Бедная Белла... Она никогда не понимала сестру, никогда не позволяла той, даже с самого начала, стать по-настоящему членом семьи, — и все же ни разу не отвернулась от нее, ни разу не подвела ни ее, ни Эндрю, словно слепая преданность заменяла ей понимание.
Что ж, может быть, так и следовало...
Вот сам он — разве испытывал он необходимость в том, чтобы понимать Роберта, прежде чем сделался ему предан?
Мика вздохнул. Все это было так давно, разве теперь вспомнишь? Ему было шесть, Роберту — тринадцать. Тогда возможность поселиться в Данлорне казалась Мике осуществлением мечты; вокруг было больше чудес, чем Мика был в силах себе представить. Мысли о понимании и преданности тогда просто не приходили ему в голову, а когда такие вопросы начали его интересовать, они не были уже для него вопросами.
И как же все переменилось... Доверие и преданность, понимание и готовность прощать стали всего лишь пустыми словами, а Белла и Лоренс погибли под обугленными руинами своего дома.
Мика поставил кружку на стол, задул лампу и снова отправился в постель. Закрыв глаза, он думал не о том, как на него посмотрел Эндрю, не о том, что Роберт вовсе на него не посмотрел, а о тревоге в прощальном взгляде Финлея и о том, как всегда при встрече улыбалась ему Дженн.
Да, некоторым людям преданность заменяет понимание.
Мгновение Мика не мог понять, что его разбудило, — но одного этого было достаточно, чтобы догадаться. Мика лежал неподвижно, вслушиваясь в ночь. Потом ручка двери повернулась, и Мика увидел знакомую фигуру. Сайред проскользнула в комнату, явно надеясь застать его врасплох.
Это ей никогда не удавалось. Роберт слишком хорошо обучил своего оруженосца.
Сайред подкралась к постели, опустилась на колени и наклонилась, чтобы коснуться губами губ Мики. Рука Мики тут же обвилась вокруг ее шеи и притянула Сайред ближе. Она рассмеялась и крепко поцеловала Мику, но тут же отстранилась. Щелкнув пальцами, Сайред зажгла лампу и осторожно коснулась повязки на плече Мики.
— Рана серьезная? — Нет.
Его тон, должно быть, насторожил ее. Сайред хватило одного взгляда в лицо Мике, и она вскочила, готовая к схватке.
Мика со вздохом спустил ноги на пол и провел рукой по волосам.
— Откуда они узнали?
— Узнали о чем? Ты что, хочешь сказать, что я была с ними?
— Сайред, прошу тебя, не начинай сразу оправдываться.
— Как же мне этого не делать, когда ты задаешь такие вопросы?
— Ты почему-то уверена, что я тебе не доверяю и в чем-то виню.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что и не думал ни в чем меня винить? Ни разу, ни на мгновение?
— А разве ты на моем месте не усомнилась бы?
— Мы же не враги!
Сайред сказала это с таким жаром, что даже слезы выступили на глазах. Мика быстро поднялся и взял ее руку, не обнимая, но стремясь сохранить контакт с ней.
— Нет, мы не враги, но наши народы всегда враждовали и всегда будут враждовать.
— Мы никогда не задавали друг другу вопросов... Как я могу сказать тебе, откуда они узнали? Меня с ними не было. Я понятия не имею, чья это затея, а если начну спрашивать... Мика, прошу тебя!
Мика коснулся пальцем губ Сайред и почувствовал, как они дрожат. Сам он не испытывал ничего — ни страха, ни вины; почему-то для него больше не имело значения то, что его предали, пусть это сделала и по Сайред.
Мика нежно поцеловал Сайред; ела прижалась к нему и спрятала лицо у него на плече.
— Мне так жаль... — прошептала она. — Ты потерял людей, которых любил.
Мика не мог заставить себя спросить, считает ли Сайред, что в огне погибли Эндрю и Дженн. Он не мог быть уверен, что не выдаст себя, если Сайред ничуть не удивится новости о том, что они живы.
— Мика...
— Да, любимая!
— Я... я хочу кое-что тебе сказать.
— Что-нибудь хорошее?
Сайред подняла голову и взглянула на Мику своими кристально-голубыми глазами, сейчас, в свете лампы, отливающими зеленью.
— По-моему, да. Очень хорошее.
Мика улыбнулся — и замер на месте. Секунда тянулась за секундой... Чувство онемения сменилось жгучим интересом: неужели он получит ответ на вопрос, задать который он уже отчаялся?
Сайред широко улыбалась, почти смеялась.
— Ох, видел бы ты свое лицо! Ты, похоже, сомневался, что нам такое удастся, хоть и видимся мы всего по месяцу в году!
— Но как... я хочу сказать... когда?
— В последний раз, когда я здесь была. Ну как, хорошая новость?
Мика расплылся в улыбке.
— Лучше не бывает! — Он прижал Сайред к себе и крепко поцеловал. Ему было достаточно того, что сейчас она здесь, с ним; памяти об этом ему хватит на долгие месяцы предстоящей разлуки.
Но как, о боги, им все устроить? Они держали свой брак в секрете все эти годы в силу необходимости, и никакие дети не осложняли ситуации. Теперь же...
— Ш-ш... — Сайред прижала палец к губам Мики. — Давай пока не думать о проблемах. Прошу тебя, порадуемся вместе!
— Хорошо. Давай устроимся с удобствами. — Мика повернулся, чтобы вместе с Сайред вернуться в постель...
Дверь с треском распахнулась, и коттедж заполнили люди, казавшиеся Мике смутно знакомыми. Он немедленно схватил меч, который всегда оставлял рядом с кроватью, но одного жеста предводителя оказалось достаточно, чтобы Мика замер на месте.
Эти люди были малахи, и проку от меча было бы немного.
Сайред сделала шаг вперед и заслонила собой Мику. Голова ее была высоко поднята, взгляд вызывающий. Никогда еще Мика не любил ее так сильно.
— Что это, дядя? Вы за мной следили?
Человек, к которому она обращалась, оглядел комнату. Трое его людей стояли позади него, готовые к действию. Остальные — один Серинлет знал, сколько их было всего — рассыпались вокруг коттеджа. Мика слышал, как они переговариваются; возможно, они искали следы...
— Ты моя племянница; мне незачем тебя выслеживать. — Человек снова повернулся к Мике и оглядел его с ног до головы. — А здесь очень уютно.
— Дядя Гилберт, позволь мне объяснить...
— Поверь, Сайред, что бы ты ни сказала, это ничего не изменит. После того, чему я был свидетелем...
Мика затаил дыхание и крепче стиснул руку Сайред.
— Чего вы хотите?
Гилберт медленно повернулся и снова внимательно посмотрел на племянницу, словно оценивая ситуацию. Потом он взглянул Мике в глаза.
— Я хочу того же, чего и вы.
— Могу ли я доверять вам? После того, что только что случилось?
Ответом ему была кривая недовольная улыбка.
— Я дал вам слово, Мика. Сейчас не время подвергать мое обещание сомнению.
— Если вы находились поблизости, почему вы их не остановили?
— Со мной было всего четверо, а позволить себе нажить врагов в лице Нэша и де Массе я не могу. Вы это знаете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
