– То есть вот был нормальный мужик, гулял, служанок тискал, любовниц заводил... а я не верю, что до скольки там? До двадцати пяти, или во сколько они Академию заканчивают? Что до этого возраста все исключительно девственниками бродят. А потом раз – и его на одной бабе переклинивает.
– Из ваших уст это звучит действительно странно, – призадумался асур. – Но такова природа драконов. Они создают пару раз и на всю жизнь.
– И по очереди на яйцах сидят?
– Не знаю, кто из них на чём и у кого сидит, – вкрадчиво произнёс Бахтияр, явно получая удовольствие от нашей беседы, – но факт остаётся фактом. Мало драконов расходится по свету, многие оседают в Рутене.
– И потому её армия – самая сильная в мире, – закончила мысль я.
Бахтияр кивнул, и я спросила, жалея, что не обратилась к нему раньше. Впрочем, бабка так пригружала меня этикетом и прочими глупостями, что даже некогда было задуматься.
– Что же тогда нужно эльфам? Тоже хотят наштамповать себе драконов?
– Эльфы не могут становиться драконами, как и оборотни. Только люди с магическими способностями. У эльфов иная магия. Своя. Да, возможно, они захотели бы обменять отряд драконов на дочь и этот союз. Это было бы логично.
Он задумчиво всмотрелся вдаль, словно что-то припоминая. И добавил:
– Лишить дочь вечной любви – жертва должна быть достаточно серьёзной.
– Вечной любви? У них тоже истинные пары?
– Да, эльфийские союзы тоже нерушимы. Многие девушки Рутены, кстати, очарованные красавцами, уезжают с ними навсегда гулять по садам Анталгилеры.
– Как поэтично, – фыркнула я, не удержавшись.
Бахтияр вдруг тоже усмехнулся:
– К эльфам в наших землях относятся с восторгом. В высшее общество представителей других рас, разумеется, принимают не очень охотно, но с чувствами считаются.
Угу, так считаются, что те готовы дочь продать.
– Допустим, – кивнула я. – Что тогда нужно нашим? А’Ратавам, в смысле?
– А вот этого уже никак не могу знать, – развёл руками раб. – Земли? Влияние? Какая-нибудь истинно эльфийская магия?
– М-да, – я призадумалась, когда за дверью раздалось недовольное:
– Бахтияр! Помоги мне подобрать платье!
– Действительно, пора готовиться к балу, – встрепенулся тот, поднимаясь.
– А скажи, – произнесла я задумчиво, – тут где-нибудь поблизости пасутся козы?
На что получила недоумённый взгляд выпученных глаз.
– Во дворце точно нет, – отозвался раб, всё ещё не справившись с лицом.
– Бахтияр! – сердито стукнула в двери Милена.
– Иду, госпожа! – отозвался тот, и спросил шёпотом уже у меня: – Вы хотите провести какой-то ритуал? Кровь, шкура?
10
– Свят-свят! – перепугалась я. – Мне нужно немного шерсти для кисточки. Если раздобудешь, буду просто счастлива.
– Возможно, мне удастся с вашим приказом покинуть дворец, – произнёс раб заинтригованно.
– Тогда жду. Милену беру на себя, – засмеялась я, выходя.
– Ты с ним весь день сидишь! – капризно упрекнула сестра, высматривая за моей спиной раба.
– Я отправила его по поручению, – отозвалась я. – Ты же не ждёшь, что он поможет тебе ванну принимать?
– Почему нет? – мечтательно хмыкнула она.
– Бабуля вряд ли одобрит.
– С каких пор ты её бабулей называешь? – подозрительно прищурилась Милена. – И вообще, почему она вдруг передумала? Она ведь запретила ему помогать тебе.
– А ты знаешь, почему запретила? – подняла я бровь, делая самый уверенный вид.
– Будто ты мне рассказываешь, – фыркнула Милена. – Валли, ванна готова? – окликнула она свою служанку.
Таяна тоже взяла меня в оборот. Не знаю, когда вернулся Бахтияр – в ванну с притираниями он не лез, слава богам. Зато успел приготовить нам с Миленой платья. Мне на этот раз шёлковое фиолетовое, с открытыми плечами. Милене – голубое с золотистыми узорами, под цвет глаз.
