По мере нашего продвижения вдаль слой почвы над старинным мощением становился толще: кое-где полотно сплошь заросло кустарником, а то и корявыми дубками.
К ночи мы добрались до очередного полуразрушенного постоялого двора, рядом с которым бил ключ. На ужин доели остатки полученного от Баррабры хлеба и белого сыра; у нас остались лишь сухари, вяленая баранина и твердый брикет желтого сыра.
Спалось мне и в эту ночь, мягко говоря, беспокойно: установленные мною охранные чары никоим образом не ограждали от ночных кошмаров. Посреди ночи мне даже пришлось встать, пойти к источнику и ополоснуть лицо холодной водой. Стало полегче, но проснулся я все равно задолго до рассвета.
На следующий день дорогу обступили столь высокие утесы, что почти весь день, кроме полуденного времени, мы ехали в их тени. Почва под ногами едва заметно подрагивала, и Гэрлок, чувствуя это, переставлял копыта с осторожностью. Ощущение близости хаоса становилось все острее.
Наконец, уже пополудни, впереди показался очередной завал. Как выяснилось по приближении, на дорогу осыпалась часть утеса высотой чуть ли не в кай. Прохода в этой преграде не было.
– Похоже, приехали! – констатировал Валдейн.
Я машинально потрогал посох. Спереди исходило ощущение хаоса и какой-то отдаленный шелест, наводивший на мысль о движении огромной массы людей.
Резкий писк отвлек мое внимание, но оказалось, что это всего лишь комар. Покружив возле меня, кровосос направился к Валдейну, видимо, сочтя его лучшей добычей.
Я продолжил изучать завал. Как оказалось, камни завалили не только дорогу, но и водоотводный канал, превратив его ближний участок в застоялый, гниющий пруд. Мох на каменных стенах канала показывал, что обычно вода здесь стояла гораздо выше, однако в связи с засухой уровень ее резко упал. Потому, наверное, и комаров над дорогой почти не было.
Последнее обстоятельство, единственное среди многих, не могло не радовать.
Почва под ногами содрогнулась ощутимей, чем прежде. Валдейн вопросительно поднял глаза.
– Оставайтесь здесь. Все трое, – сказал я.
– А ты?
– Полезу наверх. Хочу на них взглянуть.
– На кого? – спроси Фрегин.
– На хаморианцев. Они по ту сторону.
– А их маг тебя не увидит?
– Это вряд ли: он управляет таким количеством хаоса, что ему не до отдельного человека.
Во всяком случае, мне хотелось в это верить. Захватив посох (в столь сложных обстоятельствах всегда лучше иметь его под рукой), я стал медленно, осторожно карабкаться по скалам. А когда забрался на самый верх, едва не покатился со смеху. Впереди за завалом пролегал участок дороги длиной локтей в двести, за которым высился второй завал, почти такой же массивный, как и первый.
Отсмеявшись, я сосредоточился, улавливая эхо хаоса.
Почва дрогнула, вниз посыпались камни. Хвала Тьме, у Валдейна хватило ума отвести бойцов подальше.
Хаос за второй грудой камней разрастался. Пыль взметнулась в небо, и гора валунов на моих глазах пришла в движение. К северу от завала разверзлась огнедышащая пропасть, и скальные осколки – иные размером в половину дома! – стали сползать и осыпаться туда. Из разлома в земле исходил такой жар, в сравнении с которым полуденная духота Кифроса казалась чуть ли не зимней стужей.
Белые нити хаоса хлестали окрестные утесы, оплавляя участки камня и обращая редкую растительность в белесый пепел.
– Что там творится? – крикнул снизу Валдейн. Его голос тонул в шуме и грохоте катаклизма.
– Демоны напускают белую пыль! – заорал Фрегин.
– Это и есть тот мастер хаоса? – выкрикнул, напрягшись, Валдейн.
Я кивнул и знаком велел ему отступить еще дальше от кручи. И вовремя: земля дрожала так сильно, что камни с завала осыпались вовсю, тогда как к самому завалу добавлялись обломки, срывавшиеся с утесов. Впереди же бушевал настоящий ад: пыль мешалась с пламенем.
Плохо представляя себе, что тут можно поделать, я стал спускаться с кручи на лежавший впереди отрезок дороги. Пусть Саммел тратит силы и энергию на расчистку первого завала: возможно, он вымотается, и это даст мне хоть какой-то шанс. Правда, спуск по зыбким, так и норовящим осыпаться прямо из-под ног камням тоже был делом нелегким.
К тому времени, когда мне удалось-таки добраться до твердого дорожного полотна, завала впереди уже не было. Сквозь завесу оседающей пыли и пепла виднелся оказавшийся на его месте сверкающий, гладкий как стекло участок оплавленного камня. Позади, на некотором расстоянии, под сенью знамен с солнечными вспышками стояла колонна из нескольких тысяч бойцов. А перед войсковой колонной сиял столп белого пламени.
Саммел.
Точнее сказать, если бы обычное зрение позволяло видеть сквозь завесу хаотического тумана, он предстал бы все тем же рассеянным и добродушным с виду анахоретом с лысой макушкой и печальными глазами, каким я его некогда знал. И носил он все то же непритязательное коричневое одеяние: мешковатую тунику, штаны и сандалии.
Но в восприятии мага его окружала аура несказанной мощи. Он светился силой, источая кровавую белизну хаоса.
Трудно было понять, что можно противопоставить такой силе. Даже если мне удастся использовать испытанный прием и отрезать его от внешних источников хаоса, такой внутренней мощи будет вполне достаточно, чтобы превратить меня в хорошо прожаренный ломтик бекона.
Впрочем, мне уже довелось столкнуться с самим Равновесием, уцелеть и обрести некое знание. Не поможет ли оно, если обратить его против Саммела?
– Итак, – голос мага прозвучал, словно зов трубы, – ты дерзаешь бросить вызов могуществу знания?
Могуществу знания? Тьма, я даже не думал о нашем противостоянии в этом смысле. Пальцы мои скользнули по посоху, и я положил его на дорогу: в этой схватке посох был бесполезен.
– Лучше присоединяйся ко мне. Будем вместе нести свет знания изголодавшемуся миру!
Я молчал, выстраивая свои щиты и недоумевая, почему все мастера хаоса призывают меня перейти на их сторону. Неужто и правда думают, будто я так глуп, что поверю в способность человека, одержимого хаосом, поделиться с кем бы то ни было силой или властью?
– Разве ты не видишь, молодой Леррис, что Отшельничий остров практически обрекает Кандар на уничтожение, отказывая народу в знании?
Это я, конечно же, понимал: отец и Братство ограждали от знания всех, кого могли. Отчасти поэтому мне и пришлось оставить дом.
– И разве ты не понимаешь, что Отшельничий не изменится? А значит, не спасет ни Кандар в целом, ни твой драгоценный Кифрос в частности?
Оказывается, находясь в стане Хамора, Саммел был осведомлен о том, где я живу. Впрочем, ему мог рассказать обо мне Лейтррс.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
