Феодосия Васильевна, — я с невероятно доброй улыбкой развернулась к Лактюшкиной и от сердечности я аж приложила руки к груди, — вы приятельствуете, это же так хорошо, особенно среди коллег. Вот и будете дальше дружить, но уже на заслуженной пенсии.
Лицо Лактюшкиной побагровело.
— Мы же должны всячески способствовать профессиональному росту молодых кадров на местах, если вы помните постановление ЦК КПСС номер одна тысяча сто семнадцать, — назидательно сказала я, в полной тишине расплатилась с Репетун, и вышла, прихватив тюбик крема для Риммы Марковны.
Я аккуратно прикрыла дверь и прислушалась — в кабинете моментально поднялся гвалт и крики.
Вот и чудненько.
Герих сообщать не пойду — ей Лактюшкина всё сама донесет.
Людмила расстаралась и после обеда я отправилась прямиком к «опиюсу».
Встречу он мне назначил в ресторане «Нивушка». По уровню, это был никакой не ресторан, а так, нечто среднее между неплохой столовой и второсортной забегаловкой в моем времени. Зато здесь было чисто, да и меню вроде не хуже, чем у нас в монорельсовской столовке. Это было неплохо, поэтому о том, что я в простом офисном костюме, я не переживала. Зато этот костюм — бежевое платье прямого кроя и легкий укороченный жакет из нежно-голубого шелка очень мне шли.
Я подъехала к «Нивушке» и вошла внутрь, «опиюс» уже сидел за столом и читал меню.
— Здравствуйте, Лев Юрьевич, — поздоровалась я, — всё никак нам с вами не получается встретиться.
— Добрый день, Лидия Степановна, — он мельком окинул меня оценивающим взглядом, по которому я поняла, что мой вид ему явно понравился, встал из-за стола, обошел его и радушно отодвинул мне стул. — Прошу.
Я чинно села.
— Долго же мы не могли с вами нормально побеседовать, — попенял он мне, впрочем, беззлобно.
Я с полуулыбкой придвинула к себе меню и углубилась в чтение:
— Как вы думаете, жаркое у них не сильно острое?
— Я бы порекомендовал плов, — мягко посоветовал «опиюс», — у них главный повар из Узбекской ССР.
— Отлично, — сделала выбор я и подняла глаза на собеседника.
Тот немного поёрзал, помялся и начал разговор, правда издалека:
— Вино будете красное или белое?
— Увы, я за рулём, — пожала плечами я, — так что лучше морс или компот.
Во взгляде «опиюса» легкая заинтересованность сменилась восхищением. Я — женщина, я такое считываю у мужчин на раз, впрочем, все женщины это умеют.
Мы сидели и молчали: «опиюс» рассматривал меня, я же решила отдать ему главенствующую роль, раз он так искал этой встречи. Посмотрим, что дальше будет.
Официантка принесла заказ, метнув на «опиюса» заинтересованный взгляд.
— В общем, ситуация такая — чуть нахмурился Лев Юрьевич, дождавшись, когда официантка, наконец, уйдёт, — нам в начале следующего месяца необходимо отправить делегацию городского женсовета в Москву, на Всесоюзный Съезд делегатских собраний «Женщины — на производстве!». Но в этом году он пройдет не просто так, а совместно с пленумом Комитета советских женщин.
— И что? — насторожилась я.
— А то, что там нужно будет выступить.
— А я при чём?
— При том, что наши бабы только в кабинетах языками молоть могут.
— А я значит, не в кабинетах? — фыркнула я.
— Мне рассказывали о ваших выступлениях на собраниях в депо «Монорельс», а последний доклад я и сам слышал. Вы умеете впечатлить, Лидия Степановна, — польстил мне «опиюс».
— Умею, — не стала отпираться я, — только что-то кажется мне, Лев Юрьевич, что дело не только в докладе, правильно? Точнее совсем не в докладе. Есть что-то ещё, да? Какой-то подвох?
— Есть, — не стал отнекиваться «опиюс».
— И что же?
— То есть вы согласны поехать?
— Как я могу соглашаться, если я не понимаю, чего вы от меня хотите, Лев Юрьевич.
— Вообще-то вы мне задолжали, Лидия Степановна. И сильно.
— За что же? — изумилась я.
— Да много за что — шантаж, вымогательство денег, ремонт квартиры за мой счёт, Ольга… — с насмешливой ухмылкой начал перечислять «опиюс», — список можно продолжить.
— А я тут при чём? — усмехнулась я, — по поводу Ольги вообще не понимаю почему вы мне это в вину ставите — она вообще-то по любви уехала, замуж там вышла. За неё только порадоваться можно. А всё остальное вы мне сами предоставили. Я лишь спросила, а вы же сразу согласились.
