– Нет, – сказал Томас. Он явно не был дипломатом. Всегда говорил прямо, открыто и начистоту. – За то, что мы тешим ваше самолюбие, за еду и доверие вы получаете оружие, которое никого не убивает и ничего не уничтожает, но зато дает отпор тирании, которой вы якобы противостоите. Жизнь человека дороже книги – таков ваш девиз. Мы можем доказать это на деле, а не просто на словах.
В тишине, последовавшей за словами Томаса – тяжелыми, уверенными, мудрыми словами, – Джессу показалось, он буквально может почувствовать, как вокруг него меняется мир. Медленно, но меняется.
По взгляду Уиллингера Бека Джесс видел, что и тот это тоже почувствовал. Однако этот мужчина выживал так долго не за счет того, что был доверчивым.
– Я предоставлю вам все необходимое для строительства вашей машины, а также еду для вас двоих – только вас двоих, – сказал Бек. – Порции у нас здесь на вес золота. Остальным придется зарабатывать на хлеб своим трудом, и пускай двери тюрьмы и останутся незапертыми, о свободе перемещений для вас речи быть не может. Вы либо ходите со стражей, либо не ходите вообще. Если ваша машина и правда оправдает ожидания, тогда вы заслужите дополнительные права. Не раньше.
Джесс встретился взглядом с Томасом, и Томас сдержанно пожал плечами. Очень по-немецки, отчего Джессу стало приятно. «Может сработать». Он кивнул Томасу.
– Сойдет, – сказал друг. Глядя на него, Джесс внезапно увидел того самого ученого, каким Томас мог бы стать в один прекрасный день – уверенного, сконцентрированного, рассудительного и спокойного, а еще чертовски умного. Великого человека, нужно было лишь остаться теперь в живых. – Я составлю вам список всего, что нам понадобится.
Бек рассмеялся. Смех вышел безжизненным.
– Можешь составлять сколько угодно списков, мой мальчик. У нас есть что есть, и придется довольствоваться этим, как и все мы. А твоему отцу я напишу, Брайтвелл. И если у нас не найдется того, что вам необходимо, мы обратимся к нему. Думаю, он будет рад посодействовать, если узнает, что жизнь его сына в такой же опасности, как и все наши.
Может быть. Однако старший брат Джесса Лиам когда-то умер в петле в Лондоне, и похоронили его в неизвестной могиле как безымянного контрабандиста книг. «Па мог бы его спасти». Но – па не спас, потому что оказаться пойманным, по его мнению, приравнивается к смертному греху.
Джесса тоже поймали. Только теперь нужно было заставить Бека поверить в обратное.
Кажется, договоренность была достигнута, так что Джесс позволил себе слегка расслабить плечи… и поторопился, потому что Бек внезапно произнес:
– Еще кое-что. Вы в курсе, что капитан Санти некогда командовал войском за пределами наших стен?
– Неужели? – переспросил Джесс. И пожал плечами. Он не собирался отвечать на этот вопрос. Джесс рассчитывал, что Бек знал имена не всех капитанов, бывавших в военном лагере за стенами.
– Он сядет рядом с моим капитаном, Индирой, и покажет ей на карте все, что знает о библиотечных войсках. О сильных сторонах отрядов, расположении палаток, режиме дня. Все.
«Он не станет этого делать». – Джесс тут же это осознал. Санти, может, и отвернулся от Библиотеки, но предавать библиотечных солдат? Ни за что.
А в следующий миг Джесс подумал: «Но капитану Санти может понравиться возможность немножко наврать». Так что Джесс помедлил, а затем непринужденно ответил все таким же спокойным тоном:
– Я передам вашу просьбу.
– Это была не просьба.
Джесс уставился на Бека в ответ, не говоря ни слова. Было в Беке что-то, что очень сильно напоминало ему об отце. И сравнение это Джессу совсем не нравилось, поэтому он не прочь был заставить Уиллингера подождать. Знал, что отцу всегда не терпелось, когда кто-то отвечал ему молчанием.
Так же отреагировал и Бек.
– Его будут ждать утром, – сказал Бек. – Передай ему, чтобы обратился к Индире. Если не прибудет с рассветом, его приволокут в кандалах.
