Ранней весной оживилась аграрная реформа – нужно было успеть провести передел к началу сева. Преобразования проходили мирно – их принципы были определены еще осенью, вооруженный перевес был на стороне реформаторов. Получив землю, некоторые бедняки и батраки не могли или не хотели наладить самостоятельное хозяйство. Им анархо-коммунисты предлагали объединиться в коммуны, под которые к тому же отводились помещичьи усадьбы. Несмотря на общность имущества в коммуне, ее члены имели отдельные квартиры, где могли уединиться.
Домашнее хозяйство можно было вести как отдельно, так и коллективно. Если человек желал готовить себе отдельно от коллективной трапезы, он имел на это право, но должен был предупредить заранее. Все важнейшие вопросы в коммуне решались общим собранием. Планировались педагогические эксперименты по методике испанского анархиста Ф. Ферера. В 4-х ближайших к Гуляй-Полю коммунах (кооперативах) состояло от 50 до 200 человек. В одну из них записался и сам Махно и работал там по два дня в неделю[73].
О структуре коллективных форм сельского хозяйства в этом районе можно судить также по уставу кооператива хутора Очереватого, который был принят весной 1918 г. Численность кооператива была ограничена 40 рабочими руками, приоритет при вступлении принадлежал семейным людям. Устанавливалось, что "вступившие лица в кооператив обязаны добросовестно выполнять работы, каковые на них возложены". До урожая члены кооператива должны были работать бесплатно, но от Совета они получили ссуду. Работники выбирали президиум кооператива из трех человек, который был ответственен перед членами кооператива и перед Советом. "Если президиум или отдельные члены его будут в чем замечены, то члены ко-ва вправе переизбрать во всякое время". Президиум был коллективной администрацией кооператива с широкими полномочиями: "Лица, вступившие в ко-в должны всецело подчиняться старшему товарищу, который будет избран членами ко-ва в президиум". "Если окажутся такие лица, которые не пожелают подчиняться старшему, то президиум вправе рассмотреть это дело и уладить конфликт”, или передать его на рассмотрение Совета. Таким образом, участники страховали себя от произвола администратора и даже коллектива, предусматривая систему третейского разбирательства. В случае выхода члена из кооператива он получал расчет как работник по усмотрению президиума и Совета. Предусматривалось также содержание по болезни семьи больного до трех месяцев в размере, определяемом собранием. Инвентарь, скот и продукты поступали в коллективное распоряжение кооператива, но под контролем Совета. Кооператив нес ответственность за сохранность инвентаря. В случае ликвидации кооператива он должен был вернуть Совету весь полученный от него инвентарь. Первоначально авторы проекта устава считали, что скот должен находиться в распоряжении семей, но затем от этого положения отказались – кооператив почти ничем не отличался от коммуны. Провозглашалось, что "все члены кооператива не имеют никаких особых прав и прислугу".
Первоначально семь семей – организаторов кооператива претендовали на земельные участки общим размером в 300 десятин, но такого количества земли им получить не удалось. В их распоряжение было передано 193 десятины. Тоже неплохо. Сначала члены кооператива требовали выселения с хутора крестьян, которые отказались вступить в кооператив, но и от этого требования пришлось отказаться. Махновский режим отрицал любые привилегии, в том числе и для общественных форм, близких ему идеологически. Кооператив принял на себя обязательство платить налоги обществу[74]. Общинное крестьянство отнеслось к коммунам и кооперативам спокойно – выступления против этого опыта на сходах успеха не имели.
Оценить эффективность махновских реформ нелегко – в события вновь вмешались внешние обстоятельства.
Мы начали!
Махно установил советскую власть в своем районе раньше Ленина, и раньше начал строительство нового общества. Первые меры Махно предвосхищают преобразования Октября – рабочий контроль, самоуправление коллективов и рабочих организаций, добровольна кооперация, попытки наладить продуктообмен помимо распадающегося рынка. Советская «государственность» здесь выступает не управляющей силой, а гарантом полноправия организаций работников. Это почти соответствовало концепции Ленина, изложенной в «Государстве и революции». Почти. Различие – в централизованном планировании и управлении всей Советской республикой. Эта черта ленинизма со временем станет преобладающей, но пока революционные массы ее не замечали. Им надоело ждать. В сентябре тамбовские крестьяне принялись громить помещичьи усадьбы, чтобы заставить латифундистов навсегда оставить свои разоренные «дворянские гнезда». 20-21 сентября прошли солдатские волнения в Иркутске, которые возглавили анархисты. Массовые настроения в столице были таковы, что если бы не большевики, то анархисты могли бы двинуть вооруженные отряды на социал-либеральное правительство. И большевики это учитывали.