— Предоставил, — кивнул «опиюс», — только не просто так. Я не имею привычки разбрасываться ресурсами. Тем более таким вот наглым девицам. Скажем так, я сделал выгодную инвестицию. И теперь пришла пора вернуть всё с прибытком. Мои ресурсы в обмен на ваши услуги.
— Вот даже как! — рассмеялась я, — а я-то думаю, какая же я ловкая, как я этого чиновника раскрутила. А это, оказывается, инвестиция была. Хотя мы об этом даже не договаривались. Но вот вопрос: а как же вы намерены получить с меня прибыток, если у вас никаких доказательств этого всего нету?
— Зато у вас совесть есть.
— Что-о-о? — вытаращилась я, не зная, смеяться или сердиться, — извините за грубость, Лев Юрьевич, но вы в своём уме?
— А если я скажу, что Съезд — это ширма, и параллельно есть одно дельце, вполне законное, провернув которое можно получить хорошие деньги? — прищурился «опиюс».
— Сколько? — включила я бизнесвумен я.
«Опиюс», пристально взглянул на меня, взял салфетку, написал на ней цифры и протянул мне.
Я взглянула и глаза мои округлились:
— Что нужно делать? — деловым тоном спросила я, но не удержалась от ехидства, — надеюсь никого убивать не придётся?
Домой я вернулась в полном раздрае мыслей и чувств. Да, дельце «опиюса» оказалось непростым — всего-навсего нужно было подменить документы. И эти документы находились дома… у личного секретаря Валентины Терешковой. Да-да, именно она сейчас была председателем Комитета советских женщин. И для этого мне предстояло с её секретарем не просто познакомиться, а как-то так задружиться, чтобы попасть в гости, но и этого мало, мне предстояло остаться в комнате наедине и поменять документы, причём не просто папку на папку, а всего лишь один листочек.
Всё усложнялось тем, что где конкретно в комнате находится искомая папка с документами, «опиюс» не знал.
Содержимое листочка «опиюс» не показал, но обещал, что ничего там эдакого нету. Наоборот, именно тот листочек, что находился в папке, как раз и был бомбой замедленного действия. Поэтому и нужно было его срочно заменить, пока не стало слишком поздно.
И если сперва я повелась на очень уж кругленькую сумму, которая обеспечила бы меня надолго, то уже после, разобравшись во всех нюансах, я сама захотела провернуть эту подмену.
А ещё, признаюсь, честно, меня поначалу сильно нервировал вопрос, почему «опиюс» выбрал именно меня на роль «Мата Хари» местечкового разлива, но он пояснил, что мало у кого из женщин есть такие качества как у меня, и что я смогу выкрутиться из любой ситуации.
— Вы же как инопланетянка, Лидия Степановна, — заявил он и я аж обомлела. — у меня порой складывается впечатление, что вы как героиня повести Булычёва «Сто лет тому вперёд». Вы же читали?
Я кивнула. Хотя, по правде, я не читала, а смотрела фильм, который снимут по мотивам этой истории через несколько лет. Но всё-таки! Твою ж мать! Я понимала, что он шутит, но, как говорится, в каждой шутке есть доля шутки.
А дома витали умопомрачительные запахи свежего фарша, лука и лаврового листа — Римма Марковна затеяла лепить пельмени. Причём в глобальном масштабе.
— Налепим много-много, — объяснила свою позицию она, раскатывая комок теста, — я всё наморожу, заберём в Малинки. Хватит нам аж до самого конца.
— Зачем же так много? — не поняла я, с ужасом глядя на огромный таз с начинкой.
— Ох, Лидия, ты, как всегда, вся в работе, даже не обращаешь внимание, что в жизни вокруг тебя происходит! Сейчас же грибы-ягоды пошли, помидоры дозревают, кабачки и патиссоны опять же, — завелась Римма Марковна, шмякая тесто на стол с другой стороны, — да и черешня облетает, жалко же, те же сливы вот-вот скоро будут. Работы — море, не всегда будет время полноценный обед приготовить. А пельмени — это хорошая еда, можно и как первое блюдо, и как второе.
— И компот, — пошутила я, но Римма Марковна не разделяла моего веселья.
— Тебе бы только шуточки, Лидия, — проворчала она, и принялась выдавливать полустаканом кружочки и выкладывать их на доске. — И, кстати, твоё пожелание я исполняю. Ищу в поте лица, можно сказать. Так что цени это.
— Какое ещё пожелание? — равнодушно пробормотала я, аккуратно накладывая чайной ложечкой фарш на кружочек теста.
— Замуж ты хочешь выйти за генерала или академика, — напомнила Римма Марковна моё требование, и щедро посыпала стол ещё мукой.
— Ну и как идут поиски? — скептически усмехнулась я и принялась
