Тинтина» герои догоняют птицу – сокола, уносящего в клюве и когтях пергамент с шифром, – и настигают ее. Причем камера поспевает за ними: компьютерные технологии позволили снять умопомрачительную погоню единым планом. Отважно, как когда-то Индиана Джонс, Спилберг шагает в пустоту, твердо веря в обретение почвы под ногами.
Но воздух, лишь одна из стихий, которые Тинтин подчиняет себе. Сюжет скомпонован так, что герой последовательно овладевает городским пространством (на блошином рынке, где ему, а не соперникам, достается модель корабля), морским (на судне «Карабуджан», откуда Тинтину, вопреки логике, удается бежать), воздушным (герой отбирает у противников самолет и проводит его через грозовой фронт, благополучно сажая на берегу, хотя за штурвал берется впервые). Даже в Сахаре Тинтин умудряется выжить, а пустыня на его глазах волшебно преображается в бушующий океан, откуда на героев несется фрегат «Единорог» – на сей раз в натуральную величину. Неспокойная водная стихия в фильме вообще главная. Ведь вода еще и отражатель, всем зеркалам зеркало: в картине-автопортрете, сам метод изготовления которой зеркален априори (каждый компьютерный персонаж – отражение актера, сыгравшего его роль), это тянет на концептуальный жест.
Как тут не вспомнить еще один шедевр раннего Спилберга – «Челюсти»? После окончания съемок режиссер объявил, что в его следующей картине не будет ни одного водоема, и сдержал слово: в «Близких контактах» даже корабли переносились в пустыню, предвещая «Тинтина». Однако и позже Спилберг старался обходиться без неверной и ненадежной воды. Нырнул он в нее лишь сейчас, освободив все шлюзы одним нажатием на курок – случайным выстрелом из миномета, которым Хэддок взрывает плотину, превращая город-оазис Омара бен Салада в хаотичное болото. «Челюсти» – возможно, самый свободный и бесшабашный фильм Спилберга, и в новой картине режиссер постоянно напоминает о нем. В трюме «Карабуджана» под потолком висит чучело акулы, хохолок Тинтина, плывущего под водой за подбитым гидропланом своих врагов, возвышается над водной поверхностью, как плавник акулы. А несущиеся на мотоцикле за хищным соколом Тинтин, фокстерьер Снежок и Хэддок – чем не Броуди (положительный герой), Хупер (не животное, но зоолог) и Куинт (тоже капитан) из финала «Челюстей»?
Хотя самому Хэддоку вода противна и, в общем, незнакома, его стихия – виски. В одной из самых смешных сцен Тинтин под руководством в стельку пьяного капитана пытается добыть ключи от загадочной дверцы. Потом открывает ее, обнаруживая вовсе не выход к шлюпкам, как он надеялся, а тупик, кладовку, набитую бутылками со спиртным. Тинтин разочарован, Хэддок счастлив. Как ни странно, прав именно он. «Приключения Тинтина» – концептуальный бунт Спилберга против трезвости, которую он сам так долго пропагандировал. Пьяный капитан сжигает весла в шлюпке, но как раз после этого на горизонте появляется спасительный самолет. Алкоголь помогает Хэддоку вспомнить происхождение сокровищ «Единорога», причем на свои воспоминания-галлюцинации он смотрит через стекло пустой бутылки, как в подзорную трубу. Не чем иным, как бутылками с виски, Хэддок побеждает коварного Сахарина, сбрасывая его с палубы корабля в воду. В фильме Спилберга пьет даже Снежок, и его природное чутье, как и пьяные выходки Хэддока, не раз спасают жизнь непьющему рационалисту Тинтину. Животная интуиция, нюх на все иррациональное – те самые качества, которые утратил Спилберг, и которые он надеется отыскать, делая одним из главных (и самых обаятельных) героев собаку, причем охотничью.
Чутье чаще выручало Спилберга, чем коммерческий расчет – именно поэтому он выдающийся продюсер и великий режиссер. Характерно, что одновременно с «Приключениями Тинтина» Спилберг завершает работу над «Боевым конем» – эпопеей разлуки и встречи юного фермера с воспитанной им лошадью на полях Первой мировой. Казалось бы, этот трогательный эпос, почти начисто лишенный юмора и гротеска, – аналоговая антитеза насквозь цифровому «Тинтину». Однако не стоит забывать, что первооснова «Боевого коня» – не только повесть Майкла Морпурго, но и одноименный спектакль, посмотрев который Спилберг исполнился решимости сделать киноверсию этой трогательной истории. А спектакль – кукольный. Подобно виртуозным кукловодам, оживляющим деревянные каркасы лошадей, Спилберг решил вдохнуть жизнь в нарисованного Снежка (это единственный персонаж кинокомикса, не имевший живого артиста-прототипа) и фактически уравнял его в правах с хозяином, проделав точно такую же операцию с чередой владельцев Джоуи, главного героя «Боевого коня».
И Джоуи, и Снежок – компиляции. Коня играли несколько лошадей, пса Тинтина воссоздавали при помощи кукольной модели, одушевленной фантазией аниматоров и знаниями консультантов-кинологов. Объединяет Джоуи и Снежка то, что эти два важнейших персонажа радикально меняют имидж Спилберга. Ранее он пугал зрителей чудами-юдами, акулами-людоедами и динозаврами, а теперь предстал как заправский животнолюб, разуверившийся в своей робототехнике и решивший поучиться у природы. Отсюда – возвращение не к формальной, но интонационной простоте и цельности «Приключений Тинтина» и «Боевого коня» – фильмов, на сеансах которых взрослые станут детьми, а дети почувствуют себя взрослыми, как было с лучшими его ранними картинами.
Джоуи не стоит на месте ни секунды: безостановочный упрямый бег коня приводит его к победе и почти невероятной встрече с хозяином. Классический образ Тинтина и Снежка – в движении. Они постоянно бегут, скрываясь от одних и убегая от других. Эталонная ситуация спилберговского кино. Практически каждый фильм режиссера построен на ситуации погони, преследования, причем двойственной: убегая от угрозы, герой преследует некую цель, которая, в свою очередь, от него ускользает. Так построены «Дуэль», «Шугарлендский экспресс», «Челюсти», «Близкие контакты», «1941», «Крюк», все четыре серии «Индианы Джонса», «Искусственный разум», «Особое мнение», «Война миров», «Мюнхен», «Поймай меня, если сможешь»… Здесь, пожалуй, найдется ответ на ключевой вопрос: почему Спилберг является Спилбергом. Нет, не потому, что он самый богатый режиссер Голливуда. Не из-за «Оскаров» и влияния на масс-культуру. Спилберг – живое воплощение кинематографа: эскапист, помогающий каждому из нас сбежать в вымышленный мир.
«Приключения Тинтина» построены на погонях, начиная с титров и заканчивая последним кадром. Погоню обещает спор на рынке с другими претендентами на корабль, погоня Снежка за котом приводит к падению модели на пол (из мачты под комод выкатывается сверток с заветным пергаментом), фильм достигает кульминации в сцене погони за птицей, и даже умиротворяющая поездка к замку в самом конце снята и подана как погоня – хотя бежать вроде уже и не от кого, да и незачем. Здесь Спилберг пришел к бесконечному и идеальному бегу – бегу на месте. Время – беговая дорожка, где надо бежать против движения, чтобы остаться неизменным, каким оставался Тинтин с 1930 по 1976 год, каким он остается до сих пор.
Весь проект Эрже был, в известной степени, эскейпом. Начав с остросоциальных и политических альбомов, художник пришел к приключениям в духе Буссенара и Стивенсона