Тревога по поводу того, что анархисты могут опередить большевиков, сквозит даже на заседании ЦК 16 октября, в самый канун Октябрьского переворота: «повсюду намечается тяга к практическим результатам, резолюции уже не удовлетворяют… замечается рост влияния анархо-синдикалистов…»[75] Лидеры анархо-синдикалистов имели высокие рейтинги в движении фабзавкомов – на всероссийской конференции ФЗК 17-22 октября Шатов и Жук были избраны в Центральный исполком ФЗК, причем Шатов набрал наибольшее количество голосов[76].
Жук говорил на конференции ФЗК о наступающем крахе промышленности, «чего рабочие не могут допустить»[77]. А значит – нужно брать производство в руки коллективов.
Шатов Владимир Сергеевич (1887-1937). Революционную деятельность начал как социал-демократ в 1903 г. Эмигрировал в США, где в 1906 г. перешел на позиции анархо-синдикализма. Входил в международную организацию Индустриальные рабочие мира. Вернувшись в Россию в мае 1917 г., стал одним из лидеров движения фабзавкомов, входил в ЦС ФЗК Петрограда. Участник Союза анархо-синдикалистской пропаганды. 22 октября 1917 г. вошел в Петроградский ВРК, участник Октябрьского переворота. В 1917-1918 гг. – чрезвычайный комиссар по охране железных дорог. В 1918-1919 гг. – начальник центральной комендатуры Петрограда, затем начальник управления коменданта Петроградского укрепрайона. К этому времени Шатов уже стал коммунистом. В 1919-1921 гг. – член РВС 7 армии, в 1921-1922 гг. – министр иностранных дел и путей сообщения ДВР. Шатов первым из видных анархистов проделал путь к большевизму. В 30-е гг. руководил строительством Турксиба, был заместителем наркома путей сообщения, руководителем железнодорожного строительства. В 1937 г. его расстреляли (родственникам сообщили, что он умер в лагере в 1943 г.).
Жук Иустин Петрович (1887-1919) – анархист-коммунист и синдикалист. Стал лидером ФЗК Шлиссельбургского порохового завода. Член исполкома Шлиссельбургского совета. Направлялся рабочими Шлиссельбурга на конференции фабзавкомов, где приобрел известность систематическими выступлениями в поддержку рабочего контроля как перехода к управлению экономикой рабочими организациями. Организатор Красной гвардии в Шлиссельбурге, участник Октябрьского переворота. Стал красным директором своего завода (фактически управлялся фабзавкомом). Выступал за то, чтобы большинство в Совете народного хозяйства принадлежало рабочим организациям (тем предвосхитил идеи «рабочей оппозиции» и «децистов» в РКП(б)). В 1919 г. командовал красным отрядом на Карельском участке фронта, где погиб.
В Военно-революционный комитет Петрограда, руководивший Октябрьским переворотом, вошли четыре представителя анархистов – В. Шатов, Г. Богацкий, Х. Ярчук, Н. Солнцев (он вошел уже после победы переворота, в котором участвовал со своими боевиками).
В это время анархо-синдикалисты шли в фарватере большевистской политики, но, как и в июле 1917 г., промедление большевиков могло привести к тому, что анархисты «перехватили» бы инициативу «второй революции». Тогда это было бы движение фабзавкомов, самоуправляющихся коллективов и анархистской «гвардии».
Но ни Керенский, ни Ленин не собирались медлить. В ночь на 24 октября Джон Рид встретил в Смольном Шатова, который крикнул: «Ну, мы начали! Керенский послал юнкеров закрыть наши газеты «Солдат» и «Рабочий путь». Но тут пришел наш отряд и сорвал казенные печати, а теперь мы посылаем людей для захвата буржуазных редакций!»[78]
Глава III
Власть советов и советская власть
Октябрь и анархизм
25 октября 1917 г. Ленин, глядя в зал II Съезда Советов, произнес свои исторические слова: «Социалистическая революция, о необходимости которой столько говорили большевики, свершилась!» Или что-то в этом роде. На самом деле пока свершился только переворот, который передал власть в столице в руки большевиков. Их революция еще только начиналась, Россию еще предстояло завоевать. В зале съезда собрались те, кто поддержал свержение Временного правительства – большевики, левые эсеры и анархисты. Умеренные социалисты ушли возмущенными, и стали готовиться к сопротивлению. Впрочем, сопротивление это окажется вялым – никто не хотел умирать, когда власть большевиков явно временная – до Учредительного собрания. Оно все решит…
