были безупречно уложены, костюм строг, но изыскан. Она была всезнающей и вездесущей.
Кабинет, где она приняла Пуаро, был кабинетом женщины утонченной и образованной. Изящная мебель, цветы, множество фотографий бывших учениц мисс Поуп, которые преуспели в этой жизни: в мантиях на вручении дипломов и в нарядных платьях на презентациях, с собственноручными трогательными надписями. На стенах висели репродукции шедевров мировой живописи и неплохие акварели. В кабинете была поистине стерильная чистота: казалось, ни одна пылинка не смеет осесть в этом храме.
Мисс Поуп держалась с уверенностью человека, чьи суждения редко бывают ошибочными.
— Мосье Эркюль Пуаро? Разумеется, я слышала о вас. Вы, надо полагать, пришли по поводу прискорбного происшествия с Винни Кинг. Весьма огорчительный случай.
Впрочем, огорченной мисс Поуп не выглядела. Она умела улаживать всякие казусы, пусть и самые неприятные.
— Раньше ничего подобного не случалось, — заверила Пуаро мисс Поуп.
«И никогда больше не случится», — давала она понять всем своим видом.
— Ведь эта девочка — новенькая? — спросил Пуаро.
— Да, это ее первый триместр.
— Вы проводили предварительное собеседование с Винни и с ее родителями?
— Да, но это было давно. Два года назад. Я гостила в Крэнчестере, собственно, у епископа…
«Заметьте, — говорил ее тон, — я из тех людей, что вхожи в дом к самому епископу!»
— Там я и познакомилась с каноником и миссис Кинг — она, увы, тяжело больна. С ними была и Винни. Очень воспитанная девочка, с несомненным художественным вкусом. Я сказала миссис Кинг, что буду рада принять Винни в нашу школу через год-другой, когда она получит общее образование. Понимаете, мосье Пуаро, мы специализируемся в области искусства. Девочек водят в Оперу[1272], в «Комеди Франсез»[1273], они посещают лекции в Лувре. У нас лучшие педагоги ведут уроки музыки, пения и изобразительного искусства. Расширение культурного кругозора, вот наша цель.
Вспомнив вдруг, что Пуаро не родитель, мисс Поуп резко сменила тему:
— Так чем я могу быть вам полезна, мосье Пуаро?
— Я бы хотел знать, как теперь обстоит дело с Винни?
— Каноник Кинг приехал в Амьен и собирается забрать дочь домой. Это самое лучшее, что можно сделать после испытанного ею потрясения. Мы не в состоянии держать в школе болезненных детей, — продолжала мисс Поуп. — У нас нет возможности обеспечить им надлежащий уход. Я сказала канонику, что, на мой взгляд, лучше забрать Винни домой.
— А что, по-вашему, все-таки произошло, мисс Поуп? — напрямую спросил Пуаро.
— Представления не имею, мосье Пуаро. То, о чем мне было доложено, просто необъяснимо. Не думаю, что сотрудницу, на попечении которой находились девочки, можно в чем-либо упрекнуть — разве что она могла бы раньше заметить отсутствие Винни.
— К вам, наверное, приходили из полиции?
По аристократической фигуре мисс Поуп пробежала легкая дрожь.
— Некий мосье Лефарж из префектуры, — сказала она ледяным голосом, — пытался выяснить, не могу ли я пролить свет на случившееся. Разумеется, мне нечего было ему сказать. Тогда он вознамерился осмотреть чемодан Винни, который, разумеется, был доставлен сюда вместе с чемоданами прочих девочек. Я, естественно, сказала, что в их ведомстве творится полная неразбериха, поскольку чемодан уже забрал один из его коллег. Который, кстати, потом звонил и утверждал, что я передала ему не все вещи. Пришлось поставить его на место. Нельзя покорно сносить хамство со стороны официальных лиц.
Пуаро испустил глубокий вздох.
— Вы умеете за себя постоять, мадемуазель, примите мое искреннее восхищение, — сказал он. — Полагаю, по прибытии чемодан Винни был распакован?
Мисс Поуп, казалось, пришла в некоторое замешательство.
— Это обычный порядок, — пояснила она. — Мы неукоснительно его придерживаемся. По приезде чемоданы распаковываются, а вещи наши сотрудницы раскладывают и развешивают так, как им впредь надлежит храниться. Чемодан Винни тоже был распакован. Разумеется, потом вещи снова собрали, так что чемодан был возвращен в точно таком же виде, в каком его привезли.
— В точно таком же? — переспросил Пуаро и подошел к стене. — По-моему, на этой картине изображен знаменитый Крэнчестерский мост, а на заднем плане собор.
— Вы совершенно правы, мосье Пуаро. Очевидно, Винни написала эту картину, желая сделать мне приятный сюрприз. Она лежала у нее в чемодане упакованная в оберточную бумагу, на которой было написано «Мисс Поуп от Винни». Очень мило с ее стороны.
— Вот оно что! — протянул Пуаро. — Ну и как вам эта картина с художественной точки зрения?
Самому Пуаро приходилось видеть немало изображений Крэнчестерского моста. Без этого сюжета не обходилась ни одна выставка. Иногда картины были выполнены маслом, иногда акварелью. В иных полотнах чувствовалась рука мастера, другие были так себе, но такой откровенной халтуры Пуаро еще не встречал.
Мисс Поуп снисходительно улыбнулась.
— Девочек нельзя обескураживать, мосье Пуаро, — сказала она. — Разумеется, мы будем поощрять стремление Винни совершенствоваться.
— Вам не кажется, что естественнее для нее было бы сделать акварельный рисунок? — задумчиво спросил Пуаро.
— В общем-то вы правы. Я не знала, что она пытается писать маслом.
— Понятно, — сказал Пуаро. — Вы позволите, мадемуазель?
Он снял картину и поднес ее к окну. После тщательного осмотра он посмотрел на мисс Поуп и произнес:
— Я хочу попросить вас, мадемуазель, отдать мне эту картину.
— Но послушайте, мосье Пуаро…
— Не станете же вы говорить, что она вам дорога. Ничего ужаснее я в жизни своей не видел.
— Художественной ценности она, конечно, не представляет, но как работа одной из учениц…
— Уверяю вас, мадемуазель, этой картине не место в вашем кабинете.
— Не понимаю, какие у вас есть основания утверждать подобное, мосье Пуаро.
— Сейчас увидите. Прежде всего расскажу вам маленькую историю, мадемуазель, — начал Пуаро, доставая из карманов бутылочку, губку и тряпочку. — Она в чем-то схожа со сказкой о гадком утенке, превратившемся в лебедя.
Не прерывая повествования, Пуаро принялся за дело. В кабинете сильно запахло скипидаром.
— Вы, должно быть, редко бываете на эстрадных представлениях?
— По правде сказать, да. По-моему, они так бездумны…
— Бездумны, но иногда поучительны. Я видел, как одна артистка чудесным образом меняла облик. В одном скетче[1274] она была изысканной и яркой звездой кабаре, десятью минутами позже превращалась в худосочную девочку с распухшими железками, облаченную в школьную форму, а еще через десять минут становилась оборванной цыганкой, гадающей у кибитки.
— Охотно верю, но какое отношение…
— Да ведь я пытаюсь объяснить вам, как был проделан тот фокус в поезде. Школьница Винни с белесыми косичками, очками и уродливой зубной пластинкой идет в туалет, а Через пятнадцать минут оттуда появляется, по выражению инспектора Херна, «шикарная штучка». Шелковые чулки, туфли на высоком каблуке, норковая шубка поверх школьной
