В то время как эта затянувшаяся схватка сотрясала форт Итала, аналогичная атака, только в меньших масштабах предпринималась на форт Проспект в пятнадцати милях к востоку. Этот небольшой пост обороняла горстка солдат из Даремского артиллерийского милицейского полка и из Дорсетского полка. Нападение предприняли несколько сотен бюргеров отряда Гроблера, и хотя атака была яростной, а повторные попытки штурма предпринимались в течение всего дня, им не удалось прорваться. Капитан Роули, командовавший гарнизоном, руководил своими людьми так умело, что в течение долгого дня сражения потерял лишь одного человека убитым и восемь ранеными. И здесь потери буров были соразмерны ярости их атаки и, по сообщениям, составили до шестидесяти человек убитыми и ранеными. Поскольку бюргеры не имели возможности компенсировать людские потери и бесполезно растратили ценные боеприпасы, день 26 сентября стал гибельным для дела буров. Британские потери достигли семидесяти трех человек.
Гарнизон форта Итала был отрезан от водного источника ещё в самом начале атаки, к тому же к вечеру у обороняющихся осталось очень мало боеприпасов. Поэтому Чапмэн отвёл своих людей и орудия в Нкандлу, где оставшиеся в живых отважные защитники гарнизона получили особую благодарность от лорда Китчинера. Местность в округе все ещё кишела бурами, и в последний день сентября к ним в руки попал конвой из Мелмота, обеспечив им жизненно необходимый запас продовольствия.
Вынужденных задержек оказалось достаточно, чтобы предотвратить какое-либо серьёзное наступление со стороны Боты, а поднявшийся уровень воды в реках создал на его пути дополнительные препятствия. И британские командующие, обрадованные тем, что наконец-то перед ними стоит точная и ясная цель, уже спешили к месту действия. Брюс Гамильтон прибыл в форт Итала 28 сентября, а Вальтер Китчинер был отправлен во Фрейхейд. Два британских отряда, усиленные более мелкими частями, предпринимали попытку окружить бурского командира. 6-го октября Бота отошёл к северо-востоку от Фрейхейда, куда за ним последовали войска британцев. Подобно вторжению Де Вета на Кап, наступление Боты на Наталь закончилось тем, что он и его армия оказались в критическом положении. 9-го октября ему удалось переправиться через реку Приваан (приток Понголо) и благодаря туману и непрекращающемуся дождю продвинуться в направлении Пит-Ретифа. Некоторой части его отряда удалось проскользнуть между британскими войсками, а остальные растворились в ущельях и лесах этой труднопроходимой местности.
Вальтер Китчинер, следовавший за отступающими бурами, 6-го октября вступил в ожесточённую схватку с их арьергардом. Буры, потеряв несколько человек и нанеся некоторые потери нашим частям, смогли, отбившись, отступить. 10-го октября те бюргеры, которые держались вместе, достигли Лунебурга и вскоре полностью оторвались от британских войск. Погода была ужасной, и неуклюже двигавшиеся фургоны глубоко увязали в грязи, а связанные с ними войска не могли поспевать за быстрыми всадниками. В течение нескольких недель об основном отряде Боты не было никаких известий, но затем буры появились вновь, доказывая, что они все ещё сильны и числом, и духом.
Более шестидесяти британских подразделений, действовали на бурских территориях, но ни один из них не мог сравниться доблестью с отрядом под командованием полковника Бенсона. В течение семи месяцев непрерывных боёв этот небольшой отряд, состоявший из бойцов Аргил-Сатерлендского шотландского полка, 2-го шотландского кавалерийского полка, 18-го и 19-го полков конной пехоты и имевший два орудия, действовал чрезвычайно энергично, используя целостную и высокоэффективную схему ведения боевых действий. Оставляя пехоту для охраны лагеря, Бенсон оперировал исключительно конными войсками, и ни один бурский лагерь в радиусе пятидесяти миль не был защищён от его ночных налётов. Настолько искусными он и его солдаты стали в этих ночных нападениях на чужой и часто труднопроходимой местности, что из двадцати восьми атак двадцать одна увенчалась полным успехом. Во весь опор налетая на бурский лагерь, они гнали неприятеля, пока позволяли лошади. О неистовстве и молниеносности атак можно судить по тому факту, что от падений отряд понёс больше потерь, чем от пуль противника. За семь месяцев сорок семь буров были убиты и шестьсот взяты в плен, не говоря уже об огромном количестве амуниции и скота. Эти операции оказались успешными не только благодаря энергии Бенсона и его людей, но и благодаря постоянным усилиям полковника Вулс-Сэмпсона, возглавлявшего разведку. Когда Вулс-Сэмпсон подвергался постоянным преследованиям со стороны президента Крюгера, он поклялся отомстить бурам, и следует признать, что это обещание было с лихвой выполнено, ибо трудно назвать другого человека, который нанёс бы больший урон мятежникам.
