запеканка.
- Фу… Я хочу калтошку фли!
Тонкие брови начальницы становятся подозрительно извилистыми. Я невозмутимо пожимаю плечами.
- Картошку фри? Ты что, ее ела?
- Не-е-еть… - Маша округляет глаза и смотрит на мать предельно честным взглядом.
Вот те крест типа! Невиноватая я.
Только-только перевожу дух, как…
- Калтошка фли вледная, - вздыхает Маша и, сложив ладошки под подбородком, мечтательно добавляет: - Но а-а-абалдеть какая вкусная… Ой!...
- Можно вас на минутку, Владислав Алексеевич? - Начальница, покачивая бедрами, выходит из кухни, и тыквенно-творожная запеканка кажется мне цветочками.
- Бль…ютуз, Владь? - тихо шепчет Маша, прикрывая рот.
- Бль…ютуз, Мария. Вот такенный!...
Глава 12. Федерика
Пока направляюсь в кабинет, не покидает ощущение, что я под видеонаблюдением в собственном доме. В спину, ягодицы, ноги будто иголки втыкают. Сбросив с себя это чувство, устраиваюсь в кожаном кресле.
Джес тут же слетает с дивана, на котором сладко спала, и забирается мне на руки. Девочка моя, ты так и сидишь здесь целыми днями? Одна? Правда?
Совсем нас эти мужики в угол загнали!...
- Владислав Алексеевич, - дожидаюсь, пока он устроится прямо напротив и сложит руки на широкой груди, - давайте… хм… поговорим.
Влад смотрит на меня с плохо скрываемой иронией. Это не надменность, нет. Скорее снисходительность.
Черт.
Снисходительность? Серьёзно? В моем доме?...
- Снова ваши штрафы? - Отец приподнимает бровь и ухмыляется.
- А вы думаете, у меня нет повода?
- Я думаю, что треноги с камерами на трассах человечнее, - ворчит. - И дешевле.
Вздохнув, поглаживаю мягкую шерстку Джес и украдкой разглядываю мужчину напротив. Симпатичный, вполне ещё молодой, спортивный. На руках вены такие - хоть маслом на бумаге рисуй. При всей своей твердолобости, Отец вполне чувствующий человек, иначе Маша с утра осталась бы в детском саду. Я ведь даже подумать не могла, что она сможет разжалобить спецназовца…
В его послужном списке горячие точки… Медали, грамоты.
И зачем взрослому мужику таскать за собой весь день четырехлетку?... Допускаю, что только такая, как Мария-Франческа, и могла растрогать этого грозного вояку.
Обдумываю, как бы мне построить разговор, а потом злюсь на себя.
Федерика, дочь Теодора!
Ты, мать твою, крутая бизнесвумен, которая сегодня в обед заключила сделку с китайцами на пятьдесят семь миллионов. С половиной!...
Ты столько лет терпела рядом с собой Колю: напыщенного, непонимающего, всегда и во всем правого. Ведь только он знает как надо, только он смел разговаривать с тобой, как с полнейшей дурочкой, которой просто повезло оплачивать его счета и благодеяния.
А ещё Коля мог смотреть... Вот так же, как этот спецназовец, с иронией. Только злой.
Ну сколько можно?
Да, красавец, мышцы утром все разглядела! Что тут скажешь? Но терпеть подобное хамство… зачем?
Просто выскажу ему все. Будет продолжать иронизировать, учить меня жизни и строить из себя сорокаоднолетнего Знайку из Солнечного города - просто уволю. Без сожалений.
Внутри грызет только одна мысль: с кем же останутся дети и кто их будет защищать?...
- Владислав Алексеевич, - внутренне собираюсь и отпускаю Джес на место.
Слишком отвлекает.
- Весь внимание.
- Хочу поговорить… с вами… начистоту.
Улыбается открыто.
- А у нас были грязные разговоры?
- Вла-а-а-ад, - чуть повышаю голос и приглаживаю волосы. Поправляю ворот рубашки. - Извини, но я серьёзно. Сейчас без шуток.
Он прищуривается, будто бы искренне удивляется, что я перевожу наше общение в другую плоскость, хотя неловкости между нами нет.
- Говори, - отвечает по-мужски прямо.
- Хочу тебе сказать без этих игр со штрафами.
Замолкаю, словно набираюсь решимости, и разглядываю теперь абсолютно серьёзное лицо. Зеленые глаза смотрят на меня внимательно и вдумчиво. Это неожиданно придает сил. Мой голос звучит ровно и плавно. Чуть-чуть нервно, но, надеюсь, в меру. Не хочется быть истеричкой.
- Я люблю своих детей, Влад. Эм… Всех. И Леона, и Эльзу, и Машу. Просто пойми. Я не рожала их, чтобы они… просто были. Как воздушные шарики болтались за моей спиной. Все, что я делаю каждый день, только для них! Чтобы они ни в чем не нуждались и выросли разносторонними личностями. И если я говорю, что мой сын занимается танцами и хоровым пением, - значит… так надо. Спорт ему абсолютно не подходит. И если я прошу не кормить моих, - выделяю последнее слово, - детей всякой пакостью, то не надо подрывать мой авторитет и покупать им картофель фри. Я тебя прошу.
Зажмуриваюсь, ожидая увидеть насмешку или что-то в этом роде, но слышу всего одно слово, наполняющее душу уверенностью.
- Хорошо.
- Хорошо?
- Как скажешь.
Вау.
Киваю, распахиваю глаза и ещё раз смотрю на него. Вроде бы тот же.
- Это… все?
- А что ещё нужно, чтобы я сказал?
- Я, если честно, ждала, что ты начнешь возражать…
- А я ждал, что ты начнешь истерить и пугать меня штрафами. - Влад откидывается на спинку стула и тоже переходит на более неформальное общение: - И смотреть своим взглядом училки профессионального колледжа.
- Сделаю вид, что последнего не слышала.
Подумав, Отец потирает подбородок.
- Кто сказал, что спорт не подходит Леону?
- Он сменил десятки различных секций, начиная от плавания и заканчивая керлингом. Нигде дольше месяца не задерживался. И ни одного тренера ни во что не ставил. Хоровое пение ведет бывшая оперная дива, мне кажется, Леон ее побаивается.
- А танцы?
- А на танцах ему нравится партнерша. Поэтому Леон терпит.
Влад кивает и хмурится, всё ещё оставаясь серьёзным.
- Если честно, я к такому разговору не подготовился, но хочу сказать, что пацан не признает старших, а по жизни это хуже некуда. Армия, потом работа, если, конечно, ты ему золотую ложку в рот не засунешь.
- Разумеется, я не собираюсь воспитывать бездельников…
- Тогда просто наблюдай и… не подрывай мой авторитет.
- Договорились, - тут же соглашаюсь и… улыбаюсь.
Отец тоже улыбается и встает.
- Да, завтра вечером мне нужно пару часов, так сказать… - теряется, - по семейным обстоятельствам.
- Ох, я тоже буду отсутствовать, - вспоминаю.
- Я попрошу сослуживца. Он здесь приглядит…
- Хорошо, спасибо, - радуюсь, что не надо решать эту проблему.
- Пойдем-ка, погуляем. - Смотрю, как он забирает Джес с лежанки.
- Влад, - окликаю.
- А?
- Спасибо.
- Пожалуйста.
- Я надеюсь, это была хотя бы
