class="p1">Сборочные эллинги предшествовали последней стадии: выкатке на стартовую позицию. В них и собирались «Авроры», в них они и приобретали свой последний, истинный облик.
Практически возле самой водной кромки на рукотворных утёсах из монолитного бетона расположились многокилометровые стартовые площадки. Это они ещё компактные получились: при общей длине готовой "Авроры" в четыре километра пятикилометровые пятачки выглядели довольно сбитными.
По количеству транспортных артерий, водопроводных систем, опреснительных станций, открытых распределительных устройств и вытяжных труб было видно, сколько технологических операций закладывалось на сборку и запуск одной «Авроры». Счёт им шёл не на тысячи и даже не на миллионы, а на миллиарды. Начиная от добычи руды, выплавки металла и изготовления крепёжных единиц и заканчивая предстартовой подготовкой корабля к первому взлёту, заправкой его всеми необходимыми рабочими жидкостями и газами, и хрестоматийным перерезанием ленточки. Интересно, что у Древних была за традиция вместо разбивания бутылки шампанского об борт?
После нескольких кругов облёта я висел над территорией верфи по вертолётному уже не первую минуту. Рыкова терпеливо ждала, пока моя душенька станет довольна, насладившись зрелищем. Чувство прекрасного – тоже полезная штука (бывает иногда), но сейчас мне в первую очередь необходимо просчитать, сможем ли мы получить какой-нибудь выигрыш с этих верфей.
Очевидно, что любой более или менее индустриально развитый объект – это потенциальное укрытие. Даже, если нельзя спрятаться на его территории, то можно раздербанить его на запчасти и соорудить своё убежище из оных комплектующих. На Земле такое часто практиковалось: оставь заброшенным какой-нибудь завод или фабрику, и очень скоро от неё не останется и камня. Что-то разберут на полезные мелочи окрестные дачники, что-то стырят для обустройства своих лежбищ бомжи.
А мы сейчас и есть те самые приснопамятные бомжи. Лица без определённого места жительства.
Также территория верфи виделась мне как отменная замена землянке в лесу. Очень много крытых пространств. Как следствие, очень хорошая защита от ветров, осадков, палящего солнца. Плюс, в закрытых сооружениях проще удерживать оборону: это уже пройденный этап. Следовательно, легче окопаться и закрепиться. Опять же, складские площади: всю добычу - ресурсы и пищу - можно складировать не под открытым небом. Опять же, близость воды: на воду можно спустить какую-нибудь утлую лодчонку, которую нам придётся построить для рыболовецкого промысла, и с борта удить местные морепродукты. Куда ни кинь, всюду выгода. И оттуда закрыты, и отсюда, и там выход к воде, и сям выход к лесу вглубь материка. Тут складские площади, там производственные мощности. Что хочешь – то и делай. Хочешь – луди, паяй, ножи починяй. Хочешь – твердосплавные дилдаки на станках нарезай. Хочешь – прочие детородные органы пинай. Не жизнь, а сказка.
Доставляли ряд неудобств обильные поросли дикоросов, захвативших верфи. На крышах, на стенах, на улицах между зданиями – всё было покрыто зеленью. Где могли – выросли деревья. Где не могли – мхи и лишайники. Там, где трудно закрепиться даже им – свисали какие-то похожие на лианы х?епуталы. Но, думаю, если люди Мигунова за несколько дней справились с возведением укрепрайона, то с расчисткой «промки» от «зелёнки» справятся тем паче.
Затянувшееся молчание прервала Аня.
– Мы затрахаемся всю площадь обследовать, – констатировала она. – Если это действительно натуральная верфь, то видимое – лишь верхушка айсберга. Под землёй должно быть примерно столько же. Индустриальные объекты такого масштаба требуют километров тоннелей для прокладки коммуникаций. Трубы, шланги, конвейеры, лифты, тросы, провода… Это натуральный, блин, город.
Я откинулся на спинку кресла пилота. Мой взгляд скользил между отдельными зданиями на территории верфи и недостроенными «Атлантидами» у пирсов.
– Не говоря уже о том, что площадь – десятки квадратных километров, – согласно произнёс я. – Но ассимилировать такой объект желательно. Тут ресурсной базы хватит на несколько поколений. Кто не захочет обитать в древних руинах – всегда сможет построить себе своё жилище. Но как «стартовый капитал» это место интересно.
– Как-то оптимистично ты оценил габариты, – хмыкнула Рыкова, масштабируя карту. – Уже отсюда видно, что площадь далеко за сто кэмэ уходит. Ты посмотри: одна только глубина достигает трёх десятков километров. В длину всё растянулось минимум на полтинник. Мы из-за горизонта противоположного края не видим. Теперь понятно, зачем сюда так стремились Анубис и Союз.
Соратница откинулась на кресле, повернулась на нём ко мне и закинула ногу на ногу.
– Не пытайся откусить больше, чем сможешь переварить, – предупредила биолог. – Захватить и удержать – большая разница. А мы ещё не знаем, куда делся десант с эскадры. Есть вероятность, что часть сил уже на планете.
Мне и без напоминаний известно это. Штурм, зачистка, захват и удержание занятых позиций – капитально разные мероприятия. Настолько, что одни и те же силы в одном случае потерпят небывалое фиаско, а в другом с лёгкостью осилят и даже не почешутся. Но не мариновать же людей в лесу вечно? Не, спору нет: когда-нибудь и деревянное зодчество освоим, и дома из бруса строить начнём. Но зачем так выкобениваться, когда уже есть почти всё готовенькое?
– Доведём полковнику, – пожал плечами я. – А там пусть принимает решение. Нам что было сказано? Разведать обстановку. По возможности – родить побольше полезного. Сталеплавильный цех ему не привезу, но пару полезных мелочей захватить получится. Предлагаю начать прочёску с выгрузки ресурсов и складов хранения.
Теперь пожала плечами Рыкова.
– Мне всё равно, если честно. Начинай, откуда хочешь.
Долго мытарил душу решением, куда сажать «прыгун».
Вниз, на землю – это шанс угона и лёгкого обнаружения.
Наверх, на крышу – это риск проломить перекрытия и уронить стотонный кораблик с высоты.
В конце концов, принял решение сесть на территории, на грунт. Угон ещё бабка надвое предсказала, а что крыша не выдержит – это гарантированно почти наверняка.
Посадку произвели на «заднем дворе» первой по счёту погрузочно-разгрузочной зоны, обильно захваченной дикоросами. Уже немолодые стволы поросли везде, где только можно, и пришлась сажать машину, проламывая корпусом кроны деревьев. «Тихим» заход не назовёшь: треск ломаемой древесины был слышен даже внутри герметично закрытого «прыгуна».
Зато маскировка получилась хорошая: раскидистая верхушка редких деревьев с широкими ветвями надёжно прикрыла точку приземления от обзора сверху.
Касание мягкое: под нами оказался плотный сбитый лесной ковёр.
– По одному с вещами на выход, – выдохнула Рыкова и бросила взгляд на бортовой компьютер. – Неплохо. Околотропические температуры.
И, не колеблясь ни секунды, одним движением стянула с себя китель, оставшись в одной майке.
Куртка биолога небрежно сброшена на кресло второго