В октябре отряд полковника Бенсона был реорганизован: теперь он состоял из 2-го полка «Баффс», 2-го Шотландского кавалерийского полка, 3-го и 25-го полков конной пехоты и четырех орудий 84-й батареи. С этим отрядом, насчитывающим девятнадцать сотен человек, Бенсон 20-го октября покинул Мидделбург по линии Делагоа и двинулся на юг, перекрывая возможные маршруты движения буров, возвращающихся после краткого рейда в Наталь. В течение нескольких дней отряд занимался привычной работой, захватив до пятидесяти пленных. 26-го было получено сообщение, что группировка буров под командованием Гроблера начала концентрацию сил и что можно ожидать сильной атаки. В течение двух дней продолжался непрерывный обстрел, и по мере продвижения, в поле зрения отряда постоянно находились бурские всадники, сопровождавшие его на дальних подступах к флангам и в тылу. Погода стояла отвратительная, и 30-го октября британцы двинулись вперёд под холодным проливным дождём, направляясь к Бракенлаагте — пункту в сорока милях южнее Мидделбурга. Бенсон намеревался вернуться на свою базу.
После полудня колонна, все ещё сопровождаемая большим отрядом буров, подошла к труднопроходимому потоку, уровень которого очень поднялся из-за дождя. Здесь фургоны увязли, и потребовалось несколько часов, чтобы переправить их. Бурский огонь постоянно усиливался, теперь он вёлся, с фронта и тыла. Ситуацию усугублял проливной дождь, и от земли поднимался густой пар, который ухудшал видимость. Когда тучи ненадолго разошлись, майор Анли, командовавший арьергардом, оглянувшись, заметил большой отряд всадников, развёрнутой цепью стремительно двигавшийся за ними. «Бог мой, сколько же их там!» — воскликнул взволнованно ирландец. В следующее мгновение небо вновь затянулось, но те, кому удалось увидеть это зрелище, поняли, что предстоит серьёзное сражение.
В этот момент 84-я батарея под командованием майора Гиннеса из двух орудий вела огонь по бурам. На дальних подступах орудия защищали солдаты Шотландского кавалерийского полка и Йоркширского полка конной пехоты. Подле самих пушек находилось тридцать бойцов из полка «Баффс». Остальные солдаты «Баффс» и конные пехотинцы располагались на флангах и в авангарде, который под командованием полковника Вулс-Сэмпсона уже начал ставить на стоянку конвой и оборудовать лагерь. Эти войска были мало задействованы в дневном сражении, вся тяжесть которого с ужасающей силой обрушилась на несколько сотен человек, находившихся вокруг расположенных в тылу орудий. Полковник Бенсон едва успел вернуться к месту сражения, когда буры начали свою яростную атаку.
По имеющимся сведениям, Луис Бота проскакал со своим отрядом шестьдесят миль, чтобы, объединив силы Гроблера и Опперманна, разбить британские войска. Какова бы ни была причина, присутствие ли легендарного командира, желание отомстить за поражение на Натальской границе, но атака буров была предпринята с таким напором и дерзостью, что её оценили все, кому удалось остаться в живых. С гулом, как приближающийся ураган, несколько сотен всадников внезапно возникли из плотного тумана и стремительно понеслись на британские орудия. Тыловой заслон конной пехоты отступил под мощным натиском — и два отряда беспорядочно накинулись на горстку «Баффс» и пушки. Окружённая пехота была не в силах остановить молниеносное продвижение всадников на нижнюю гряду, где располагались орудия. Её удерживали 80 шотландских кавалеристов и сорок йоркширских конных пехотинцев с несколькими стрелками из 25-го конно-пехотного полка. Последние являлись охраной орудий, а первые — тыловым прикрытием; ни в коей мере не потеряв присутствия духа, кавалеристы быстро отошли, спешились и перестроились, достигнув оборонительного рубежа.
У этих солдат практически не было времени занять позиции, когда на них бросились буры. С той необычайной способностью быстро приспосабливать тактику к обстоятельствам, которая является главным военным достоинством буров, всадники не поскакали на вершину, а, выстроившись в шеренгу возле кряжа, открыли убийственный огонь по людям и орудиям. О героизме защитников лучше всего говорят цифры потерь, которые не нуждаются в комментариях. При орудиях находились тридцать два артиллериста, и двадцать девять из них пали на месте. Майор Гиннес был смертельно ранен, когда пытался открыть огонь. У шотландцев потери составили шестьдесят два из восьмидесяти, а йоркширцы погибли почти все. В целом, на холме пали 123 человека из 160. «Тяжёлый удар, джентльмены», как заметил Веллингтон при Ватерлоо; и британские войска оказались максимально готовы выдержать его.
