можно попытаться в запятые превратить. Может, и повернётся со скрипом колесо истории. В прошлый раз не получилось. Нужно попробовать ещё раз. Именно за этим, ведь, его сюда синий кристалл и забросил.
И подсказку дал. Нельзя одному перевести стрелку на пути паровоза истории. Нужна команда. Нужно её создавать. Нужно стать членом Государственного совета и влиять на принимаемые решения. Витгенштейну это удалось в Реальной истории и без его помощи. Одной храбростью взял. Гусарскими наскоками. Ну, Брехт с его опытом и знаниями может и дальше пойти.
Команда. Ставим птицу. А ещё нужен стартовый капитал. И этот стартовый капитал есть у его свата будущего и одного из главных врагов России – Доминика Иеронима Радзивилла. Сейчас почти никто, просто самый богатый человек в Европе, ну, один из самых богатых. А вот с приходом к власти Александра, чёртова любителя поляков и полячек, станет аж камергером Русского Императорского двора. А это чин 4-го класса. Тогда с ним тягаться будет тяжело. Есть всего год, наверное, пока можно свата отправить в ад, не всколыхнув огромной волны. Ограбить Несвижский замок и повесить его хозяина. И не грамму не жалко. Этот товарищ, обласканный Александром, наделает долгов, и надо же, когда император потребует вернуть их, переметнётся к другому императору и целый полк на свои деньги создаст и примет активнейшее участие в истреблении русских людей.
Вот и цель в жизни появилась.
Событие пятнадцатое
Если после каждого падения ты находишь в себе силы, чтобы подняться, то, скорее всего, ты – синусоида.
Всё, как и положено по закону жанра. Словно, не в реальный мир попал, а в РПГ какое, где сценарий за тебя уже редактор или разработчик, как уж у них эта должность называется, написал и тебе ничего не остаётся, как следовать ему и только твои умения позволят это задание выполнить или откатиться к началу. Перезагрузиться.
На вторую ночёвку остановились в Новгороде. В Верхнем. В смысле, в Великом. Километров двести проехали, если по петлявистым дорогам считать, и не много, учитывая, что экипаж свой. Но как всегда – человек предполагает. Вороной коренник потерял подкову. И пришлось искать кузню, там ждать очереди, потом ругаться с кузнецом, который оказался косоруким. Обжог ногу жеребцу. В общем, пришлось остановиться ночевать в Новгороде. Деньги были, Пётр Христианович сунулся в лучший постоялый двор и за пятнадцать рублей добыл себе комнату с клопами, а семейной паре сказочников место с людской. Хуже с лошадьми. При постоялом дворе был и каретник и конюшня, но там всё было занято. Не оставлять же лошадей зимой на улице. Пришлось отправить Прохора в Ям или на Станцию, чтобы там счастья попытать. Телефонов нет, так что договорились так. Если не получится, то конюх возвращается, ну, а если не вернётся, значит, всё сладилось и кони пристроены.
Прохор не появился. И тут Пётр понял, что две корзины с продуктами в дормезе забыли, и придётся идти, есть в ресторацию какую-нибудь. Нет. Не наш метод – самоубийство. Бродить одному вечером по заваленному сугробами тёмному городку не хотелось. Граф пошёл перекусить в общую залу постоялого двора.
Было накурено и воняло, как в пивной у вокзала в будущем. Кислым пивом, рыбой, ещё гадостью всякой. Но хуже всего – подгоревший жир, бараний, наверное. Столов полностью свободных не было. По одному, по двое, но сидели за всеми на высоких и широких лавках. Пётр Христианович совсем уже было собрался уйти, лучше утром и поужинает и позавтракает, но тут ему наступили на ногу. Граф мелкого урода в партикулярном платье оттолкнул и запрыгал на одной ноге. А этот, с позволения сказать, индивид, обернулся, увидел генерала скачущего и сказал на языке Жоржа Помпиду.
– Жё вэ тё никЕ та гёль (я тебе рожу расхерачу). – Ну, пьяный в дымину, что с него больного возьмёшь, кроме анализов.
– Проспись, – посоветовал Пётр и решил ещё быстрее смотаться. Здесь нельзя было есть, тут только напиться можно, да и то, если отравиться решил.
Ух. И рука мелкого беса сжатая в кулачок устремилась Петру в ухо. Брехт десяток лет самбо занимался, потом ещё пять лет у-шу. Тело, конечно, более громоздкое и реакцию нужно нарабатывать, но умения перехватить кулачок и заломить руку на милицейский приём мелкому прыщу – пьяному в дымину, хватило. Получилось почти на пять.
– Мердё! – это его сейчас говнюком назвали.
Всё. Неудачный день сказался. Пётр приподнял кисть сильнее. Что-то в локте у матершинника хрустнуло, и тот завыл и заблажил на весь этот вертеп. Пьяненький народ встрепенулся. Пьяненький народ воззрился на зачинщика драки. Те, кто потрезвее были, углядели эполеты и ордена, но таких было не много. Основная масса увидела фигуру в голубом. За жандарма должно быть приняли. И ломанулась к выходу. Но на пути Пётр и стоял.
Он намерение полутора десятков человек не понял. Подумал, что это они вступаться за матершинника бегут. Брехт долго раздумывать не стал, приподнял франкоговорящего мелкого за причинное место и за ворот и запустил в набегающую толпу. Да! Силушкой бог графа Витгенштейна не обидел. Как кегли в боулинге попадали.
Глава 6
Событие шестнадцатое
Если два дебила – это сила. Значит один из них – масса, а второй ускорение?
После того как народ в обеденном зале попадал, Пётр Христианович решил довершить подвиг богатырский. Он как размахнётся, как вдарит правым кулаком – улица, как вдарит левым – переулочек. Чего уж, он же не дурак совсем, в генеральском мундире в кабаке в пьяную драку встревать. Потому граф сразу, как народ в обеденном зале попадал, храбро отступил на улицу и в два шага преодолел расстояние до возка, стоящего у входа, и скрылся за ним. Потом короткими перебежками, не кланяясь пулям всё же, так их, в общем, и не было, домчался до угла и повернул за него. И дальше, не снижая скорости, припустил. Стараясь не заблудить в начинающих сгущаться сумерках, Пётр Христианович сделал круг приличный по деревенским улочкам Великого Новгорода и вернулся к постоялому двору. Тихо всё. Почти гордо выпятив грудь, он прошествовал к себе в комнату на второй этаж, запер дверь изнутри на хлипкий засов и с разбегу плюхнулся на застеленную настоящей периной широченную лавку.
– Fils de chien sale (сын грязной собаки), – в дверь колотили. Пётр Христианович подёргал себя за ухи, чтобы проснуться быстрее. Не закончилось что ли приключение?
– АнфуарЕ (enfoire) (сволочь) Отккккрывай. – опять вежливо ногами постучали.
Нет. Всё
