Капитан запротестовал.
- Это приказ, - с нажимом сказал Роудс, и Ганнистон замолчал.
Том отдал винтовку.
- Ладно.
Роудс оглядел собравшихся.
- Если насчет времени Дифин права, то нам пора. Кто еще идет, кроме Джесси и Рика?
Бобби Клэй Клеммонс прижался спиной к стене. Сидевший на полу Кёрт вытащил из кармана фотографию, развернул ее и теперь неотрывно смотрел на девичье лицо. Он не ответил Роудсу, на глаза легла тень.
- Тогда так. Нужно набрать еще ламп и фонариков. Пошли, займемся, сказал полковник, пока здравый смысл в нем не возобладал над решимостью.
Кёрт не двинулся с места. Остальные ушли. Рик задержался, чтобы развязать обрывок простыни, затянуть его как можно туже и снова завязать. В ноге пульсировала сильная ноющая боль, но кости были целы. Рик спросил:
- Вы отец Коди Локетта?
- Да. - Кёрт снова сложил фотографию и убрал ее. - Коди мой сын.
- Мы вытащим его оттуда. И его, и мою сестру. Обоих. - Рик увидел на столе кольт с огромной рукояткой и взял его в руки. - Ваш?
- Да.
- Ничего, если я возьму его?
Кёрт проговорил:
- Господи, Господи, Господи.
Его лицо снова заблестело от пота. Кёрт на несколько секунд закрыл глаза; открыв их, он увидел, что все осталось по-прежнему. Кёрту показалось, будто он чувствует, как мир стремительной каруселью вращается вокруг своей оси. Жажда мучила Локетта-старшего так, словно в горле у него застрял кусочек солнца. Он встал, кривя рот в усмешке.
- В тот день, когда я доверю пацану из моченых делать за меня мою работу, цена мне будет грош, - сказал он и крепко сжал в руке кольт.
54. КЛЕТКА
Коди услышал стон очнувшейся Миранды. Он подполз к ней по кожистому полу.
- Голова... голова, - прошептала девушка, прижимая руку ко лбу. Над левым глазом багровел синяк. Ресницы Миранды затрепетали. Она попыталась открыть глаза, но веки были слишком тяжелые.
- Оклемается?
Коди оглянулся. Примерно в пяти футах от них, обхватив руками колени, сидел Сержант. Лиловое сияние прутьев клетки сообщало его лицу меловой оттенок.
- Не знаю, - ответил Коди. - Приложилась она очень крепко.
Стоны девушки, уплывающей обратно в небытие, звучали все тише. Сам Коди почти не пострадал - он выхаркал немного крови и дышал прерывистыми всхлипами из-за боли в сломанных ребрах, но был не столько напуган, сколько взбешен. Мышцы Коди до отказа были накачаны адреналином. Миранда опять затихла. Коди в шестой или седьмой раз пощупал ее пульс; ему показалось, что сердце девушки бьется чуть медленнее, чем следует, но, по крайней мере, сильно. Девчонка была куда крепче, чем казалась.
Держась за бок, Коди поднялся и сделал круг по клетке. Они находились в конусе из светящихся лиловых прутьев. Окружность основания составляла около пятнадцати футов. Коди на пробу лягнул прутья, и подошва башмака прогорела почти насквозь, брызгая огненными комочками расплавленной резины, которые, вновь попадая на прутья, взрывались. Что эти прутья сделают с человеческим телом, Коди не хотел выяснять. Клетка висела примерно в трех футах над полом из перекрывающихся черных чешуй.
