Опал задумчиво кивала. Она уже в третий раз приходила в агентство «Лайенс». Она говорила, что ее мужа переводят в Нью-Йорк и ей нужно подыскать домик где-нибудь в Нью-Джерси, Коннектикуте или Уэстчестере.
— Она должна поверить тебе, — наказывал Бик. — Всем этим агентам по продаже недвижимости велено присматривать за потенциальными покупателями, чтобы те ничего не украли, пока их водят по домам. Так вот, всем рассказывай, что ты подыскиваешь дома в нескольких местах, затем, через один-два визита, скажешь, что в Нью-Джерси тебе понравилось больше всего. Для начала намекни, что риджвудские цены для тебя дороговаты. Потом, как бы невзначай, заметь, что городок тебе нравится и в принципе ты могла бы себе это позволить. А потом уж пусть она покажет тебе дом Ли как-нибудь в пятницу, когда мы выезжаем. Отвлеки ее и тогда…
Была пятница, первая половина дня. Все шло по плану. Опал завоевала доверие Бетси Лайенс. Пора было ехать в дом Кеньонов. Домработница приходила в понедельник и в пятницу утром. К этому времени ее не будет. Старшая сестра — на работе, судебный процесс, в котором она выступала, широко освещался в прессе. Опал окажется в доме у Ли наедине с человеком, который ни о чем не подозревает.
Бетси Лайенс была привлекательной женщиной, немногим старше шестидесяти лет. Она любила свою работу и хорошо с ней справлялась. Бетси часто хвасталась, что чувствовала жуликов за километр.
— Я не теряю времени попусту, — говорила она своим новым клиентам. — Время — деньги. Нельзя отказывать клиенту в желании посмотреть приглянувшийся ему дом лишь потому, что, на ваш взгляд, он не в состоянии позволить себе купить его. За его спиной может оказаться папочка с мешком денег. С другой стороны, не всегда принимайте всерьез тех, кто по виду может заплатить большие деньги. Некоторые жены лишь хотят проникнуть в богатые дома, чтобы посмотреть, как они обставлены. И никогда ни с кого не спускайте глаз.
Бетси Лайенс понравилось в Карле Хоккинс то, что та была с ней предельно откровенна и сразу же раскрыла свои карты. Она присматривала дом и в других местах и особо не распространялась по поводу каждого увиденного ею дома, равно как и не выискивала в нем недостатки, в отличие от других, которые делали это независимо от своих намерений купить дом или нет. «Здесь слишком маленькие ванны». — «Ну разумеется, дорогуша, ты привыкла к бассейну в спальне».
Миссис Хоккинс задавала серьезные вопросы о заинтересовавших ее домах. У нее несомненно были деньги. Опытный агент по торговле недвижимостью сразу отметит на покупателе дорогую одежду. Ко всему прочему, Бетси Лайенс чувствовала, что все могло закончиться крупной сделкой.
— А вот этот дом просто очаровательный, — говорила она, показывая фотографию кирпичного ранчо. — В нем девять комнат, ему всего четыре года, абсолютно новый, благоустроенный участок и расположен в тихом месте.
Опал сделала вид, что заинтересовалась, внимательно изучая информацию о доме.
— Было бы любопытно взглянуть, — медленно произнесла она. — Однако давайте посмотрим еще. А это, что такое? — Она наконец увидела фотографию дома Кеньонов.
— Ну, если вам нужен красивый уютный и просторный дом, это — то, что надо! — оживленно воскликнула Лайенс. — Почти полгектара земли с бассейном; четыре просторные спальни с отдельными ванными; на первом этаже гостиная, столовая, терраса, кабинет и библиотека. Общая площадь семьсот пятьдесят квадратных метров, лепнина, панельная обшивка, паркетные полы, кладовая.
— Давайте посмотрим оба этих дома сегодня утром, — предложила Опал. — С такой лодыжкой на большее меня не хватит.
Бик забинтовал ей левую лодыжку. «Скажешь агенту, что у тебя растяжение, — наставлял ее он. — А потом, когда ты спохватишься, что обронила в спальне перчатку, она сама сходит за ней, оставив тебя на кухне».
— Я справлюсь насчет ранчо, — сказала Лайенс. — У них маленькие дети, и они просили предварительно звонить. А к Кеньонам можно ехать в любой будничный день без предупреждения.
Сначала они поехали смотреть ранчо. Опал не забыла задать все нужные вопросы. И вот они направлялись к дому Кеньонов. Она мысленно повторяла все, что велел ей Бик.
— Мерзкая погода, — говорила Лайенс, когда они ехали по тихим улочкам Риджвуда. — Но приятно думать, что уже скоро весна. Весной дом Кеньонов весь утопает в цветущих деревьях. Миссис Кеньон любила заниматься садом, и он цветет у них три раза в году. Счастливчик, кому достанется этот дом.
— А почему его продают? — Опал казалось вполне естественным задать этот вопрос.