– Все, кроме нас двоих, будут здесь у вас завтра, – сказал Томас. – Профессора и Морган начнут переводить книги. Это заработает им на ваш хлеб, так?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Ваша девчонка-солдатка… Уотен, верно? Уотен мне не нужна, – начал было Бек, но Томас его оборвал:
– Командир Глен Уотен является личной охраной профессора Сеиф. Они остаются вместе. Таков протокол.
Это и впрямь была отличная ложь, и Джесс не мог не восхититься. Это одновременно делало Халилу загадочно важной и наделяло статусом и Глен. У Бека, наверное, имеется некая информация о них всех, но точно не вся. Нужно было лишь вести себя осторожно.
Бек в ответ мрачно усмехнулся, обиженно поправил ворот своего пиджака и проворчал:
– Протокол!
– Считайте, это для вашей же безопасности, – сказал Джесс. – Один из ваших людей оскорбил профессора Сеиф, и она не в настроении все прощать.
– Если Сеиф такая неженка, может оставаться в камере!
Томас внезапно захлопнул книгу, которую держал в руках. Вышло на удивление громко, и, пока все были в замешательстве, Томас поднялся на ноги.
– Обращаться к ней необходимо как к профессору Сеиф, и если вам нужен перевод ваших книг, вам она нужна в первую очередь, – сказал Томас. – Ваш человек потянул к ней свои руки. Такого больше не должно повториться.
– О, теперь будем угрожать? Должно быть, думаете, вы опасны, – сказал Бек.
Джесс вскинул брови, покосившись на Томаса.
– Мы опасные? – уточнил он.
– Иногда, – кладбищенским тоном ответил Томас.
Впервые с момента их знакомства Бек потерял терпение. Он вдруг резко хлопнул обеими ладонями по столу, отчего бумаги на том полетели в разные стороны.
– Мы тут не в игры играем, избалованные вы дети! – воскликнул он. – Думаете, легко мне защищать и прокармливать свой народ, заботясь о том, чтобы у каждого был теплый дом, когда Библиотека подвергает наш город регулярным бомбежкам? Лучше заткнитесь и будьте благодарны за то, что я вас терплю, иначе в будущем с вами вообще никто церемониться не станет!
Джесс открыл было рот, чтобы ответить, однако промолчал, когда Томас покачал ему головой. «Лучше пусть будет, как он хочет, – понял Джесс. – То, что нам необходимо, мы получили».
Томас совершенно спокойно поклонился. Вышло естественно.
– Спасибо вам, – сказал Томас.
– Просто проваливайте!
Томас покорно кивнул, и, когда двери кабинета Бека распахнулись, они отправились следом за высокой стражницей, обратно по длинному коридору. Еще несколько солдат шагали у них за спинами.
– Вы Индира, – сказал Джесс. Женщина покосилась на него. Нехотя. – Вы здесь главная?
– Если это тебя касается, – ответила она. Больше ничего не добавила. Джесс попытался ей улыбнуться, однако отлично понимал, что на фоне Томаса со своим очарованием парнишки с фермы выглядел больше похожим на преступника. Так что на Индиру преступное очарование Джесса не подействовало. Поэтому Джесс вскоре бросил свои попытки выглядеть добродушным и занялся тем, что начал запоминать детали здания, которые они проходили, и все, что было видно снаружи.
Они шагали по лестнице крыльца, когда сигнализация сработала в первый раз. Звук завывал ужасно, исходя, кажется, со всех сторон. Из-за городских стен. Становился то громче, то тише, словно рев заблудшей души, и, несмотря на то, что Джесс понимал, что это такое, ему было не по себе, и в животе все скрутило. Пришлось постараться, чтобы не позволить себе зажать руками уши.
– Что это такое? – крикнул Томас у уха Джесса, и хотя его голос оказался едва различим, в нем отчетливо слышалась нотка паники.
– Предупреждение о нападении библиотечных войск, – крикнул в ответ Джесс. – Бомбардировка.
Джессу приходилось переживать подобное во время обучения, однако он не ожидал услышать звук так близко сейчас. Это походило на нечто древнее и потустороннее, словно вопли богов, и должно было предупредить горожан о том, что вот-вот разверзнется ад.
И жители Филадельфии, как заметил Джесс, были к подобному приспособлены. Никто не спешил зажимать уши, не считая маленьких детей.
