– Да, это не Посейдония, – угрюмо согласился Ликон. – Вот где есть хорошие вина! А в этом варварском краю найти вино почти невозможно, а горькое пиво, которое пьют твои соплеменники, Элак, не для меня. – Он сплюнул и вновь потянулся за бурдюком.
Элак прижал к себе Велию и быстро поцеловал ее.
– Мы можем погибнуть сегодня, – сказал он раскрасневшейся девушке. – Я бы предпочел, чтобы ты осталась в лагере.
Велия улыбнулась и покачала головой.
– Я попробовала войны и мне понравилось. Послушай…
Вдали заиграли трубы, они звучали все громче и ближе: сигнал катился от склона до склона. А за рекой ждала армия викингов…
– Они хотят обстрелять нас из луков, когда мы будем переправляться, – заметил Элак. – Но мы их разочаруем. Мой план готов.
Еще громче зазвучали трубы, загремели барабаны, затрепетали на утреннем ветру боевые стяги. Армия Цирены сдвинулась. Крепкие светловолосые воины шли за вождями, направляя своих скакунов в пенящиеся воды Монры. Элак улыбнулся, глядя на них.
– Хира и Далан переправили своих людей на фланги викингов, – объяснил он Велии. – Враг, вероятно, ждет, что мы попытаемся пересечь реку перед его главными силами, а тем временем… Смотри!
Первый ряд войска Элака был уже в воде и шел вперед под градом стрел. На другом берегу ждали копейщики, а за ними – рыжебородые рыцари в доспехах, с мечами и топорами. Солдаты Цирены внезапно словно прыгнули вперед, минуя передовое охранение, и помчались по склону к реке. Однако в задних шеренгах шла организованная перегруппировка – целые отряды мчались вправо и приближались к берегу наискось, стараясь обойти врага с фланга.
– В чем дело? – удивилась Велия. – Викинги могут ехать так же быстро, как и наши люди. Почему ты?..
Противник за рекой заметил маневр Элака, и часть его людей направилась к флангам, но не очень далеко. Затем громкие крики зазвучали сначала на правом, а потом и на левом фланге. Из-за гребня с обеих сторон обрушились на викингов воины Цирены, их мечи и копья сверкали на солнце.
– Хира… и Далан, – сказал Элак. – Ночью они окружили врага и сейчас дадут нам возможность перейти реку.
Теперь замысел стал ясен: узкий строй солдат удерживал берег реки, а лучники отвлекали силы врага. Задние же ряды воинов Цирены мчались в обе стороны, неслись к берегу Монры, переправлялись и поднимались на противоположный берег под градом ударов и стрел. Это было бы невозможно, не будь воинов Хиры и Далана, сеявших смерть на флангах викингов.
– Переправились! – крикнул Элак. – Теперь наши шансы равны. Теперь все решит сила, а не тактика. Вперед!
Рядом нетерпеливо перебирал ногами большой белый конь, его копыта высекали искры из камней. Элак одним прыжком оказался в седле. Приподнявшись на стременах, он с обнаженным мечом помчался вниз. За ним неслись Ликон и Велия. Вниз, к Монре! Пена взлетела в воздух, когда они помчались по воде. Воины издали боевой клич, и вот уже викинги, отчаянно дерущиеся за каждый дюйм земли, начали отступать вверх, теснимые силами Цирены.
А потом был только кровавый танец мечей, топоров и копий, бросаемых сильными руками; ржание галопирующих коней – их всадники, держа одной рукой поводья, другой наносили удары; падающие лошади, умирающие в кровавой кипени; могучие рыцари, которые сражались, погибали и убивали, даже падая.
Падали черные стяги; крики "Один! Тор с нами!" заглушались криками "Цирена! Цирена!". Элак сделал выпад, потом еще один. Одной рукой он управлял конем, который спотыкался и перескакивал через сражающихся и неподвижные тела павших. Справа над толпой он видел голову Далана и его большой меч, укладывающий вокруг друида все новые трупы. А впереди, в первых рядах армии викингов, ехал Гатрам с рыжей бородой, горящей, как огонь. Словно сама Смерть возвышалась его фигура над телами тех, чьи шлемы и черепа крушил окровавленный топор короля викингов.
"Тор! Тор с нами!"
"Цирена!"
Пот и кровь заливали Элаку глаза. Он старался разглядеть Ликона и Велию, хотя и знал, что в вихре схватки это почти невозможно. Какой-то викинг приблизился к нему и с криком опустил копье для удара. Элак уклонился; острие распороло ему щеку, но клинок глубоко погрузился в шею врага! Элак вырвал меч из раны, и сталь зазвенела, когда он схватился с очередным противником.
Солнце поднималось все выше, и запах пролитой крови мешался с резким запахом пота. Викинги сосредоточили свои силы на гребне, зная, что проиграют, если уступят возвышенность. Король Гатрам словно обезумел, его топор ритмично поднимался и падал, подобно молоту Тора, бога Севера. Войска Цирены остановились, потом покатились вниз.
– Вперед! – Элак пришпорил коня и бросился в толпу врагов, заполняющих Долину Черепов. – Цирена! Вперед, Цирена!
Меч метнулся вперед, быстрый, как змея, и такой же смертоносный – и еще один враг рухнул в агонии.
Крик Элака остановил его людей, прекратив гибельное отступление. Один человек в безумной отваге стал против целой армии, а потом вся армия остановилась и повернула обратно.
– Бей! – раздался крик Далана, хриплый и могучий, как рев трубы. – Бей викингов!
Измученные сражением люди почувствовали прилив новых сил; пьяные от крови и убийства, они бросились в атаку, исход которой мог быть только один. Защищавшиеся до последнего викинги были опрокинуты, оттеснены на край и еще дальше, а войска Цирены вырвались из Долины Черепов подобно всепоглощающему пожару. Это был день поражения для пришельцев, их Рагнарек: черные стяги пали, затоптанные копытами коней победителей.
– Бей! Бей викингов!
Элак кричал, стоя на стременах. В поражении захватчиков с Севера он видел гибель Гатрама, конец Эльфа, свободу своего брата. Цирена победила – вот все, что он знал. Ликон с окровавленным лицом остановил коня рядом с ним.
– Смотри, Элак! Бегут не хуже кроликов!
Даже в этот момент он не мог удержаться от преувеличения. Рыжебородые гиганты вовсе не бежали, они продолжали сражаться и убивали, даже умирая.
Элак принял решение, глаза его вспыхнули.
– Останься здесь, Ликон. Поведешь людей. Он повернул коня.
– Куда ты, Элак?
– В крепость Эльфа! Немедленно. Я застану его врасплох…
Окончание фразы они не услышали, потому что Элак пришпорил коня и помчался на гребень, а потом вдоль него, по краю поля битвы. Среди общего шума никто не услышал крика Ликона.
Однако Элака заметили. Один конь вырвался из неразберихи битвы и помчался за ним. На спине его сидел Далан в своей коричневой рясе. Даже перед такой битвой он не надел доспехов, и, тем не менее, не получил ни одной царапины, а из тех, кто оказались в пределах досягаемости его меча, немногие остались в живых. Кровь стекала по вырезанным на клинке рунам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
