он кивнул внутреннему голосу, и, кряхтя, взвалил Арию на плечо.
— Вот так, а теперь неси ее к машине, — распорядился Нарцисс, потирая руки. — И вези в храм. Пусть она заплатит за все, что натворила, и пусть великая богиня Чили обречет ее на долгую, мучительную смерть!
34
— Кремний, львиная доля кморского нчариста выпуска 2230, ж/д сгнугилярность которого измеряется красными вагонами, — прочитал Дима первое предложение в записке, и почесал затылок.
— Чё это еще за бредятина? — осведомился Гвеллин со своей койки.
— Не знаю, — второкурсник пробежал глазами остальную часть текста. — Может, это какая-то ошибка? Еще и подписано: "Арктическая среда". Точно, ошибка.
— Но тюремщик сказал, что записка от вашей подружки, — напомнил Морган. — Неужели у вас так много подружек, что одна из них могла послать абсолютно бессвязное письмо без всякого смысла?
— В принципе, одна могла, но тогда у записки был бы эротический смысл, это точно, — Дима вдруг хлопнул себя по лбу. — Точно! Вот я идиот!
— Сам понял, или кто помог? — иронически спросил гном.
— Это же шифр! Ария четко говорила — читать первые две буквы каждого слова, но каждое третье пропускать, — он поправил настольную лампу, и приложил палец. — Кр, ль, км, нч, ж/д, сг, из, вг. Мда, что-то не очень помогло, все такой же идиотизм.
— Идиотизм — это то, что вас отправили на спецзадание, а вы даже не знаете тайной системы знаков, которая была разработана агентами международной безопасности за последние годы, — Морган жестом попросил Дима встать, и сам занял его место за столиком, нацепив на нос очки. — Каждые две буквы обозначают конкретное слово, относящееся к ситуации, причем шифр содержится только в первой половине предложения, вторая составлена исключительно для отвода глаз. Каждая дата — это конкретное время, но перед каждой цифрой также стоит слово, обозначающее, к какой половине суток это время относится. Ну, и напоследок: точка с запятой означает то, что в этом месте вас будет ждать сам составитель письма, если же где-нибудь стоит вопросительный знак, значит, вместо него будет тот, кого вы не знаете, если же восклицательный, то это тот, кому вы должны доверять, чтобы не случилось.
Повисло напряженное молчание.
— Откуда вы все это знаете? — выдавил из себя Дима. — Вы что, тоже агент безопасности?
— Нет, но я сидел с одним из них полгода, в одной камере, — Морган вытащил из стопки бумаг чистый листок. — Итак, начнем. К каждой из двух букв нужно подобрать слово, которое касается исключительно нашей колонии. Для начала — кр.
— Курилка? — тут же влез Гвеллин.
— Карцер?
— Думаю, Сталкер прав, я тоже больше склоняюсь к карцеру, — Морган записал это слово на листке. — Львиная. Мягкий или твердый знак обычно тоже пропускаются, также, как буква "ы". Лв. Смотрите, сразу за этими двумя буквами идут две буквы "км".
— Левая камера? — Дима припомнил подробности проведенной в карцере ночи сразу после драки в столовой. — И время — половина одиннадцатого. Ночи? Или утра?
— Мне кажется, что ночи — не зря же перед словом "выпуск" стоит слово, первые две буквы которого "нч", — Морган записал это. — Итак, нам нужно быть в карцере, в левой камере, в половине одиннадцатого ночи. Кстати, черточка между буквами "ж" и "д" тоже очень важна, она обозначает усиленное внимание к этому месту шифра. И я, кажется, знаю, почему. Нам настойчиво сообщают, чтобы мы ждали сигнала.
— Молодец, Ария, — Дима сжал кулак. — Теперь я не сомневаюсь, что это она — с ключом от шифра даже загадочная подпись выявляет свое истинное предназначение. Кстати, там нигде нет точки с запятой?
— Таковая отсутствует. Но есть скобки.
— Это даже лучше!
— Подожди ты радоваться, герой-любовник, — рыкнул Гвеллин, спрыгивая с койки. — Мы только начали, а перед нами уже сразу две проблемы: как нам попасть в карцер, да еще и всем вместе именно в левую камеру?
— Давайте сначала расшифруем послание до конца, а уже потом будем планировать, — предложил Морган. — На этом предложение, видимо, заканчивается, все остальное дописано для отвода глаза. Переходим к следующему.
Прошло долгих полчаса, прежде, чем весь тайный смысл из полной белиберды был извлечен наружу, и записан на листке. Краткая суть текста состояла в том, что в тюрьме был свой человек, завербованный органами безопасности. В назначенное время отключат электричество, под прикрытием темноты тюремщик выведет заключенных из карцера, и откроет им двери, ведущие в подвал, откуда имелся тайный ход на волю, где их будут ждать две скобочки. Послание заканчивалось словами "Удачи, не разочаруйте меня", и датой всего мероприятия, замаскированной под дату рождения адресата.
— Это сегодня, — Дима посмотрел через решетку на большие часы, висевшие в коридоре. — Сейчас восемь вечера. У нас два с половиной часа, чтобы оказаться в карцере, или весь план пойдет прахом.
— В карцер сажают только тех, кто совершил что-то очень плохое, — Морган снял очки, и аккуратно протер их. — К счастью, за все время нахождения здесь я вел себя хорошо, и мне не удалось там побывать.
— Тогда вам повезло, что мы не такие смирные, — гном похрустел костяшками пальцев. — Кажется, пришло время тряхнуть стариной. Эй, Димыч, помнишь, как ты у меня пятихатку занял, и не отдал?
— Погоди, у меня другая идея. Раз уж мы уже знаем, что в конечном итоге надо попасть в подвал, то зачем нам вообще карцер?
*************
С наступлением отбоя в исправительной колонии всегда наступает тишина, как в детском саду. Первые два часа надзиратели ходят по коридорам, чутко прислушиваясь к каждому звуку, и если кто не спит, сразу светят фонариком, громким шепотом рекомендуя заснуть, пока не помогли ударом дубинкой по затылку. За тот промежуток времени между ужином и отбоем заключенные обычно умудряются сделать все, что не успели бы сделать и за весь день.
— Эй, Сталкер, — тихо позвал тюремщик, подходя к решетке. Стрелка на часах передвинулась вправо, до отбоя оставалось ровно две минуты. — Вот, просили передать. Если что, то я ничего не знаю.
— Спасибо, — Дима взял бумажный конверт, и вытащил из него радиотелефон. — Ого! Это еще что за средство экстренной связи?
Словно в ответ на вопрос трубка зажужжала.
— Алло?
— Я подумала, что ты захочешь пожелать нам удачи перед завтрашним Чемпионатом, — сказала Элис, не тратя время на приветствия. — Ну, или хотя бы чисто ради вежливости поинтересоваться, как у нас дела.
— Во всяком случае, лучше, чем у нас, — второкурсник окинул взглядом тесную камеру. — Но я все равно очень рад слышать твой голос. Как там Луиза?
— Рвется в бой. Катя передает тебе привет, и
