А где ты хочешь? — он издевается, чертов засранец.
Собираю в кулак остатки силы воли и резким ударов кулачка в его мускулистую грудь отпихиваю от себя этого нахала. Мой выпад только забавляет его, он даже не пытается скрыть улыбку.
— Я ничего от тебя не хочу! — шиплю на него гневно. — И просить ни о чем не стану, чертов ты мерзавец!
Артур начинает хохотать, как сумасшедший. А меня уже не остановить.
— Неужели, так трудно хотя бы раз вести себя, как нормальный человек? — ору на него.
Он резко хватает меня за талию и прижимает к своему мускулистому телу. Остатки сознания растеклись по стенкам мозга, отправляя сигнал SOS.
— Ты маленькая лживая сучка, — выдыхает он мне в губы, добивая меня и мою выдержку.
Вот и поговорила, молодец. Одно его властное движение, и я уже забыла, зачем пришла. Еще и взгляд этот голодный, как у волка. И ресницы густые. Боже, как такой красивый мужик может быть еще не женат?
— А ты, гребаный подонок, забыл, что я — жена твоего брата? — выпаливаю ему в губы из последних сил своего упрямого характера.
— И когда тебя это останавливало, м? — не теряется он.
Вот об этом я и хотела поговорить. Нам нужно прекратить забывать о том, что мы не можем делать все, чего только нам захочется. Это неправильно и аморально. Но разве можно говорить с ним о морали? Он вообще знает, что это такое?
— Какой же ты…, — шепчу ему, окончательно разозлившись.
— Какой? — тут же подхватывает Артур. — Мерзкий наглый ублюдок?
Его рука сползает с моей талии, обхватывает ягодицу и с силой ее сжимает.
— А разве я когда-то обещал тебе быть послушным мальчиком? — проговаривает мне в губы, едва касаясь, но не срываясь на поцелуй.
А я, блть, как полная идиотка жду этого самого поцелуя. И от его рук кожа горит, как от огня. Тягучее и сладкое удовольствие, от которого кружится голова. Объяснил бы мне кто-то только — какого черта именно рядом с ним это все происходит? У кого-то наверху такое чувство юмора?
Мне нужно собраться, оттолкнуть его. Хотя бы для того, чтобы вернуть себе лицо. А успокаивать свое разгоряченное тело буду уже потом. Если вообще смогу как-то успокоиться.
— Отпусти меня, — выпаливаю гневно ему в губы. Молодец, Кирочка, так ему и надо.
Он разжимает хватку, давая мне свободу. Отходит на шаг назад. А я облегченно выдыхаю. Взгляд предательски скользит по его телу, от которого все еще текут слюни. Штаны в области ширинки оттопырились, и самочка внутри меня радостно ликует, глядя на это. Но я же порядочная женщина. И не могу себе позволить трахаться в грязной подсобке какой-то автомастерской.
— Не смей больше меня трогать, — говорю, глядя ему прямо в глаза. — И рассказывать кому-то о том, что было между нами, тоже не смей.
Гневно сверкнув в него глазами напоследок, я резко разворачиваюсь на каблуках и выхожу из кабинета. Пока иду к выходу, какой-то механик в грязных штанах пошло свистит мне вслед. Оборачиваюсь и показываю ему средний палец. Он, не ожидая такого от леди в дорогих шмотках, резко замолкает и пялится на меня, как на диковинку. Не могу сказать, что я обрадовалась такой реакции. Сегодня я словно вернулась в свое детство, в котором о хороших манерах никто даже не знал.
Выбираюсь из мастерской и сажусь в машину. Меня все еще трясет, я не могу успокоиться. И это, несмотря на то, что Артура сейчас рядом нет. Вот же черт! Почему я так на него реагирую? Я ведь была уверена, что со мной ничего такого уже случиться не может. Весь мой прошлый опыт отношений говорит о том, что страсть до добра не доводит. Так почему же тело горит, не желая успокоиться?
Завожу мотор и жму на газ. Мне хочется поскорее убраться отсюда. Ведь, несмотря на то, что я все-таки поставила его на место, победительницей себя не чувствую. Скорее уж, наоборот. Это он сделал меня, почти поимев в этой грязной коморке, как последнюю шлюху.
Выезжаю на проезжую часть и набираю скорость. В животе все еще болит и тянет от напряжения. Кожа покрылась мурашками. Мне холодно и жарко одновременно. Кажется, все системы моего организма сошли с ума. Это лихорадка. Или припадок. Сама не пойму. Стараюсь думать о дороге, но перед глазами стоит наглый взгляд этого мерзавца.
Неужели, он бы сделал это? Стал бы трахать меня там? А, если бы кто-то вошел?
Боюсь, что я никогда этого не узнаю. И никогда не пойму его. Во всем, что бы он не делал, какие-то странные извращенные помыслы. Как его можно понять?
Он ненормальный. И я скоро свихнусь рядом с ним.
Нужно бежать. Домой. К Глебу. Там все просто и спокойно. Там нет этих страстей, от которых сносит крышу.
В квартире тихо. И только шум воды из ванной говорит о том, что Глеб дома.
В любой другой день я бы сначала пошла переодеться, потом приготовила ужин. Но сегодня не совсем обычный день. Мое тело горит огнем, от которого нет спасения. Поэтому иду прямиком в ванную.
Глеб стоит в душевой кабине, ко мне спиной. Я жадно рассматриваю его тело, мысленно сравнивая его с братом. И сравнение это не в пользу моего мужа, надо сказать. Но сейчас это не важно. От одних воспоминаний о мускулистом Артуре по телу проносятся мурашки, а между ног разгорается пожар. И, если я не дам выхода этим ощущениям, то, наверное, сойду с ума.
Быстро сбрасываю с себя одежду, открываю дверцу кабинки душа и смело шагаю внутрь. Пар и теплые капли обдают кожу. Глеб поворачивается лицом и в недоумении смотрит на меня. Еще бы. Никогда раньше я не позволяла себе таких вольностей. А наша семейная жизнь всегда была слишком правильной и размеренной. Впрочем, как весь остальной период, начиная со знакомства.
— Что случилось? — спрашивает мужчина.
— Поцелуй меня, — требую нагло.
Он наклоняется к губам, а я тут же обхватываю его шею, почти повиснув на нем. Мне хочется просто разрядки, я не могу больше терпеть эту тяжесть и напряжение в животе. И мне некомфортно от хлюпанья влаги между ног.
Глеб обнимает меня за талию, гладит спину. Но мне мало этих ласк. Я хочу большего.
— Возьми меня, —
