Рейтинговые книги
Читем онлайн Последнее предложение - Мария Барышева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 125 126 127 128 129 130 131 132 133 ... 174

— А как же внутренний мир действующих лиц?! — возопила Елена, теребя свой золотой медальон. — Населять книгу одними лишь оболочками?! Терпеть не могу такие вещи, где сплошное действие — пришел, увидел, трахнул, убил, всех победил — конец книги!

— Все зависит от жанра, — Виктория поправила очки, глядя на Лозинского с неким подобием восторга, потом перевела взгляд на Риту, адресуя часть восторга и ей. — А «Симфония разбитого зеркала» — это просто невероятно! Что только может произойти с человеком, когда он, наконец, обретает желаемую тьму! Это было очень сильно!

— Нет, вот та сцена разговора с умирающей Вероникой…

— Завелись, — с почти отеческой ласковостью сказал Денис и насмешливо посмотрел на Романа, который потрясенно слушал эту перепалку. — Ну, теперь понял? Видишь, Ритуша, сколь опасен может быть случайный выбор?

— Это ты… — прошептала она, медленно поднимаясь из кресла. — Ты мне внушил…

— Вовсе нет, — Денис покачал головой. — Я тут действительно не при чем. Но я не могу передать тебе, как я счастлив, что все сложилось именно так. Нет ничего прекрасней, чем гибкость сюжета. Нет ничего увлекательней, когда писатель сам не знает, чем закончится его книга.

Савицкий яростно взглянул на него, потом на Нечаева, который скорчился на стуле, зажав уши ладонями и тряся головой, на Таранова, в глазах которого появилось что-то очень нехорошее, шагнул вперед и громко крикнул, перекрывая взбудораженный гомон:

— Молчать! Заткнуться всем!

К нему обернулись возмущенные лица, и на мгновение Роману отчего-то стало жутко от их взглядов, в которых было столько восторга и какого-то полубезумного азарта. Они смотрели на него, как на сантехника, который матерясь, громко топая и дребезжа своими инструментами, ввалился в зал в самый разгар увлекательнейшего ученого диспута.

— Вы что же — все писатели? — тихо спросил он, и Ксения вяло кивнула, ошеломленно моргая, потом провела по лицу ладонью, словно сметая невидимую паутину.

— Ну… как выяснилось, да. Мы все оставляли комментарии на странице Ивалди, — она метнула взгляд на Дениса, и его выражение было непонятным. — Но ведь… там у всех нас… псевдонимы, понимаешь? Мы…

— И отнюдь не все комментарии были лестными, — Денис усмехнулся, обходя диван, — но сейчас это не имеет значения. Плох тот писатель, который злобствует из-за критики. То, что вы здесь, это не месть. Это ваша судьба.

— Судьбы не существует! — воскликнула Корнейчук, отшатываясь, но Лозинский успел схватить ее за плечо и дернул обратно. Виктория замерла, скосив глаза на его пальцы, и ее губы изогнулись зло и брезгливо.

— Рома, это Блэки, — представляюще сказал Денис и, протянув другую руку, осторожно поправил очки Виктории, сползшие на кончик острого носа. — Ее творения изобилуют такими изощренными пытками, что, попади они в руки инквизиторских палачей, те сделали бы их своими учебниками. Фантазия у нее будь здоров, вынужден признать. Она преподает историю в средних классах. А еще она лесбиянка.

Корнейчук вывернулась из-под его руки и плюхнулась на диван, а Денис скользнул в сторону и оказался перед Альбиной. Его рука поднялась и легко подхватила вздрогнувшую Оганьян под левое запястье. Лозинский склонил голову и прижался губами к тыльной стороне ее ладони, потом чуть отступил, отведя руку в сторону, словно танцор, выводящий партнершу на поклон.

— А это Ралина, большая поклонница творчества Муркока. Раньше я и не знал, что она такая красавица, — восхищенно произнес он. — И не знал, что красавицы бывают такими кровожадными. Одна из ее выдающихся вещей — трилогия о стихийных демонах. Очень занимательно, почитай на досуге. Кстати, когда ей было четырнадцать, она вместе с двумя подругами довела свою одноклассницу до самоубийства.

