– Расскажите мне все, Дживс.
– Очень хорошо, сэр. Я должен начать с того, что мистер Кук как опекун распоряжается деньгами, оставленными мистеру Портеру его дядей, который, оказывается, был коммерческим партнером мистера Кука.
– Да, знаю, Портер мне рассказывал.
– Пока мистер Кук не откажется от своего опекунства, мистер Портер не может позволить себе жениться. Насколько я понял, его нынешняя работа не очень щедро вознаграждается.
– Он продает страховые полисы. Я не говорил вам, что купил у него страховку от несчастного случая?
– Не припомню, сэр.
– А потом еще застраховал у него жизнь, и все это на суммы, превышающие самые алчные мечты. Поддался на уговоры. Но не буду прерывать вас. Продолжайте рассказывать мне все.
– Да, сэр. Мисс Кук уговаривала мистера Портера потребовать встречи с ее отцом.
– Чтобы заставить его выложить денежки?
– Вот именно, сэр. «Будь твердым,- говорила она.- Покажи характер. Посмотри ему в глаза и стукни кулаком по столу».
– Иными словами, она предложила конкретные меры?
– Да, сэр.
– И что же он на это ответил?
– Он сказал, что как только начнет стучать кулаком по столу в присутствии мистера Кука, тот освидетельствует его как психически невменяемого и упрячет в ближайший дом для умалишенных- или, как он выразился, в психушку.
– Странно.
– Сэр?
– Никогда бы не подумал, что Портер способен проявить такое, такое… как это называется?
– Быть может, малодушие- то слово, которое вы ищите сэр?
– Возможно. Помню, оно вроде бы начинается на «ма». Мне показалось это странным, потому что я полагал, что рыцари в блестящих доспехах ни перед чем не робеют.
– Они, очевидно, делают исключение для мистера Кука. Насколько я понял из вашего рассказа о посещении Эгсфорд-Корта, этот джентльмен отличается на редкость грозным нравом.
– Совершенно верно. Вы когда-нибудь слышали о капитане Блае с брига «Баунти»?
– Да, сэр. Я читал о нем книгу.
– Я смотрел кино. А слышали о Джеке Потрошителе?
– Да, сэр.
– Сложите их вместе и что получите? Кука. Все дело в арапнике. Можно встретить лицом к лицу человека злобного, как гремучая змея, изрыгающего черные ругательства,- и не дрогнуть. Но дайте ему охотничий хлыст, и вы пропали. Я чудом ушел из Эгсфорд-Корта, сохранив в неприкосновенности седалище своих брюк. Но продолжайте, Дживс. Что случилось потом?
– Можно я приведу в порядок свои мысли, сэр?
– Разумеется, сколько угодно.
– Благодарю вас, сэр. Хотелось бы связно изложить произошедшее.
Упорядочивание мыслей заняло у него от двадцати до тридцати секунд. Затем он представил последовательный отчет о ссоре между Ванессой Кук и О. Дж. Портером, которая затмила бы знаменитый бой между Джином Танни и Джеком Демпси в Чикаго [ …бой между Джином Танни и Джеком Демпси в Чикаго.- Поединок за титул чемпиона мира между двумя самыми известными американскими боксерами, состоялся в 1927 году.].
– Сразу же после того, как мистер Портер отказался идти мистеру Куку и стучать кулаком по столу, мисс Кук завела разговор о кошке.
– Какой кошке?
– Той самой, которую вы встретили в Эгсфорд-Корте и у которой завязалась столь крепкая дружба с лошадью мистера Кука, Потейто Чипом. Мисс Кук подговаривала мистера Портера похитить кошку.
– Ничего себе!
– Да, сэр. Женские особи вида более ядовиты, чем мужские. «Метко сказано»,- подумал я.
– Ваши слова? – спросил я.
– Нет, сэр. Цитата.
– Что ж, продолжайте,- сказал я, отметив про себя, сколько же всего замечательного наговорил когда-то Шекспир. «Женские особи вида более ядовиты, чем мужские». Достаточно вспомнить мою тетю Агату и ее мужа, чтобы понять всю истинность этих слов.- Я понял, Дживс. С кошкой в руках Портер получит сильную позицию против Кука в споре за капиталы, находящиеся у него под опекой.
– Именно так, сэр. Rem acu tetigisti [Ты коснулся сути дела» (лат.).].
– И должно быть, как раз сейчас Орло находится в Эгсфорд-Корте и вонзает зубы в старого капитана Блая.
– Нет, сэр. Он категорически отказался выполнить просьбу мисс Кук. «Ни за что на свете», – отрезал он.