К сожалению, Таяна не просто так была помощницей кухарки. К причёскам и макияжу у неё совершенно руки не стояли. Счастье, что бабка этого, похоже, не знала.
Ну ничего, насчёт косметики – пришлось припоминать уроки мэйк-апа, которые я проходила, как раз когда занялась своей фирмой. Надо же было держать лицо перед инвесторами и возможными партнёрами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бахтияр с заинтересованной улыбкой вручил мне огромный пучок шерсти. Я так и представляла, как он держал и ощипывал бедное недоумевающее животное.
Взяв несколько местных деревянных палочек и шёлковые нитки, я прицепила к ним пучочки. Кисточки из козы и в нашем мире считаются лучшими для растушёвки. Во всём остальном пришлось справляться подручными средствами.
Макияжа типа «смоки» и «кошачий глаз» этот мир ещё не знал. На бал я решила изобразить последний, что мне даже на диво удалось.
– Миоли! – воскликнула Милена, закончив раньше и из любопытства заглянув ко мне. Её глаза восторженно засверкали. – Это потрясающе! Научишь и меня?
– Обязательно, – порадовалась я, что смогу хоть немного наладить с ней отношения. Нужно было самой догадаться и предложить.
Увы, сейчас уже времени на это не хватало, у меня ещё на голове оставался бардак.
Причёской занялся Бахтияр.
Он то и дело поглядывал на моё отражение с одобрительным восхищением. Касался невзначай шеи, плеч. Так мягко собирал волосы, что мурашки разбегались по коже.
От таких взглядов красивого мужчины мне сделалось жарко. Он же, как обычно, оставался непроницаемым... я почти не сомневалась – только внешне.
Но вдвойне жарче стало, когда мы с Миленой отворили двери наших апартаментов.
Признаться, я совсем упустила, что принц обещал за мной зайти. Но его высочество обещание сдержал. И под нашей дверью столкнулся с тем самым эльфом, который избрал нас своими мишенями.
Может, и его какая-нибудь эльфийская бабка к делу привлекла?
Всю гамму взглядов я даже не смогла отследить!
Принц мрачно сверлил эльфа, при этом стараясь улыбаться. Эльф выглядел не более довольным встречей, однако пытался выжимать из себя вежливое почтение.
На миг застыв на пороге, я захлопнула двери прямо перед носом двух принцев – ну или кем там является племянник эльфийской королевы.
Бахтияр приподнял бровь, с любопытством и даже толикой смешинки в глазах. Подозреваю, бабка Эллен не похвалила бы его за такую реакцию, но мне она очень даже нравилась.
А вот вытянувшееся лицо Милены явно отражало реакцию принцев за дверью.
– Ты что делаешь? – прошипела она, попытавшись отворить дверь.
– Подожди! – тихо отозвалась я, снова захлопнув створку. Бедные высочества, надеюсь, не сбегут от такого обращения.
Милена обернулась, буравя меня свирепым взглядом.
– Мне не нравится этот... Диклофос.
– Кто? – наморщила носик сестра.
– Дик-ла-фаний, – по слогам попыталась я воспроизвести имя, которое запоминала исключительно ассоциациями. – Жилибертий который.
– Он и не обязан тебе нравиться, – сухо отозвалась сестра, гордо повернувшись к двери.
Я предусмотрительно припёрла створку бедром. Служанки с любопытством присматривались и прислушивались из другого конца комнаты, Бахтияр же сложил руки на груди и улыбался, как мартовский кот, завидев открытую пачку сметаны.
– Я хочу, чтобы ты была с ним осторожнее, – тихо прошептала я. – Я... немного знаю таких мужчин... – начала и прикусила язык.
– Ты? – фыркнула Милена. – Откуда? Возле тебя же все ковриками стелются и котиками вьются! Злишься, что эльфы не подвержены твоим чарам? Что хоть кто-то обратил внимание на меня, а не на тебя? Завидуешь, что я понравилась ему сама по себе, без твоего дурного дара?
– Милена... тише, – остановила я её поток, выразительно глянув на дверь. Там ведь и услышать могли!
– Какая же ты... – сестра сжала губы, оттолкнув меня, и первой вышла наружу с гордо поднятой головой.
Выдохнув, я гордо расправила плечи, сожалея о тощей груди, которую немного спасал разве что специальный пуш-ап местного изготовления.