Она ненавидела эту дорогу, напоминавшую ей о тех двух годах. Опал помнила, как сильно забилось ее сердце, когда они свернули у углового розового дома. Теперь этот дом был покрашен в белый цвет.
Лайенс понимала, что не было смысла скрывать правду. Беда в том, что многие люди старались держаться подальше от домов, обитателей которых постигло несчастье. Она действовала по принципу: лучше сказать сразу, чем если клиенты сами будут что-то выведывать и все равно узнают.
— Сейчас там живут лишь две сестры, — начала она. — Их родители погибли в сентябре в дорожной аварии — на шоссе в них врезался автобус.
Бетси старалась сделать ударение на том, что несчастье произошло на шоссе, а не в доме.
Они уже подъезжали к дому. Бик наказал Опал подмечать абсолютно все. Он проявлял большой интерес к тому месту, где жила Ли. Они вышли из машины, и Лайенс порылась в поисках ключей.
— Это центральный вестибюль, — сказала она, открывая дверь. — Вы видите, что я имела в виду, когда говорила об ухоженности дома. Разве не прелесть?
«Помолчи ты», — хотелось сказать Опал, когда они ходили по первому этажу. Гостиная была налево. Сводчатый коридор. Огромные окна. Драпировка в голубых тонах. Темный лакированный пол с большим восточным ковром и маленьким ковриком перед камином. Опал подавила нервный смешок. «Мы увезли Ли из этой роскоши на грязную ферму. Удивительно, как это она сразу не свихнулась».
Стены библиотеки были увешаны портретами.
— Это все Кеньоны, — показала Бетси Лайенс. — Красивая пара, не правда ли? А там — акварели девочек, когда они были еще маленькими. С самого рождения Лори Сара была для нее как бы второй мамой. Не знаю, слышали ли вы об этом в Джорджии, но…
Слушая историю об исчезновении девочки семнадцать лет назад, Опал чувствовала, как бешено забилось ее сердце. На приставном столике стояла фотография Ли с девочкой постарше. Ли была в том самом розовом купальнике, который был на ней в тот день, когда они увезли ее отсюда. Просто невероятно, что ее взгляд упал именно на эту, в то время как в комнате была масса других фотографий в рамках. Бик был прав. Господь неспроста послал их сюда, чтобы теперь уберечь их от Ли.
Она притворилась, что чихает, и, вытащив из кармана платок, уронила перчатку в спальне Ли. Ей было нетрудно определить, что это была именно ее спальня, даже если бы Бетси Лайенс не сказала об этом. Стол в комнате сестры был завален юридической литературой.
Спустившись по лестнице вслед за Лайенс, Опал захотела еще раз посмотреть кухню.
— Я в восторге от кухни, — со вздохом произнесла она. — Этот дом — просто мечта. — «Уж это-то я говорю совершенно откровенно», — подумала она, забавляясь собственной мыслью. — А теперь мне, пожалуй, пора, а то моя лодыжка что-то разболелась.
Она присела на высокий стул возле стойки.
— Да-да, конечно. — Бетси Лайенс уже чувствовала, что назревает сделка.
Опал полезла в карман за перчатками и недоуменно сдвинула брови.
— Я отлично помню, что когда мы входили, у меня было две. — Она полезла в другой карман и вытащила оттуда носовой платок. — А, вспоминаю. Когда я чихнула, я вытащила вместе с платком и перчатку. Это было в спальне с голубым ковром. — Она начала слезать со стула.
— Подождите меня здесь, — решительно сказала Бетси Лайенс. — Я сбегаю поищу.
Опал подождала, пока по стихающему звуку шагов не убедилась, что Лайенс поднимается на второй этаж. Спрыгнув со стула, она бросилась к висевшим возле плиты ножам с синими ручками. Схватив самый длинный из них, нож для мяса, она бросила его в свою большую сумку, висевшую у нее на плече.
Когда Бетси Лайенс с торжествующей улыбкой на лице вернулась на кухню, держа в руке перчатку, Опал вновь сидела на стуле и, слегка наклонившись, потирала лодыжку.
Глава 30
Начало недели прошло, как в тумане. В четверг Сара всю ночь работала над своей заключительной речью. Она внимательно вчитывалась в дело, что-то отмечая и выписывая ключевые моменты, которыми она намеревалась подействовать на присяжных, на отдельные карточки. В спальню начал пробиваться утренний свет. В семь пятнадцать Сара прочла заключительный абзац: "Леди и джентльмены, мистер Маркус — опытный и талантливый защитник. Он провел большую работу с каждым из свидетелей, которые были на станции. Конечно, преступление совершено не днем, однако было не настолько темно, чтобы не разглядеть лица Джеймса Паркера. Все видели, как он подходил к Морин Мейз на железнодорожной станции и как она решительно отказалась с ним разговаривать. Все в один голос заявили, что именно Джеймс Паркер залез в тот вечер в машину Морин…
