как бы все еще хуже не стало… — Эдвард кладет руки в карманы своей старой потрепанной куртки. — Пока что обстоятельства складывается так, что либо все наладится еще очень нескоро, либо вообще никогда не станет лучше.
— Что ты имеешь в виду, дорогой?
— Да так… Просто вчера Терренсу и его приятелям по группе пришлось поехать на встречу с их менеджером. Который успел вытрясти из них всю душу.
— С менеджером? С тем, на которого Терренс постоянно жалуется, и который достает его звонками?
— Да, тот самый Джордж Смит… Не самый лучший человек… Я общался с ним пару раз и слышал, как он говорил с ребятами. И убедился в том, что этому человеку важны лишь деньги и результат работы.
— Терренс сам сказал тебе об этой встрече? — Ребекка мягко берет Эдварду за руку и подводит его к дивану, на который они садятся рядом.
— Да, мы болтали по телефону… Хотели встретиться, но он ждал своего друга из группы у себя дома. Они собирались обсудить ситуацию и подумать, что делать дальше.
— Ничего себе… — Ребекка качает головой. — Неужели их менеджеру удалось собрать всю группу вместе?
— Да, удалось. Просто приказал им приехать в то агентство, которое представляет парней, и заявил, что заявится к ним домой в случае, если хотя бы один не приедет.
— И что же им сказал менеджер?
— Ох, лучше не спрашивай… — тихо выдыхает Эдвард и усталым взглядом окидывает всю гостиную. — Джордж кричал на них, оскорблял и дал понять, что его интересует лишь работа. Ну и поскольку ребята не знали, что делать, то их менеджер предложил три варианта. У них есть две недели, чтобы решить: начать искать нового барабанщика, работать, будто ничего не произошло, или сказать «прощай» небывалой славе и бешеным гонорам за одно выступление, так как их контракт со студией звукозаписи будет расторгнут. Хотя он и так будет расторгнут, если в течение двух недель парни не примут какое-то решение. И в этом случае парням придется выплатить неустойку за несоблюдение условий.
— Боже, как все сложно! — с ужасом во взгляде качает головой Ребекка.
— Да уж… Ситуация и правда очень сложная.
— И что они думают сделать?
— Их мнения разошлись… — Эдвард откидывается на спинку дивана. — Барабанщик хочет покинуть группу и совсем потерял интерес к музыке и к жизни вообще. Бас-гитарист считает, что нужно попытаться начать работать, и он готов забыть обо все обидах на барабанщика ради работы… Ну а Терренс… Терренс считал, что им лучше найти нового барабанщика, чтобы спасти группу и осуществить свою мечту.
— Но почему Терренс так думает? — округляет глаза Ребекка. — Неужели он так просто хочет выгнать своего друга из группы ради славы?
— Дело не в этом. Просто мой брат оценивает ситуацию трезво и не пытается строить иллюзии. Терренс хотел выгнать барабанщика раньше, но сейчас он не хочет, чтобы это случилось, и готов сделать все, чтобы вернуть этого парня в группу.
— Нет, Терренс не может снова наступить на те же грабли и пожертвовать другом ради своей карьеры. Он однажды уже едва не потерял Ракель по той же самой причине.
— Не думаю, что он пойдет на это. Внешний вид барабанщика до глубины души потряс Терренса и бас-гитариста. Уж не знаю, насколько все ужасно, но Терренс сказал, что на Питера, их барабанщика, было страшно смотреть.
— Говоришь, ему все равно на группу, и он потерял интерес ко всему?
— Да, ребята были поражены, когда увидели его, — пожимает плечами Эдвард. — Этот парень выглядит довольно плохо: сильно похудел, явно перестал спать и нормально есть и даже голову не хочет помыть. Он напрочь забил на себя и выглядит так, будто ему уже и жить не хочется.
— Господи, ты Боже… — ужасается Ребекка, прикрыв рот рукой. — Что же произошло с этим парнем?
— Никто не знает. Однако у Терренса и Даниэля, бас-гитариста, есть предположение, что есть причина, по которой Питер так себя ведет. И она может быть очень серьезной.
— Похоже, у него развивается депрессия, — тяжело вздыхает Ребекка. — Именно с этого все и начинается… Как бы ему не пришлось обращаться ко врачу, чтобы получить всю необходимую помощь.
— Ну не знаю, дойдет ли все до этого, но ситуация уже очень сложная, — с грустью во взгляде отвечает Эдвард. — К сожалению, я уже давно не встречался с Питером и не могу сказать, насколько все ужасно. Но я склонен верить Терренсу, который говорит, что все просто ужасно.
— Думаю, ребятам надо поговорить с этим парнем и уговорить его рассказать все. Может, они смогли бы сами помочь ему и отвлечь от плохих мыслей. В этом случае нельзя скрывать все в себе, а иначе ему придется отправиться на лечение.
— Они и сами все прекрасно понимают. Только парни не могут разговорить его, и Питер наотрез отказывается что-либо объяснять. Пытались поговорить с ним после встречи с Джорджем, но это не принесло никакого толку. Никаких ссор и драк — просто полное безразличие и нежелание открыться и во всем признаться.
— В таком случае нельзя оставлять их барабанщика одного, а иначе он впадает в такую депрессию, что ему уже никакие друзья не помогут. И очень важно не давить на него и давать понять, что он может доверять им. Уверена, что если твой брат и его друг будут действовать мягко и осторожно, то им удастся разговорить этого парня.
— Думаю, ты права… — Эдвард чешет висок, на секунду бросив взгляд в сторону. — Кроме того, у Питера есть какая-то подруга. И парни думают, что она может что-то знать, и разговаривала с Джорджем, когда тот обзванивал ребят и требовал приехать к нему.
— А что тот барабанщик не стал отвечать сам?
— Да, не хотел ни с кем говорить и попросил ту девушку ответить на звонок.
— Возможно, та девушка и правда что-то знает. Хотя вероятность очень мала, учитывая то, что этот парень закрылся от друзей. Наверняка он и своей подруге ничего не говорит.
— Думаю, это не столь важно, ибо парни все равно не смогут найти эту девушку, и у них нет никаких контактов с ней. Бас-гитарист видел ее пару раз и знает, что она — подруга барабанщика, но он не знаком с ней лично.
— Ох, ничего себе как все запутанно… — тяжело вздыхает Ребекка.
— Согласен… Пока что остается лишь разговаривать с Питером и искать ключ к тому, что находится у него внутри. Но этот будет не так-то просто, ведь этот парень явно скрывает что-то далеко не первый день.
— Надеюсь, он поймет, что
