— Поднимайся сюда немедленно! — заорал ему Кук. — Боже, до пуска две минуты. Я не могу ждать!
— Иду… — пилот перевел дыхание, закрыл и задраил люк, а потом, быстро перебирая руками и ногами по металлическим выступам в стене, поднялся в кабину. Подняв голову, он, тяжело дыша, смотрел в напряженное лицо Кука.
— Тридцать секунд! — заорал Кук. — Насосы работают, вот-вот включится зажигание, пристегивайся, черт побери, пристегивайся!
Декоста из последних сил втиснулся в кресло, схватил концы привязного ремня — и тут заработали двигатели.
С ревом выбрасывая потоки пламени, космический «челнок» оторвался от земли и стал набирать скорость.
— «Челнок» стартовал, — сказал Флэкс, обращаясь сразу ко всем четырем на борту «Прометея». — Двигатели работают одну минуту.
Патрик летал на «челноке» не один раз, так что отлично представлял себе, что там происходит. Первое включение двигателей, мощный рывок вперед благодаря ускорителям, работающим на твердом топливе. Три минуты ускорители работают вместе с двигателями. Потом сто шестьдесят миль снижения скорости до точки выхода на орбиту…
— Отключение ускорителей, отделение…
Две огромные трубы, теперь пустые, разлетелись в разные стороны и стали падать обратно, в Атлантический океан. Затем резко щелкнули парашюты, и ускорители медленно опустились туда, где их поджидали суда-перехватчики. Но корабль все еще продолжал подъем, все еще всасывал последние капли топлива из внешнего бака — он еще не вышел на орбиту. Случись любая неполадка, и им придется падать на Землю. С ускорением они не справятся. Что же все-таки происходит?
— Птичка, я вас не слышу… так, все в порядке. Роджер. Отделение внешнего бака!
Двигатели еще работали, бак отлетел в сторону, чтобы потом сгореть в атмосфере. Корабль набирал высоту, нацеливаясь на выход на орбиту. Полет по намеченной траектории…
— Что это? — закричала Коретта. — Что-то горит, там, за иллюминаторами.
Не успела она договорить, как их затрясло, заколотило, казалось, вибрировал сам космос.
— Мы вошли в более плотные слои атмосферы! — воскликнул Патрик. — И теперь…
Режиссер программ телевидения, глядя на экран своего монитора, что-то горестно бормотал про себя. Из чего тут выбирать? Совершенно не из чего! В кадре на втором мониторе был Вэнс Картрайт с его идиотским голосом. На первом шла передача из Центра управления полетом, все были безумно заняты у пультов, и это длилось уже Бог знает сколько часов, причем без звука — Флэкс снова выключил звук. Забудем — зрители достаточно на это насмотрелись. Третий монитор показывал конференцию с писателем-фантастом, специалистом по космическим полетам, готовым в который уже раз пуститься в пространные объяснения. Режиссер уже отснял многие километры пленки, пожалуй, довольно, особенно сейчас, когда все идет к чертовой матери. Четвертый монитор был пуст и готов к любой передаче. Только что прокатили мультипликационный фильм о запуске «челнока», но теперь, когда настоящий «челнок» на орбите, подобный показ неуместен. Режиссер, подумав, все-таки включил Картрайта.
«…драматические события последних часов близятся к завершению. Однако сомнений по-прежнему немало: стыковка еще не произошла. Двигатели обоих кораблей сейчас выключены, так как производятся последние расчеты, которые не могут иметь ошибку больше, чем на одну тысячную процента. Дело в том, что корабли находятся на разных орбитах, на разных высотах и двигаются с разными скоростями. Когда «челнок» вновь запустит свои двигатели, последует финальная и весьма драматическая встреча, которой ждет каждый человек на Земле. Отважный экипаж «Прометея» отдал немало сил, а некоторые космонавты — и свои жизни, чтобы приблизиться к этой точке во времени и пространстве. Было бы вопиющей несправедливостью, если бы в этот последний миг у них отняли и победу, и саму жизнь, ибо они наконец близки к завершению своего трагического полета. Они выходят на свою последнюю орбиту…»
— Запускай мультфильм о горящем «Прометее», — сказал в свой микрофон режиссер и, как только появилась картинка, он наложил на нее голос Картрайта.
«…на этой высоте дышать воздухом невозможно, он сильно разрежен, как внутри электрической лампочки. Но при неимоверной скорости — пять миль в секунду, восемнадцать тысяч миль в час, — даже этот разреженный воздух будет для «Прометея» подобен мощной стене. — Рисованная ракета начала накаляться, от ее носа полетели искры. — И от трения он в конце концов загорится…»
Картрайт запнулся, у него вдруг расширились глаза, и он сильнее прижал к уху миниатюрный наушник. Когда он заговорил снова, то было видно, что он потрясен, от усталости не осталось и следа.
«Это случилось, Боже мой! Только что «Прометей» сообщил о входе в более плотные слои атмосферы, и после этого их сигнал пропал. Мы знаем, что раскаленная, ионизированная атмосфера мешает связи, может быть, дело только в этом. Или же с ними произошло самое худшее… и в конце концов наступил тот самый ужасный момент, которого мы все так боялись. Может быть, это конец. И, если это действительно так, мы можем лишь сказать, если они и погибли, то не напрасно. Потому что благодаря их усилиям до самого последнего момента этот гигант удерживался на орбите и сейчас он несется где-то над пустынными просторами Тихого океана. Если даже он свалится сейчас на Землю, никто внизу не пострадает, и трагедия Коттенхэм-Ньютауна не повторится…»
— Здорово, честное слово, здорово, — хихикал про себя режиссер, потирая руки. — Они вошли в атмосферу как раз во время показа схемы такого пожара. Ничего себе подгадали!
— Я не знаю, — сказал Флэкс. — Клянусь Богом, просто не имею пока ни малейшего представления.
— Я понимаю, мистер Флэкс, и в самом деле ценю вашу позицию. — Дилуотер чувствовал усталость и боль в его голосе и понимал, что спрашивать Флэкса больше нельзя и нельзя на него давить. — Эта линия будет подключена, я сам буду стоять рядом и вместе со всеми ждать каких бы то ни было известий. Мы будем молить Бога, чтобы вести оказались добрыми.
Дилуотер медленно повесил трубку и оглядел кружок смотревших на него людей.
— Больше пока ничего не известно, — сказал он.
— Они должны знать! — вскричал президент Бэндин. — Восемь миллиардов вложено в оборудование, а они не могут найти решения? Они что, не могут просто посмотреть в свои телескопы?
— Они делают все технически возможное. Через минуту-другую мы будем знать, что именно происходит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
