе. Одна неслышно кралась над самыми крышами, другая зависла высоко.
Ее капитан ругался с боевым магом из‑за странной работы заклинания дальнего обзора, но все‑таки наблюдение вел.
* * *Фес ощутил легкое беспокойство, но никакого значения ему не предал. Позади оставались залитые кровью улицы и сотни уничтоженных мору. Было чем гордиться. Внезапно, угловатая тень легла на дорогу. Увидев ощетинившуюся копьями и арбалетами воздушную лодку, Раждан Херзи действовал без оглядки на св ое новое «я» – метнулся к ближайшей бетонной коробке и прыгнул в пустое окно. Огненный шар ударил в изрядно расшатанный строй Возрожденной Гвардии. С нависшего над улицей золотистого борта защелкали арбалеты. Фес следил за царящим на улице смертным хаосом. «Нужно выбраться и бросить вызов темным колдунам», – стучала в его голове мысль. Но Раждан Херзи покидать укрытие не собирался.
