— Много воды утекло, и вы мальчик мой вижу, повзрослели, — ответил старик, вернув, посох к стене. — Так скажите мне, за какую провинность это дитя заслужило смерти?
— Смерти старик? Отчего же, ее участь еще не предрешена, — ответил Мишель снова устремив взор к девушке, которая дрожащими руками прижимала к груди одеяло.
— Тогда позвольте мне излечить Кэтрин, и приходите, как определитесь с ее участью, — попросил лесник, внимательно вглядываясь в потемневшие глаза графа, словно пытаясь в них что-то разглядеть.
— Не могу, не хочется снова прочесывать лес в ее поисках, — отказал Мишель, намереваясь забрать девчонку.
— Девочку ноги не держат, разве сможет она убежать? Да и одеться ей не во что, — продолжал настаивать старик.
— Ничего, в одеяло завернется, отсюда до замка не так далеко.
— А придется и голой потащите, только бы снова запереть в сыром подвале, — отрезала Кэтрин, понимая, что взывать к его совести бесполезно.
— Не сомневайся потащу, — бросил оскалившись Мишель, — Поднимайся!
— Все хорошо, — прошептала Кэт, коснувшись руки лесника. Она не хотела чтобы старик попал в беду из-за нее, поэтому решила пойти с графом добровольно.
Кэтрин дрожа, попыталась подняться, но слабость в теле словно вжимала ее в постель. Резко дернувшись, девушка вскрикнула, почувствовав, как снова защипала спина. От острой боли потемнело в глазах и они наполнились влагой. Она снова попыталась встать, но сил хватило лишь на то, чтобы сесть оперевшись о стену.
— Хорошо, — выдавил Мишель сквозь зубы, — Лечите ее, но прежде я хочу поговорить с девушкой наедине.
Кэтрин опустила голову, не желая показывать графу слезы. Она знала, что он передумал не из-за доброты душевной, а просто не хочет тащить ее на себе.
— А теперь послушай меня внимательно! — грубо приказал мужчина, — Если только посмеешь сделать шаг из хижины, я не пощажу старика. Так что учти, его смерть будет на твоей совести!
— Я в этом не сомневаюсь, — прошептала Кэт, все же подняв голову, — Даже зверь пытается избежать смерти, но видимо лишь у меня нет выбора.
— Ошибаешься, — отрезал Мишель, — Твоя жизнь зависит лишь от тебя. Будь благоразумна и держи язык за зубами, тогда мне не придется тебя его лишать.
— А дальше что? — воскликнула она, устав от неизвестности, — Все равно вернете в замок, а там мне не избежать гибели!
— Я обдумаю это, — ответил граф отвернувшись к выходу, — Но и ты не забывай мои слова. Иначе ничто тебя не спасет!
15 ГЛАВА
Граф вернулся спустя четыре дня, и Кэтрин чувствовала себя уже значительно лучше. Он вошел в хижину, когда лесник отсутствовал, и швырнув рядом с девушкой мешок, приказал:
— Одевайся.
Как только дверь за ним затворилась, Кэт выпотрошила содержимое мешка и обнаружила там одежду. Теплое шерстяное платье и чулки, а также громоздкие черные сапоги принадлежащие явно мужчине. Не спеша Кэтрин оделась, и оценила свой вид: серое платье оказалось коротко, а сапоги велики и неудобно болтались на ноге. Накинув на плечи теплый плащ отделанный мехом, девушка направилась к выходу, подумав, что долго ходить не сможет в столь неудобной обуви. У двери она застыла, и обвела комнату тоскливым взглядом, безмолвно прощаясь. Здесь ей было уютно и спокойно, а теперь снова неизвестность ждала впереди.
Во дворе Кэт обнаружила Мишеля беседующего со старичком, и две запряженные лошади. Видать поездка сулит быть долгой.
— Готова? — спокойно спросил граф, смерив ее хмурым взглядом.
— Вы вернете меня в замок? — вместо ответа поинтересовалась она.
— Раз готова, отправляемся, — бросил он, махнув головой леснику в знак прощания.
Кэтрин взглянула на старика и почувствовала, как больно защемило в груди. Пришло время прощаться, и вряд ли судьба сведет их снова. Девушка медленно подошла к дедушке и склонившись, заключила его в крепкие объятия, прошептав:
— Спасибо вам за все.
— Храни тебя Господь, дочка, — расстроенно ответил тот.
