но он не рискнул. Только не при Этлине. Он слишком хорошо знает подругу детства. В гневе она способна на все, в том числе устранить соперницу физически.
Пусть лучше Этлина думает, что все идет по ее плану. Она здесь главная, а Алитея не имеет для Тьера никакого значения. Усыпив бдительность Этлины, у них будет шанс избавиться от нее.
Тьер покинул столовую вместе с Этлиной. Он хотел увести ее подальше от Алитеи, из страха за последнюю. Обстановка в столовой накалилась. Лучше девушкам держаться подальше друг от друга. Все же две женщины на один замок – это слишком много.
Вместо своих покоев Этлина свернула к его.
— Я хочу посмотреть на нее, — заявила она. — На мою корону.
Пришлось впустить ее. В спальне она сразу подошла к постаменту с короной каменной девы и осторожно погладила ее острые пики.
— Не примеряешь? — с издевкой предложил Тьер.
— Ты ведь хочешь, чтобы она превратила меня в камень, не так ли? — произнес Этлина. — Что ж, не буду лишать тебя надежды. Выживу я или нет, узнаем на коронации.
Он и правда втайне мечтал об этом. Вот оно – решение всех проблем. Но Этлина не глупа. Она сама создала корону. Наивно рассчитывать, что та прикончит свою хозяйку.
— Ты принял верное решение, — похвалила его Этлина. — Я – твоя судьба. Этого не изменить. И уж точно меня не заменит какая-то девчонка с сомнительным Даром. Мы еще можем быть счастливы вместе.
— Ты лишила меня крыльев, — напомнил Тьер.
— Кто старое помянет, — она беспечно махнула рукой. — Давай думать о будущем. О том, как мы объединим наши народы, о наших детях.
Тьер, не сдержавшись, поморщился. Плохой из него актер. Всего-то и надо, что претвориться, будто он рад Этлине, а он и на это не способен. Даже находиться с ней в одном помещении невыносимо. А уж притронуться к ней – вовсе кошмар.
Этлина это поняла. Она всегда читала его, как открытую книгу. Все-таки они выросли вместе, она знала его как никто другой.
Она отвернулась от короны и потребовала:
— Поцелуй меня. Или так, или выбирай, кто пострадает – Джем или эта девица.
— Если хочешь кому-то причинить боль, пусть это буду я, — ответил Тьер.
— Это слишком легко. К тому же тебе будет намного больнее, если пострадает кто-то из этих двоих.
— Когда ты стала такой? В детстве ты была другой, — напомнил Тьер.
— Это ты такой меня сделал, — заявила она и поторопила: — Ну же, целуй или, клянусь, я выполню угрозу.
Она подняла руку и на ее пальцах заиграли всполохи магии. Этого Тьер не мог допустить.
Поцеловать ее – все равно что поцеловать жабу. От отвращения аж скулы сводит. И все же Тьер шагнул к Этлине, наклонился ближе, но губ не коснулся. Вместо этого он обхватил ее шею пальцами. Пока не давил, только держал.
— Ты этого не сделаешь, — усмехнулась она. — Ты не такой.
— Ты тоже меня изменила, — процедил он.
Одна мысль, что Тьер может по ее вине потерять Алитею, приводила в бешенство и превращала в чудовище. Ненависть обжигала внутренности кислотой. Этлина хочет поцелуя? Что ж, он ее поцелует, в последний раз, в лоб, прощаясь на похоронах.
Этлина отреагировала быстро – прижала ладонь к груди Тьера, и его пронзила острая боль в области сердца. Перед глазами потемнело, он пошатнулся и упал на колени.
— Не играй со мной. Я держу твое сердце в руке, сожму кулак, и тебе конец, — прохрипела Этлина.
— Гадина, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы.
— Может быть, — согласилась Этлина, — но я – твоя гадина. Смирись уже с этим.
Обогнув Тьера, Этлина направилась к двери. На пороге она задержалась и оглянулась:
— Коронацию проведем послезавтра на рассвете. Суток хватит на подготовку.
Лишь когда дверь за ней закрылась, боль в сердце отступила, и Тьер смог снова дышать.
Я смотрела на нечисть. Нечисть смотрела на меня. Немая сцена затянулась. Пора положить этому конец.
— Вы чего? — хрипло спросила я, натягивая одеяло до подбородка.
Надеюсь, соль не подведет. И вообще – я не вкусная! Кожа да кости, а еще куча желчи от вредного характера.
От звука моего голоса проснулся Амфи, сладко потянулся и зевнул. Вот ведь тоже… защитничек. Пользы от него – ноль. Меня тут почти сожрали, а он дрыхнет.
Я толкнула пернатого в бок и указала на незваных гостей. Амфи, зашипев, приподнял перья на загривке и спрятался за меня. Совсем забыла – если дракончик спит со мной, значит, он сейчас девочка, а она не боец.
— М-мы пришли, чтобы помочь, — парламентером от нечисти выступил Джем.
Хорошо, он заговорил, а то я уже подумывала дать деру. Присутствие Джема приободрило. Мальчишку-тролля я не боялась. Раз он здесь, значит, не все так плохо.
— Помочь с чем? — уточнила я на всякий случай, а то вдруг он имеет в виду ужин.
— Избавиться от Эт-тлины.
— Фух, — я откинулась на подушку, расслабляясь.
— Задавишь, — прохрипел из-под меня Амфи.
Я запустила руку себе за спину, ухватила пернатый хвост и дернула дракончика из-под себя со словами:
— Вылезай, трусишка. Они пришли с миром.
Амфи выглядел помятым. Похоже, я в самом деле его прижала. Дракончик принялся с остервенением приводить себя в порядок. Не мог же он плохо выглядеть при гостях! Девочки такие девочки, даже если драконы.
— Выходи к нам, — предложил вурдалак, улыбаясь всеми своими острыми зубами. — Обсудим.
— Я еще не выжила из ума.
— Мы же союзники.
— Ты это облизывающимся упырям скажи. И вообще мне и здесь удобно,
