столько нервов помотали, что я не уйду, поджав хвост, пока не нагну этот клуб по полной, — стукнул кулаком по столу Бречкин.
— Принесите Дане выпить, — попросил Богдан. — Тьфу, я ж совсем забыл…
— Напротив. Настроение у меня как раз подходящее, — отметил Озеров.
— Правильно, — одобрил Брадобреев, — ты напряжен. Выпей — полегчает. Только блюй в сторонку, ладно?
— Хуй с вами. Спаивайте! — Озеров начинал понимать, при каких условиях люди хотят ужраться в хлам.
Парни оживились.
— Ты не бойся так. Алкоголизмом не страдают — им наслаждаются, — изрек Абдуллин, потянувшись за бутылкой.
— Что в ней?
— Общая анестезия, Дэн, — ответил Брадобреев.
— Так, стоп! — Арсен жестом прервал поток традиционных ритуалов спаивания новичка. — Своим рвением вы угробите Даню. Сначала мы с ним сгоняем до Славика, чтобы начать постепенно, понимаете?
Арсений увел Озерова еще и по другой причине.
— Если вернется Лиза и предпочтет кого-то другого вместо тебя, то ты не серчай, браток, — крикнули Митяеву вслед.
— Кто-о-о?! — у Озерова округлились глаза.
— Иди, — Сеня толкнул Даню, желая переговорить с ним с глазу на глаз.
В сторонке и произошел диалог.
— Выкладывай: ты что-нибудь нашел или нет?
— Нет, — вновь погрустнел Озеров, а Арсений сложил руки на груди и стал ходить из стороны в сторону с недовольной миной.
— Чего ты тогда делал все это время, пока мы тут потели по твоей милости?
— Слушал трах извращенцев.
— Ты издеваешься надо мной?! Я же помочь хочу.
— А смысл? Я элементарного сделать не могу. Я никчемный и конченый балбес. Я единственное, что хочу, так это напиться до вертолетиков. Глядишь, весь этот ад кончится.
— Конченый и никчемный — это как раз тот, кто раньше времени руки опускает. Не бывает безвыходных ситуаций. Не бывает, слышишь?! Еще есть варианты.
— Ты заблуждаешься. Неужели гордыня не дает тебе понять, что мы в ловушке?! Завязывай геройствовать, Арс — только хуже будет. Помню, я три года назад тоже решил погеройствовать на льду… Мне такую травму сделали, из-за которой, — у него пересохло в горле, — я не смог вернуться в хоккей. Я не хотел бы подвергать вас опасности — вы и так достаточно сделали. Здесь может быть гораздо хуже — ты не знаешь этих людей… Олег… он же чистое зло. Никто не станет поддаваться: никаких скидок на возраст и тупость. Речь идет не просто о чести, а о деньгах, огромных деньгах моего отца. А мы взяли и разворошили улей — теперь Олег не отступит. Странно, что мы еще на ногах стоим. Арсен, при всем уважении к тебе…
— Знаешь, мы с ним похожи. Я тоже не переношу, когда меня задевают за живое. А он это сделал, — насупился Арсений.
— Сеня, по сравнению с ним ты никто и звать тебя никак. Счастье, если мы выберемся отсюда целыми.
— Нет, мы только проявим слабость, если отступим, а со слабаками разговор короткий.
— Арс, ты себя слышишь?! Это не компьютерная игра с тремя жизнями. И не хоккейный матч: пободались, а потом руки пожали. Чего ты задумал?
— Он нас еще запомнит, Даня.
— Арсен!
— Мы выберемся. И еще как выберемся. А ты можешь сидеть тут и убухаться. Но прежде всего скажи мне: где флешка с компроматом?
— А не все ли равно?
— Отвечай на вопрос.
— Тебя когда-нибудь погубит твоя самоуверенность.
— Отвечай на мой вопрос!
— Судя по всему, до сих пор у Лизы.
— Отлично. Есть тут у меня один вариантик, как ее добыть.
— Нет, это невозможно. Лиза — еще та змея подколодная. Она таких, как ты, на завтрак ест.
— Кто еще кого съест, Озеров. Я отомщу Олегу.
— Как?
— Поимею его Лизу.
— Ты… ты… ты нормальный?!
— Они оба поймут, чего стоят на самом деле.
— Ты ебнулся с крыльца, Арсений?
— Нет, я в двух шагах от успеха. И от твоей флешки, кстати.
— Завязывай немедленно.
— Спасибо тебе, Данька, — Митяев положил руки ему на плечи.
— Брось уже мне помогать.
— Вспомни, дурачок: «для вас — команда, для нас…»
— Братья! Но…
— Вот так-то лучше. Повторяй это почаще, а то превратишься в эгоиста.
— Бля, я добра вам хочу, как ты не поймешь!
— Противостояние с Олегом — это уже мое личное дело. Я и тебе помогу. Не люблю уходить со льда проигравшим.
— Ты не сможешь.
— У тебя секунда, чтобы изменить свое мнение.
— Я тоже так думал. Трахнуть ее — не выход.
— Да, не выход, но тогда Олег поймет, что не с тем он связался. А пока до него дойдет, мы уже будем далеко отсюда.
— Либо они дотянутся до нас быстрее.
— Ты говорил, что на низком старте отцовские друганы, чтобы украсть Лизу.
— Я тут осознал, что из меня херовый планировщик.
— Слушай, если я ничего не найду, то привезу ее вам на блюдечке. И делайте с ней что хотите. Зато Олег будет с вами считаться. Ты, главное, людей заряди, понял?
— Сколько же бедолаг пыталось хотя бы прикоснуться к ней…
— Ничего страшного, Данька. Мы нагнем их всех, вот увидишь, — Митяев потрепал друга по плечу. — Сильно не напивайся и будь на связи. И прошу тебя: не мешай.
— Но…
— И никаких возражений.
— С каждой секундой хочется выпить все больше и больше.
— В твоем случае это вполне естественно.
— И ты много не нажирайся, а то не встанет.
— Встанет-встанет, а вот дойдет ли до конца — спорный вопрос.
— Знаешь, Арс, сегодня я открываю всех вас с совершенно другой стороны.
— Вряд ли. Мы всегда такими были — ты просто отвык.
— Мне явно нужно поменять круг общения.
— Учти: чем больше у тебя друзей, тем больше посажена твоя печень.
— Думаю, друзья созданы не только для того, чтобы с ними пить.
— Разумеется. Вот я сегодня помог тебе. Глядишь, завтра ты поможешь мне.
— Что ж, видимо, запрещать тебе что-либо смысла нет.
— Произнесешь еще хоть слово, я тебя придушу, — Арсений подошел к барной стойке. — Славик! Ты наверняка давно мечтал кое о чем. Радуйся, сегодня воистину уникальный день. Принеси-ка выпить вот этому кадру — чего-нибудь легкого для начала.
— Вау, — Вячеслав такого не ожидал ни при каких условиях. — Подожди-ка, ему ж нельзя, — одновременно он обрадовался появлению Дани в поле зрения. — Потом еще и убирать за ним.
— Не поверишь, но он просит сам. Очень надо.
— Все так плохо?
— Не каждый день все идет слегка по пизде. Но я считаю, что падать духом не стоит. У нас еще есть туз в рукаве.
— Я бы хотел тебя предупредить…
— Знаю я, — Арс не дал Славе договорить, — что ты хочешь сказать. Знаю, что здесь затевается. Мы слегка… в
