и тогда он решил подтолкнуть меня к ответу. – У тебя праздничная шапочка на голове.
– Нет… Нет… Это не праздник… Вернее праздник, но…
– За прошедшие шесть лет ты так и не научилась врать, принцесса, – внезапно резко оборвал меня он. От услышанного я мгновенно превратилась в столб из каменной соли, не в силах обуздать свои колюще-режущие эмоции, плескающиеся через края моих широко распахнутых глаз. – Я пришёл поздравить своего нового друга с его пятым днём рождения. У меня есть приглашение, – протянув в мою сторону открытку, сделанную моими собственными руками, он остановил её напротив моих глаз, в которых, уже спустя секунду после осознания увиденного, неожиданно защипало.
– Откуда у тебя это? – я хотела выхватить из его рук открытку, но он ловко отстранил руку вверх и, положив приглашение поверх красиво упакованной в синюю бумагу коробки, которую он удерживал во второй руке, пронзил меня взглядом.
– Берек вручил. Мы виделись с ним позавчера. Разве он тебе не рассказывал?
Моё сердце сорвалось с цепи терпения и заколотилось так, будто от скорости его биения зависел исход этого опасного во всех смыслах диалога. Он нагло врёт! Он украл эту открытку! Они с Береком не могли видеться без моего ведома, ведь со дня рождения Геры Крайтон я не выпускаю своего сына из поля зрения!
Он сказал позавчера?.. Что было позавчера?..
И здесь меня осенило…
Позавчера я оставляла Берека с Оливией!!! Но ни она, ни Берек ничего не сказали мне о незваном госте: Оливия была расстроена ссорой с Брэдом, а Берек… Что Берек?! Почему мне не рассказал он?!
За те долгие десять секунд, что я пялилась на непрошенного гостя широко распахнутыми глазами, меня осенило второй раз: Берек осознанно умолчал о Байроне. Когда я спросила его об одном пропавшем приглашении, он ничего мне не ответил, но не потому, что не знал, а потому, что знал, куда именно оно пропало… Что он наделал?!
– Меня ждёт твой ребёнок, – вмешался в мои потрясённые взрывом вселенского масштаба размышления Крайтон. – Пропустишь?
Он знает! Он знает, что Берек его сын! Не нужно быть великим математиком, чтобы суметь с точностью до миллиметра высчитать, что дата рождения Берека приходится ровно на конец девятого месяца после нашего с ним расставания… Но почему он подчеркнул, что его ждёт именно “мой” сын?.. Не хочет нападать с порога?..
Какая же я идиотка! Он уже напал!
Я уже открыла рот, желая сказать мерзавцу, чтобы он уходил прочь, и даже уже почти приготовилась прогнать его толчками за пределы крыльца или просто закрыть перед его носом дверь, как вдруг за моей спиной раздался радостный восклик Филиппы:
– Мистер Крайтон?! Какая неожиданность! Тереза не говорила нам, что Вы придёте! Ну же, не стойте на пороге, скорее проходите в дом!
…Он вошёл в мой дом, как в мой внутренний мир и во всю мою запутанную жизнь – без моего на то разрешения. Большей человеческой наглости я не видела ни до, ни после. Этот человек обладал абсолютной, бескрайней, поражающей и, казалось, всесильной дерзостью, наделяющей своего носителя разрушительной для его противников властью. Я стала его противником. Он разрушит меня.
***
Как только Байрон вошёл в гостиную, переполненную взрослыми и детьми, все взгляды мгновенно направились в его сторону, но я не ожидала того, что главным его встречающим взглядом и голосом станет взгляд и голос моего собственного сына. Подскочив с пола, Берек, не видя меня, стоящую на шаг позади Байрона, бросился к гостю.
– Байрон! Ты пришёл! – радостно воскликнул он. – Мама как раз скоро будет торт выносить!
Присев на корточки, чтобы сравняться с ребёнком взглядом, Байрон заулыбался и, приняв от Берека праздничную шапочку в виде конуса, установил её на свою голову, впрочем та слетела с его волос уже спустя полминуты. Естественно, у него ведь не было в наличие маминых заколок-невидимок!
– Я тебе принёс подарок, – улыбаясь, он протянул Береку коробку.
– Мне?! – неподдельно удивился Берек и коробку не взял. – Я пригласил тебя не ради подарка, а чтобы ты попробовал торт…
– Знаю. Но подарок я всё равно принёс. В конце концов, не каждый ведь день мужчине исполняется пять лет.
– Это правда, – просияв от признания в его лице мужчины со стороны взрослого мужчины, Берек сдал свою крепость без боя и принял в руки внушительных размеров коробку. – Спасибо.
– Пожалуйста, – ухмыльнулся Байрон и в следующую секунду взъерошил довольному мальчику волосы. От этого его телодвижения моё горло спазматически сжалось. Он произвёл это действие так естественно, так свободно положил свою огромную ручищу на детскую головку, как будто проделывал нечто подобное на протяжении всех пяти лет жизни мальчика… У меня чуть слёзы из глаз не выступили от боли перед увиденным.
Сев на пол прямо перед Байроном, Берек начал распаковывать свой последний на этот вечер подарок, на что ему понадобилось меньше десяти секунд. Когда же он вскрыл упаковку, он замер с настолько округлившимися глазами, что на секунду я даже всерьёз испугалась.
– Это что… Настоящий… Летающий дрон?! – смотря широко распахнутыми глазами на сидящего перед ним на корточках Байрона, Берек как будто бы впервые видел этого человека и не верил своим глазам. Словно он видел перед собой вовсе не стандартного мужчину, а настоящего инопланетянина.
– Тебе нравится? – поинтересовался Крайтон.
– Очень! – резко вскочив на ноги, напрочь забыв про мгновенно отброшенный в сторону подарок, Берек вдруг сделал то, чего сегодня не делал ни с одним из здесь собравшихся ради него людей, за исключением меня. Он обнял Байрона. И в эту же секунду моё сердце разлетелось на миллион неровных осколков…
***
Алан и Филиппа моментально приклеились к Крайтону, так что неловкости в компании незнакомцев этот подлец точно не испытывал. Я же, отправившись на кухню, никак не могла понять, что мне необходимо предпринимать дальше. Почва из-под моих ног была не просто выбита – она была безжалостно выдернута, и подо мной теперь виднелась лишь беспросветная, пожирающая пустота. “Он знает – он знает – он знает…”, – крутилась у меня в голове очевидная истина в виде панической мантры, но я не хотела в неё верить. Мне было приятнее верить в то, что он всё ещё не уверен, что он только подозревает, но нет, не знает… Ведь пока что он не сказал мне: “Я знаю, что Берек мой сын”. А пока эти страшные слова не сказаны, его знание неоднозначно, двулико, ничего не считается…
– Дорогая моя, – незаметно подкравшись ко мне сзади и положив руку мне на спину, отчего я