— Это неправда, — спокойно сказала Оганьян, и Денис отпустил ее руку. Прошелся задумчиво по гостиной, и люди отшатывались от него. Только Сергей остался стоять на месте, и Лозинский, проходя мимо, провел пальцами по его руке и сразу отдернул их, словно ожегшись.

— Как я уже говорил, Сергей Васильевич ничего не пишет, — заметил он, насмешливо взглянув Таранову в лицо. — Он здесь совершенно случайно, не вовремя проявил бдительность, увы. Но вам, — Денис, повернувшись, сделал рукой приглашающий жест, — советую с ним побеседовать. Он многое может вам рассказать об ужасах, вам это пригодится. И может вам рассказать, каково это — застрелить двоих тринадцатилетних мальчишек. Но Серега не виноват, это война, там и не такое бывает.

В глубине глаз Таранова что-то дрогнуло, на скулах дернулись желваки, но лицо почти сразу же вновь стало спокойным. Он взглянул на Риту и с легкой усмешкой спросил:

— И это твой брат?

— Практически, — устало ответила она, и Сергей, хмыкнув, расслабленно опустился на стул, глядя сквозь Дениса, словно его тут и не было. В этот момент Зощук, у которого сдали нервы, пригнувшись, проворно метнулся к двери, но попал прямо в распростертые объятия Лозинского, который неожиданно возник в дверном проеме.

— Вова, — Денис укоризненно покачал головой и ладонью оттолкнул Владимира с такой силой, что тот кубарем полетел через всю комнату и едва не угодил в пылающий зев камина. — Так и подписывается, только латинским шрифтом. Ну, с Вовой все просто и достаточно примитивно. Сплошные зомби. Куда ни глянь — всюду зомби. Все произведения Вовы — исключительно вонючее, зубастое и вечно голодное мясо. Не понимаю, откуда у юриста такие пристрастия? И, поди ж ты, еще и время находит, несмотря на всю свою загруженность. Может, потому, что на деле юрист он достаточно паршивый.

Зощук что-то пробормотал, поднимаясь с пола и одергивая свитер. Ужас в его глазах настолько причудливо смешался с ненавистью, что отделить одно от другого было невозможно. Роману показалось, что Владимир сейчас набросится на Лозинского, взбешенный не столько тем, что тот швырнул его через всю комнату и оскорбил, сколько тем, что Денис публично охаял его произведения. Хуже от этого могло быть только Владимиру, и Савицкий не собирался его останавливать. Но тот сел на свой стул задом наперед и накрепко охватил спинку руками.

— А насчет меня что скажешь? — с вызовом спросила Ксения, выходя на середину гостиной. — Тоже какую-нибудь гадость? Мне твои глупые вещи никогда не нравились! Много крови и никакого смысла! — Безяев сделал ей упреждающий знак, но она отмахнулась. — По-моему, ты просто тупой, кровожадный шизик! А как умер, стал еще тупее! Чего вы его боитесь?! — она огляделась. — Он же просто…

— Он очень сложно! — Денис улыбнулся и описал круг вокруг Ксении, заглядывая ей в лицо то с одной, то с другой стороны, и она, чуть морщась, отдергивала голову. — «Ксанка» латиницей. Ксанка любит животных — по-моему, любит их гораздо больше, чем людей. Верное, поэтому и устраивает в каждой своей повестушке такое «В мире животных», что к концу действия никого из хомо сапиенс почти и не остается. Кого она только не натравливала на бедные российские города — разве что бабочек-каннибалов там не было… Или были? Кстати, «Крысиный волк» мне очень понравился, хоть это и откровенное подражание Херберту.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 125 126 127 128 129 130 131 132 133 ... 174
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Последнее предложение - Мария Барышева бесплатно.
Похожие на Последнее предложение - Мария Барышева книги

Оставить комментарий