— Разумеется, ваше преосвященство.
— Тебе тоже не помешало бы время от времени принимать ванну. Нехорошо, когда от моего секретаря разит, точно от протухшей каракатицы. — Тавалиск полюбовался тем, как Гамил, побагровев, словно свекла, вылетел вон, и снова раскрыл своего Марода. Книга сразу открылась на нужной странице, и он прочел еще раз:
Когда благородные мужи променяют честь на золото. И две великие державы сольются в одну. Храмы падут. И темная империя возникнет. И мир постигнут неисчислимые бедствия. Ты, у кого нет ни отца, ни сердечного друга, но кого связали обетом, ты избавишь мир от сего проклятия.
Тавалиск чуть заметно улыбнулся зародившейся у него мысли.
* * *
Мейбор ждал в конюшнях замка, где назначил ему встречу Трафф. Немногие стойла были заняты в этих обширных строениях. Большинство молодых лордов и дворян отправились на войну с Халькусом, взяв с собой своих людей и лошадей. Пора, пожалуй, и Кедраку отправиться туда же. Двое младших уехали десять дней назад, чтобы принять участие в битве к востоку от реки Нестор, — не вредно будет и старшему удалиться на время от двора.
Последние дни Кедрак делал вид, что не замечает отца. Недавно, случайно встретившись с Мейбором в трапезной, Кедрак прошел мимо, будто отца там и не было. Многие придворные заметили это и злорадно шушукались у Мейбора за спиной.
Да, думал Мейбор, им обоим будет лучше, если Кедрак на пару месяцев исчезнет из замка. Мальчику представится случай поостыть, а сам Мейбор избавится от постоянного напоминания о размолвке с сыном. Кедрак слишком опрометчив и упрям. Его мать, первая жена Мейбора, была не только калека, но еще и сумасшедшая — возможно, сын унаследовал эти качества от нее. Мейбор предпочитал ему двух младших сыновей и втайне надеялся, что его титул перейдет к одному из них. Но это возможно лишь в том случае, если Кедрака убьют на войне.
Приход Траффа отвлек Мейбора от размышлений. При виде его лорд почувствовал отвращение — Мейбор терпеть не мог наемников, продававших свои услуги то Четырем Королевствам, то Халькусу, да и вообще любому, кто готов платить. Мейбор имел достаточный военный опыт, чтобы знать: наемники первыми бегут с поля боя в случае поражения и первыми бросаются грабить убитых в случае победы. Всякий честный солдат люто их ненавидит.
Трафф с нарочитой тщательностью осмотрел ближние стойла, заявив:
— Там, где замешан лорд Баралис, лишняя осторожность никогда не помешает. Он способен оказаться в любом месте замка.
— Да ну? — с не менее нарочитой небрежностью бросил Мейбор, стремясь как можно больше разузнать о своем противнике.
— Весь замок пронизан тайными ходами — и один только Баралис знает, куда они ведут.
— Я знаю об этих ходах. — Мейбор и правда слышал, что Харвелл Свирепый построил какие-то тайные переходы для любовных похождений и возможного бегства, но не думал, что они столь многочисленны. Если Баралис способен проникнуть куда угодно, то он, возможно, имеет доступ в покои Мейбора — это объясняет два недавних покушения на его, Мейбора, жизнь.
— А ты бывал там? — как бы между прочим спросил он Траффа.
— Может, и бывал. — Трафф все еще не раскрывал своих карт.
— Пора нам высказаться начистоту, друг мой. Я хочу навсегда убрать Баралиса с дороги, и для этого мне нужна помощь. Ты мог бы помочь и мне, и себе.
— Ну, раз уж вы говорите прямо, то и я скажу: я готов помочь вам, но только если вы согласитесь на мои условия.
— Назови их. — Мейбор только того и ждал.
— Во-первых, я хочу получить вперед двести золотых.
— Согласен, — кивнул Мейбор.
— Во-вторых, вашим наемным убийцей я не стану, я буду помогать вам по-иному: сообщать о его планах, о его тайных убежищах, о том, что он умеет. Я не такой дурак, чтоб покушаться на его жизнь.
— Согласен, — сказал ожидавший этого Мейбор. — Чего-нибудь еще? — Трафф помедлил, прикидывая что-то в уме. — Ну, говори же. — Мейбора снедало нетерпение.
— Я подумываю о женитьбе. — Трафф снова умолк, и Мейбору оставалось лишь гадать, куда он клонит.
— Я дам приданое твоей избраннице, — сказал лорд, думая что Трафф просто хочет выжать побольше денег.
— Той девице, что у меня на примете, вы обязаны дать приданое.
Мейбор обомлел, не веря своим ушам. Единственная девушка, которой он обязан дать приданое, — это его дочь! Не может быть, чтобы этот наемник намекал на Меллиандру. Его дочь — да она была бы королевой, если бы не сбежала! Как смеет этот человек даже заикаться о подобном браке? Меллиандра — собственность отца, и он никогда не отдаст ее этой подлой свинье.
— Понимаешь ли ты, что говоришь? — молвил Мейбор, едва сдерживая себя.
— Я хочу жениться, и ваша дочь мне как раз подходит. Она хороша собой, но сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из лордов захотел теперь на ней жениться. — Трафф усмехнулся, и Мейбор, окончательно выйдя из себя, закатил ему оплеуху.
— Как ты смеешь говорить о моей дочери подобным образом?
— Полноте, лорд Мейбор, — хладнокровно, даже весело ответил Трафф. — Должны же вы понимать, что девушка, сбежавшая из дома и высеченная в Дувитте как шлюха, вряд ли может считаться завидной невестой. Радуйтесь, что можете сбыть ее с рук. Она никогда уже не вернется ко двору — а если и вернется, то покроет вас позором.
Мейбор, как ни бесился, должен был признать, что в словах Траффа есть доля правды. Весь двор уже знает, что Меллиандра сбежала. Трафф прав: ни один лорд, которому дороги его честь и достоинство, не женится на ней. На брак с ней могут польститься разве что мелкие дворянчики, которым нужны его деньги, — та самая порода, которую Мейбор всегда глубоко презирал. Меллиандра загубила свою жизнь, сбежав из замка. Она могла б стать выше всех женщин в Королевствах — а пала так низко, что простой наемник просит ее руки.
Трафф между тем ждал ответа. Но нет, этому человеку Мейбор дочь не отдаст. Пусть Меллиандра оказалась непокорной и осрамила отца — он все еще ее любил, и мысль о том, что она достанется Траффу, потрясала его до глубины души. Он скорее убьет негодяя, чем позволит этому случиться. Траффа следовало бы убить на месте — лишь за то, что он осмелился высказать свое желание. Но к чему это привело бы? Чтобы найти Меллиандру Мейбор нуждается в помощи Траффа. Придется согласиться на предложение наемника — иного выбора нет. Мейбор тяжело перевел дух, дав себе клятву, что этот человек не доживет до дня свадьбы.
— Стало быть, моя дочь жива. Когда ты видел ее в последний раз? — Мейбор не мог заставить себя произнести «я разрешаю тебе жениться на моей дочери» — эти слова жгли ему горло.
— Так вы даете свое согласие? — подозрительно спросил Трафф, и Мейбор понял, что должен сделать над собой усилие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