Распрощавшись со спасителем, Кэт направилась к лошади, которая казалась ей слишком высокой. Девушка не успела признаться графу, что совершенно не знает, как управляться с животным. У прислуги нет возможности обучиться верховой езде, это им ни к чему. Но видимо, Мишель и сам заметил ее растерянность, довольно спросив:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Управляться с кобылой ты похоже не умеешь?
— Не умею, — честно ответила Кэт, и под пристальным взглядом ее щеки запылали.
Спрыгнув со своего коня, мужчина направился к девушке, и в один миг помог ей взобраться на лошадь. Оказавшись в седле, Кэт вопросительно уставилась на графа, не понимая, что делать дальше.
— Держись крепко и постарайся не свалиться, — велел он, снова запрыгнув на своего жеребца.
И в прям делать ей ничего не пришлось, ее кобыла спокойно последовала за конем Мишеля. Оказавшись у окраины поляны, Кэтрин обернулась и в последний раз взглянула на лесника, махнув на прощание ему рукой. Душу раздирала тревога и печаль, и она прикрыла глаза, пытаясь, скрыть слезы. Граф намеренно не ответил куда ее везет, и теперь ей оставалось лишь гадать, отгоняя от себя страшные мысли.
Спустя час путники выбрались из леса. Полевая тропа приветствовала их порывом ледяного ветра. Кэтрин съежилась, пытаясь размять затекшее тело, не привычка сидеть в седле, сказывалась ломотой в костях.
Оказавшись на ровной дороге Мишель ускорил коня, и кабала девушки послушно потрусила за ним. Кэт ухватилась пальцами за седло, пытаясь усидеть ровнее, но это не особо помогло, она продолжала качаться в такт ходу лошади.
Вечернее небо затянули тяжелые тучи, и казалось оно вот-вот разверзнется дождем. Но первые капли упали на лицо Кэтрин уже с сумерками. Промерзшая до корней волос, она плотнее закуталась в плащ. Мишель за время поездки не проронил ни слова, даже ни разу не обернулся к девушке. Словно он прекрасно знал, что та не отставая следует за ним. Конечно так и было, чуть отставши, ее лошадь торопливо догоняла графа, будто бы боялась потерять его из виду.
Когда ночь окутала землю чёрным ковром, Кэтрин почувствовал, что выбилась из сил. Каждая часть ее тела жутко ныла, и вымокшая под мелким дождем, она не переставая дрожала. Зубы девушки непрерывно стучали, а заледеневшие руки уже не могли держаться за седло. И Кэт поняла, что в любую секунду может свалиться на землю.
Мишель вглядывался в даль пытаясь, рассмотреть разбрюзглую дорогу, а позади до него доносилось цоканье копыт и стук зубов. Натянув поводья мужчина замедлил жеребца и обернулся. Девчонка, пошатываясь, дрожала в седле, и казалось что вот-вот упадет. Не удивительно, даже опытному наезднику сложно находиться так долго верхом, да еще и в такую погоду, а что уж говорить о ней.
— Трррр, — шикнул он на коня останавливая, животное послушно замерло, молотя предприми копытами по вязкой земле. Жеребец выдохся, и тоже нуждался в отдыхе, но до постоялого двора оставалось еще несколько часов пути.
Когда кобыла служанки поравнялась с Мишелем, он лишь чудом поймал скользнувшие вниз тело девчонки. Рывком граф пересадил ее к себе, услышав, как та жалобно застонала. "Только бы не разболелась снова"- подумал хмуро мужчина, у него совершенно не было времени и желания возиться с ней. Усадив дрожащую девушку в седло перед собой, Мишель укутал ее своим плащом, пытаясь согреть, и мокрая макушка обессиленно рухнула ему на грудь.
Кэтрин почти лишалась чувств, когда граф перетащил ее на свою лошадь. Его пальцы до боли сжали заледеневшую руку, и девушка не смогла сдержать стон. Оказавшись в седле перед ним, Кэтрин спиной почувствовала крепкое мужское тело, и хотела было возразить, но сил на возражения не осталось. А когда она ощутила теплый кокон из плаща графа и вовсе лишилась чувств, уронив голову ему на грудь. Сознание вернулось довольно быстро, очнулась от того, что ступни горели огнем. Во время дождя, в слишком широкие сапоги попала вода, и теперь из-за ночного мороза она настыла. Пальцы ног онемели, и казалось, потеряли чувствительность, лишь пятки и икры еще чувствовали болезненные рези…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
