Традиционно лучшими бойцами считаются азиаты – с ними я и схватываюсь чаще. Но этих шустриков приходится растягивать до моих габаритов, а соразмерно возрастает скорость. И одолеть подобного рубаку сложней, чем любого из оригиналов. Одно утешение: удары имитируются тут токовыми разрядами. Хотя и от такого бывает крутенько.
Когда я основательно выдохся, не однажды умывшись потом, а мышцы задубели, отказываясь повиноваться, пришло время стрельбы. Под тир отведен самый нижний зал, широкий и высокий, превращаемый Дворецким в опасный лабиринт, нашпигованный ловушками и сюрпризами, наполненный вражинами. Конечно, почти сплошная голография, но в пылу игры трудно отличить миражи от реалий. А спецкостюм и тут недурно имитировал плюхи, выпадавшие на мою долю, – к счастью, намного их ослабляя. По-видимому, игры эти придумывались субъектами с больной фантазией, вдобавок питавшими застарелую ненависть к человечеству. Зато они приучали игрока ждать подвохов отовсюду и просчитывать ситуацию хотя бы на пару ходов вперед. «Тяжело в ученье», говорят.
И уж после всех этих измывательств над собой, приняв душ и пройдя через массажный агрегат, я смог позволить себе толику развлечений, как и прочее, черпая их в Океане. Каналов тут протекало столько, что нестойкий рассудок мог тронуться, выбирая из такого обилия. Я знавал людей, которые проводили перед экраном сутки за сутками, будто зачарованные, забыв про еду и сон, лишь заведенно щелкали клавишами, перескакивая с канала на канал, – и выводить их из такого состояния приходилось силой. Для начала и я пробежался по Океанским струям, кое-где притормаживая, чтобы вглядеться.
По одному из федеральных каналов рекламировали душевую: четыре стояка, поверх которых присобачили корыто с дыркой по центру. Оказывается, эта штука «по-русски добротная, которую можно передавать от поколения к поколению»… Дичь! Они что, планируют здешнюю нищету на века?
У немцев предлагала себя красотка с чудовищно раздутыми грудями и пугающим оскалом взамен улыбки. Бр-р-р, лучше смерть! И краше, я полагаю.
Заглянул в спортивный поток. И тут глаза разбегаются – на любой вкус: от конкурса силачей до бильярда. А наши бои без правил, прежде полуподпольные, теперь набирают популярность даже на респектабельном Западе. Этого я не понимаю. Моя зрительская кровожадность не заходит дальше спортивных единоборств или эффектных киношных имитаций. Но смотреть, как соперники увечат друг друга, в месиво разбивают лица!.. Эдак и гладиаторские бои скоро узаконят.
Затем я пробежался по киношным анонсам. Удивительно, но достойных фильмов в мире наперечет, так что следить за новинками не составляет труда. В Океан их сбрасывают еще раньше, чем в театры, но свежачок, на который стоит тратить время, возникает даже не каждую неделю. Пара-то экранов у меня светится постоянно, но чаще я пускаю по ним клипы, вылавливаемые сообразно моим запросам, либо подключаюсь к камерам, установленным в дальних городах.
Сегодня я не стал привередничать и согласился на первый подвернувшийся боевик, как оказалось, вполне способный заменить комедию. В этой ленте собрали, кажется, полный набор проколов, кочующих из фильма в фильм. Были тут и падающие тела, в которых за километр угадывались манекены. И затаившиеся на заднем сиденье злодеи, которых в упор не замечали водители. И ближние перестрелки без всякого проку, будто палили слепые. И десятиграммовые пульки, отбрасывающие человека, точно пудовые снаряды. И прыгающие с высоты герои, явно норовящие грохнуться спиной, но в следующем кадре исправно приземляющиеся на ноги. И свистящие удары, по штуке на секунду. И протяжные стоны рубящихся на мечах, будто вместо боя они занимались невесть чем.
Досмотреть фильм мне не дали. Как и утром, Дворецкий известил о постороннем, вторгшемся на территорию, – прямо нашествие!.. К счастью, я еще не лег, иначе с пришельцем разобрались бы по законам ночного времени.
– И кто на этот раз? – спросил я.
На главном экране образовалась фигура, совсем уж неуместная в пустынном парке. Она вообще не скрывалась, брела напролом через кусты и валежник, спотыкаясь и чертыхаясь, рискуя загреметь в невидимый овраг либо и вовсе навернуться с берегового обрыва. На этот раз меня удостоила визитом дама, худощавая, остролицая, белокурая, одетая в длинное платье на бретельках и с глубокими вырезами. Сквозь ткань просвечивали нательные цепочки, на шее мерцало роскошное ожерелье, на руках золотые браслеты и несколько перстней с ценными камнями, в руках ничего – идеальная добыча для грабителя или насильника. Побережье уже накрыла ночь, по-южному черная, и вряд ли женщина различала собственные туфли. Зато я все видел отлично, мог разглядеть каждый листок на кустах. Система «кошачий глаз» в действии – кстати, куда удобней тепловидения.
Конечно, это была Лика. Наученная опытом Инесса уже растворилась в глубинах дома, предоставив мне самому разбираться с гостьей. Действительно, кому нужны скандалы? Уж не мне.
– «Чтобы день начинался и кончался тобой», – пробурчал я словно проклятие, а Дворецкому велел: – Освети-ка ей путь, лучезарный, не то придется по частям собирать.
Впрочем, Лика и не в таких переделках бывала, и хоть бы что. Повезло ей на ангела-хранителя – этот тип свое дело знал. Зато и вкалывать ему приходилось втрое: полагаясь на удачу, Лика совершенно не утруждала мозги.
Над головой гостьи, в густой кроне, вспыхнула лампа. Следом другая – чуть в стороне. Лика не удивилась, не испугалась. Только поправила сбившееся платье, сообразив, видимо, что за ней наблюдают, да взбила затейливую прическу, растрепавшуюся в здешних кущах. И двинулась в указанном направлении, нетвердо ступая по траве. Ведомая огоньками, выбралась на шоссе и скоро достигла дома, войдя в открывшуюся, как по волшебству, дверь. Прошествовав сумеречным коридором, Лика поднялась к моему кабинету и нарисовалась в проеме, на удивление эффектная, – учитывая, откуда только что выбралась. Вообще, она умела себя подать. И ее наряд, несмотря на скудость деталей, был из дорогих, камушки – неподдельные. Баловал ее муженек.
– Ты вообще думаешь иногда? – спросил я. – А если бы я выставил ловушки?
– Но ведь не выставил же!..
Дескать, проскочила, и слава богу. В следующий раз попробуем минное поле.
– Ты не поддатая, случаем? Ну-ка дыхни!
– Ты не рыцарь, – сказала она. – Ты монах. Отшельник.
– Это и раньше совмещали. Но я не джентльмен – тут ты права.
– И плевать!
Почти не качаясь, вызывающей поступью Лика прошла к соседнему креслу и расселась, закинув ногу на ногу. Смотрелось это неплохо, даже в бледном сиянии экранов, – но лучше бы не видеть. Хотя в ее исполнении я уже всякого насмотрелся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
