В шкафчике я нашла несколько птичьих яиц. Они были крупнее куриных. Мое воображение тут же нарисовало мне картину, как Дэвид собирает их где-нибудь на скалах прямо из гнезд, и я улыбнулась. Нет, конечно, это были обычные, скорей всего гусиные яйца из соседней деревни. Кроме них я нашла копченое мясо, масло и немного хлеба. Из всего этого я быстро соорудила яичницу с беконом и жаренные гренки. Вернулся Дэвид. Еда пахла очень соблазнительно, и мы с жадностью накинулись на нее. Алекс все еще спал. Будить его, по словам шамана, не было смысла, и поэтому мы вдвоем расправились со своим ужином.
— Ну что ж. Ты справилась с ролью кухарки. Я, возможно, оставлю тебя здесь, в лесу. Тем более что дорогу обратно ты сама не найдешь, — сказал Дэвид, доедая последний кусочек гренки.
— Это жестоко, — поморщилась я. — Кстати, тогда тебе придется мириться и с его присутствием.
Я кивнула в сторону Алекса. Дэвид в ответ скорчил гримасу. Сейчас у меня совсем не было страха перед этим странным лесным обитателем. Со стороны показалось бы, что два совершенно обычных человека мило беседуют после ужина.
— А зачем тебе была нужна та хижина внизу? — спросила я.
— Видишь ли, у меня иногда все же бывают гости, и я должен поддерживать свой имидж отшельника. Все эти достижения цивилизации, которые здесь есть, вряд ли бы способствовали этому. В некоторых деревнях в округе нет даже электричества.
— Да уж, это точно. У меня просто был шок, — я вспомнила свое удивление. — Но как все это здесь оказалось?
— Мне пришлось потрудиться, но при желании можно сделать даже невозможное! Самая большая проблема заключалась в том, чтобы найти людей, которые смогли бы все это сюда принести и которые били бы не местными. К тому же оно появилось здесь не за один год, а по мере необходимости и по мере развития технологий.
Какой он все-таки странный, и все его объяснения какие-то мудреные.
Но мои вопросы не давали мне покоя, и я решила, что наступил подходящий момент, чтобы их задать.
— Ты можешь сказать мне, что с Алексом? — я начала с главного.
— Я не уверен… — с сомнением проговорил он.
— Не уверен, что я смогу понять? Я не такая уж глупая, — возмутилась я.
— Нет, дело не в этом. Я уже говорил тебе, что ты оказалась втянутой в чужую игру, и эта игра настолько серьезна, что тебе тоже грозит опасность.
Он замолчал.
— Тем более. Тебе не кажется, что я имею право знать, если это напрямую касается меня?
— Понимаешь, твой Алекс совсем не болен. Врачи действительно говорили правду, и они ничем не могли ему помочь. В мире существуют силы, намного могущественнее, чем любой из вас может себе представить. Все знания человечества, накопленные за всю его историю ничто по сравнению с ними. На протяжении всего своего существования люди уделяли внимание только внешнему техническому прогрессу, но совсем не углублялись в развитие своего внутреннего мира, даже не подозревая, насколько он безграничен. Человека интересовало больше физическое превосходство над другими, он всю свою фантазию направил на удовлетворение лишь этой потребности. Задумайся, вся история построена на войнах и обогащениях одних народов за счет других. Вот он смысл человеческой жизни, — он горько усмехнулся, разведя руки в утвердительном жесте, и добавил. — Мы словно большой муравейник, который живет лишь сегодняшним днем. Но существуют люди, которые придерживаются других правил. Я даже не уверен, можно ли называть их людьми. Не знаю, кто они на самом деле, но я встречал некоторых из них. Вот теперь я чувствую вокруг именно эту силу, и у меня нет уверенности, что я смогу противостоять ей. Мне не известны причины, почему именно твой друг попал в их плен, и ты тоже не можешь мне в этом помочь.
— Что это за силы? — прошептала я.
— Мне трудно тебе объяснить, я живу по другим законам… — он на миг прервался, подбирая нужные слова. — Вот даже в вашем обычном мире существует множество легенд и мифов о людях, которые могут, выражаясь вашим языком, 'творить чудеса'. Каждому ребенку известны россказни о магах, экстрасенсах и прочей чепухе. Кому-то вдруг стали доступны высшие возможности, и они тут же возомнили себя чудотворцами. Но это лишь поверхностные знания, настолько ничтожные, что они скорее вредят, чем помогают другим людям. Другое дело индийские йоги или тибетские монахи, их сила намного серьезней, и они никогда не будут заниматься шарлатанством. Пойми, человеческие возможности не имеют границ, сила духа и мысли намного превосходят физическую силу. Наши чувства — тоже проявление этой силы и они тоже могут творить чудеса. Ты же слышала, наверно, о том, что в состоянии аффекта у обычного человека вдруг проявляются способности, о которых он даже не подозревал раньше. Каждый человек может развивать эти качества в себе. Но в силу своей ограниченности и уверенности в своем превосходстве над другими видами он просто не видит причины работать над собой. Так было, и так будет всегда.
Дэвид с презрением скривился.
— Но ты не такой, — задумчиво проговорила я, пораженная тем, что он мне только что сказал. — Ты тоже относишься к этой высшей расе?
— Нет, — он даже немного смутился от моего предположения, — мне очень далеко до них. Но ты не знаешь главного. Эти возможности, о которых я тебе говорю, могут использоваться не только во благо другим, но и во вред. Весь наш мир основан на равновесии. Без него невозможна жизнь. Поэтому здесь тоже, как и везде, сохраняется баланс. Если есть 'плюс', значит должен быть 'минус'. И тот, кто 'потрудился' над твоим другом, как раз относится к последней категории.
У меня кружилась голова от всех этих непонятных мне суждений, но единственное, что я точно усвоила — все было очень серьезно. Ни на минуту я не усомнилась в его словах. Наверно, если бы мне это рассказал кто-то другой, я решила бы, что он сильно не в себе, но после всех этих событий, которым сама была свидетелем, я поверила ему.
— Это страх, который ты почувствовал в лесу, тоже проявление ЕГО силы? — с ужасом проговорила я.
— Да, и не только он, даже твои волки оказались здесь не без его участия.
Он заметил мои округлившиеся глаза и пояснил.
— Понимаешь, человеческие страхи-это благодатная почва для манипуляций. Если правильно использовать человеческие чувства, то им очень легко управлять. Твоя память хранит в себе все, что нужно ЕМУ для его темных дел. А управлять животными еще проще, чем человеком. Ты когда-нибудь замечала, что собаки, например, легко угадывают настроения хозяина. Грустят вместе с ним, радуются, когда ему хорошо. Животные намного более чувствительны в отличие от толстокожего человека, который не может иногда понять желаний близкого человека. Люди слишком привязываются к словам, животные умеют обходиться без них.