Он не знал, чего ожидал от интерьера звездолета - может быть, что тут будет полно "хай-тек" и таинственных жужжащих Гизмо, сияющих хромом, но здесь пахло как в переполненной помойной яме, а на полу мерцали лужи слизи. Под потолком и вдоль стен змеились какие-то трубы, сделанные будто из костей мертвого динозавра. Они подрагивали от напора текущей по ним жидкости. Затхлый воздух был таким сырым и холодным, что Коди видел пар собственного дыхания. Однако холод обострил чувства паренька. Звездолет показался ему не столько чудом внеземной техники, сколько средневековым замком без отопления, электричества и санитарных удобств. Костяные трубы были украшены фестонами слизи, которая время от времени капала на пол и шумно всасывалась. Коди неуверенно подумал, что видит еще кое-что: чешуи пола не только поглощали выделения, но то и дело приподнимались на дюйм-два и снова опускались, словно были живыми и дышали.
Коди перестал кружить по клетке. Он стоял рядом с решеткой, но жара не чувствовал - прутья горели холодным огнем. На полу камеры стояла маленькая черная пирамида размером с обувную коробку. Когда пленников внесли сюда, зажатый у Кусаки под мышкой и полураздавленный рукой твари Коди увидел, как монстр тронул эту пирамидку башмаком. Она засияла изнутри тусклым фиолетовым светом. Раздалось басистое гудение, а затем Коди понял, что их с Мирандой сбросили на черный диск, оказавшийся полом клетки. Прутья клетки засветились, и она поднялась в воздух.
Чуть погодя (сколько прошло времени, Коди не знал - с головой у него все еще было плохо) в помещение вошло существо с лицом Мэка Кейда и растущим из груди собачьим торсом и головой. Оно принесло еще кого-то. Коди следил, как существо коснулось башмаком пирамидки. Зажегся фиолетовый свет, клетка пошла на посадку. Когда она достигла пола, прутья погасли, и пленники оказались в обществе Сержанта Деннисона. Существо опять коснулось пирамидки. Прутья вспыхнули. Клетка оторвалась от пола. Кусака посмотрел на Сержанта и спросил, как его зовут (у Коди он спрашивал, как зовут девушку). На то, чтобы понять вопрос, у Сержанта ушло несколько секунд, но в конце концов он, заикаясь, назвался, и Кусака ушел. Но Коди уже успел заметить зажатую в зубах у пса черную сферу.
Сейчас мальчик внимательно рассматривал на темную пирамидку. Он подозревал, что это выключатель. Если дотронуться до нее, клетка опустится, а прутья отключатся. Но пирамидка находилась в трех футах под ними и еще в трех - от края клетки. Слишком далеко, чтобы дотянуться, даже если бы удалось просунуть руку между прутьями, не спалив ее до локтя. И все же... Коди не мог придумать иного выхода. Даже не зная, каковы планы Кусаки, он догадывался, что добра не жди.
Парнишка залез в карман и вытащил монетку в десять центов, четыре пенса и зажигалку. Какое давление нужно, чтобы выключатель сработал? Возможно, достаточно было попасть в него зажигалкой... но Коди быстро отверг эту мысль: если зажигалку пробьет, жидкость загорится и пламя охватит клетку. Он убрал зажигалку в карман, лег на живот, сделал ладонь "дощечкой" и, прижимая к ней монетки большим пальцем, потянулся к огораживавшим клетку прутьям. Зазор между ними был достаточно велик, чтобы рука прошла, и Коди начал осторожно просовывать запястье наружу, благодаря судьбу за то, что он такой тощий. В ребрах снова вспыхнула боль. Мальчик судорожно втянул воздух, и от этого движения рука едва заметно отклонилась вправо.
Волоски на предплечье тихонько затрещали, выгорая. Коди держался по возможности неподвижно, но рука дрожала от усилий. Ладонь начала потеть. Он попытался передвинуть монетки так, чтобы щелчком запустить их в пирамидку - и немедленно лишился десятицентовика и одного пенни, упавших прямо на пол. Руку сводило, а прицелиться было некогда. Резким движением запястья Коди бросил обе монетки и увидел, что одна ударилась о пол за пирамидкой, а вторая - слева от нее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
