— Мм… — сказала Кэсси.
— Я не хотел… — быстро сказал Тед. — Я не хотел перебивать тебя. Что ты хотела сказать?
— Ничего.
— Думаю, мне не следовало входить.
— Ничего. Ты… мы… не делали ничего плохого.
— Я ходил на кухню, — сказал он, и это было почти правдой. — Мне захотелось есть. Там еще остались торт и молоко. — Он запнулся, чувствуя себя идиотом. — Хочешь, пойдем поедим вместе?
Она кивнула.
— Я лучше выпью кофе.
Все еще полусонная, она не хотела оставаться с ним наедине. Объятия были райским наслаждением, чего она совершенно не ожидала. Большую часть своей жизни Кэсси упорно работала, и любовь не входила в ее планы. Когда Теда не было поблизости, она не часто думала о нем — не целый день по крайней мере. Но когда он был рядом с ней, как сейчас, романтические мечты, которые она гнала прочь днем, казались опасно реальными. И почти пьянили. Чашка крепкого кофе наверняка ей поможет.
Тед старался не разглядывать ее. Ситуация, в которой они оказались, была опасной, и ее одежда, хотя и не открывала ее тела, неимоверно его возбуждала.
Она была очаровательна. На ней была розовая фланелевая пижама на три размера больше, рукава и штанины закатаны, а курточка доходила ей до колен. Тед решил, что она уже не так напугана, тепло кухни успокоило ее, и он втайне порадовался этому.
Тед отрезал себе еще кусок шоколадного торта и налил стакан молока; Кэсси в это время грела воду для кофе в микроволновой печи.
— У тебя часто бывают кошмары? — спросил он.
Он уселся на табурет рядом со стойкой, разделявшей столовую и кухню. Пока они готовили себе поесть, он следил за тем, чтобы не дотрагиваться до нее, но это не слишком охладило его.
Просто болтать о пустяках будет нелегко.
К счастью, Кэсси, казалось, не замечала его дискомфорта. Она задумалась, перед тем как ответить.
— О… они у меня с тех пор, как я стала жить у Сесила. Я видела их и после того, как сбежала. Днем они кажутся смешными, но ночью мне очень страшно. А тебя когда-нибудь беспокоят сны?
Сны о Кэсси действительно беспокоили его, но он слишком хорошо знал ее, чтобы о них распространяться.
— Да, иногда, — сказал он. — Но не сегодня. Я просто был голоден, вот и все.
— Ты часто чувствуешь голод посреди ночи? — Она помешала кофе, чтобы немного остудить его, и посмотрела на Теда широко открытыми глазами.
Тед уже не мог выносить это. Он знал, что она просто пыталась поддерживать разговор, как и он, но если она задаст еще один вопрос, он… не сделает ничего. Он ничего не мог сделать.
— Да, — сказал он наконец и взъерошил волосы, словно пытаясь избавиться от шальных мыслей. — Я часто чувствую голод. — Он ковырнул кусок торта вилкой. Она была так сексуальна, что у него почти пропал аппетит. Они должны уйти от опасной темы. Надо избегать таких провокационных тем, особенно теперь, когда она говорит с ним таким нежным, сонным голосом. Такой голос хорошо слушать с соседней подушки… Он не мог выдержать больше ни одной секунды.
— Поговорим о чем-нибудь еще, — сказал он быстро.
Она удивленно подняла брови.
— О'кей. Выбери тему.
Он рассказал ей о своей недолгой учебе в сельскохозяйственном колледже и о том, как вернулся в отцовский бизнес, о нефтедобывающем оборудовании, пока она не начала откровенно скучать.
Затем Кэсси взяла инициативу на себя, и разговор пошел на более интересные темы — так прошло два часа, и они поговорили, казалось, обо всем на свете. Одна тема тянула за собой другую, третью, и стало казаться, что из ночного кошмара и пустого желудка может возникнуть дружба и начаться роман.
Там, на кухне, Тед в конце концов поведал Кэсси свою мечту когда-нибудь построить свой собственный дом на земле, которую дал ему отец.
Двухэтажную избушку, не меньше.
Кэсси улыбнулась. Ей казалось, что это мечта мальчика. Она никогда не слышала об избушке, в которой было больше одной комнаты или больше одного этажа. Она не удержалась от того, чтобы не подшутить над ним:
— Двухэтажная избушка? Зачем? Тебе не нужен собственный дом. Все равно ты будешь приходить есть сюда. — Ее глаза смеялись, и Тед слегка обиделся.
— Если нужно, я могу готовить, мне совсем не трудно. Ведь ты и мама делаете это каждый день — как же это может быть трудным?
— Верно. Ты же никогда этим не занимался. — Щеки Кэсси порозовели. Она чувствовала, что сейчас разгорится спор, но ничего не могла поделать.
— Ну, в крайнем случае я всегда могу открыть банку фасоли.
— Звучит заманчиво. В одиночестве есть фасоль в своей прекрасной, большой избушке. Где ты собираешься найти женщину, которой это понравится?
— Я и один проживу.
Кэсси не могла удержаться еще от одного укола.
— Будешь отшельником?
— Возможно, пока мне не исполнится тридцать пять.
Она подперла рукой подбородок и смотрела на него, забыв о кофе.
— А что будет в тридцать пять?
— Не знаю. Просто это звучит более внушительно, чем двадцать один, вот и все. Я думаю, когда мне будет тридцать пять, я пойму, чем я хочу заниматься, на ком хочу жениться, и все такое, — закончил он неуверенно.
— А, настоящий брак, с настоящей женой, верно? — сухо спросила Кэсси.
— Да. С настоящей женой. Что в этом плохого?
Кэсси сползла с высокого табурета и заходила по кухне. Тед не мог понять, как она может так привлекать и отталкивать одновременно, да еще в такой мешковато сидящей на ней пижаме.
Не важно. Еще ни одна девушка не нравилась ему так, как она. Но его злило, что она смеется над его мечтами о доме, жизни, жене… может быть, потому, что в эти мечты он уже включал и ее.
— И все-таки что такое настоящая жена? — дерзко спросила Кэсси. Если бы он спросил у нее, она бы ответила, что его версия семейного счастья выглядит старомодно. Но она сомневалась в том, что он хочет знать ее мнение.
— Настоящая жена хочет завести кучу детей, она любит их и любит меня. А когда я ухожу на работу, она стоит на крыльце и машет мне рукой. — Тед упорно защищал свое видение семейной жизни, хотя даже ему оно сейчас казалось невинным, детским.
— Подожди минуту. — Кэсси подняла руку. — Прежде всего почему она должна стоять на крыльце, как щенок, и махать тебе? Если за каждую руку ее держит ребенок и еще один у нее в животе, ей будет непросто делать это. А что, если она хочет и делать карьеру, и иметь детей? Ты бы помог ей в этом?
— Наверное, — осторожно сказал Тед. — Помог бы, конечно, но мне не нужна женщина, которая больше думает о своей чертовой работе, чем обо мне и детях.
— Ну, это не обязательно будет так, — заспорила Кэсси. — Женщина может любить мужа и детей и в то же время ходить на работу. Есть же детский сад, да и твоя мать охотно помогла бы растить внуков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