– Этот тип, О. Дж. Портер, не слишком склонен к сотрудничеству.
– Да, сэр.
– Отчасти напоминает Валаамову ослицу,- заметил я, имея в виду персонаж, который фигурировал в школьной экзаменационной работе, когда я получил награду за знание Библии.- Если помните, она тоже заупрямилась, и ни тпру ни ну.
– Да, сэр.
– А мисс Кук, наверное, взбеленилась?
– Действительно, из ее слов можно было понять, что она недовольна. Она назвала мистера Портера трусливым ничтожеством и заявила, что больше никогда не станет с ним разговаривать и просит не посылать ей писем, телеграмм или почтовых голубей.
– Похоже на разрыв.
– Да, сэр.
Я вздохнул, не то чтобы очень глубоко, а так, слегка.
Сострадательному человеку неизбежно взгрустнется при виде того, как юная любовь разбивается о скалы. Я не представлял себе, как можно по собственному горячему желанию вступить в брак с Орло Портером, и сам содрогнулся бы от макушки до носков от одной только ужасной мысли, чтобы мне жениться на Ванессе Кук. Однако эти двое были такой подходящей парой, обидно, что какие-то сказанные в сердцах слова преградили им путь к алтарю.
Вместе с тем в их разрыве была и положительная сторона – он послужит Ванессе хорошим уроком, наконец-то ей попался тот, кем она не может помыкать по своему капризу. Я сказал об этом Дживсу, и он согласился, что можно посмотреть на вещи и в таком разрезе.
– Может быть, перестанет воображать себя Клеопатрой или кем-то там еще.
– Совершенно верно, сэр.
Я с удовольствием продолжил бы нашу беседу, но Дживсу не терпелось вернуться к своему Спинозе. Наверное, я оторвал его от чтения в том месте, когда Спиноза приблизился к разгадке тайны обезглавленного трупа на полу в библиотеке.
– Хорошо, Дживс,- сказал я.- Пока это все.
– Благодарю вас, сэр.
– Если вам придет в голову какое-нибудь объяснение загадочной фразы «Он уже принес?», пришлите мне докладную записку.
Я говорил шутливо, но мне было совсем не весело. Непонятные слова Анжелики Брискоу лишили меня душевного равновесия. Весьма вероятно, что за моей спиной творятся вещи, которые не сулят мне ничего хорошего. В прошлом я немало пострадал от проделок девиц в возрасте Анжелики – одна Стиффи Бинг чего стоит,- и неудивительно, что я стал осторожным и подозрительным, как лиса, которую годами травят члены охотничьего общества «Пайтчли».
Говоря обиняками – кажется, есть такое выражение,- А. Брискоу навела меня на неприятную мысль, что здесь кроется какая-то тайна. Тайны хороши только в книгах, я люблю свернуться калачиком на диване с последним романом Агаты Кристи в руках, но в обычной жизни они вовсе не нужны, от них одна головная боль.
У меня уже начинало стучать в висках, когда послышался какой-то шум. Дверь распахнулась, и ко мне вошла Ванесса Кук.
На лице еще остались следы недавнего столкновения. Щеки пылали, глаза сверкали, а при взгляде на ее зубы не оставалось сомнений, что еще совсем недавно ими свирепо скрежетали. Весь вид этой барышни свидетельствовал о том, что ее эмоциональная натура охвачена смятением.
– Берти,- проговорила она.
– Привет,- отозвался я.
– Берти, я согласна стать вашей женой.
10
Вы, естественно, ожидали, что в ответ на подобное заявление я произнесу что-то вроде: «Боже мой!» или «Кем, кем вы согласны стать?»,- однако я остался sotto voce [Вполголоса (шпал.). Неправильно использованный музыкальный термин.], превратился в немое изваяние, лишь вытаращил глаза, как те ребята, о которых говорил Дживс, что в безумной догадке они молча застыли на вершине Дарьена [ …застыли на вершине Дарьена - имеется в виду сонет Дж. Китса «Впервые прочитав Гомера в переводе Чапмена», в котором говорится о том, как завоеватель Мексики Кортес и его солдаты впервые увидели Тихий океан.].
Слова Ванессы поразили меня, как гром среди ясного неба. Когда я в прошлом делал ей предложения, она отвечала таким категорическим отказом, что, казалось, с этого направления мне больше ничего не угрожает, мы даже не останемся просто друзьями. Она тактично, но недвусмысленно дала понять, что скорее умрет в канаве, чем станет моей женой, и вот вам, пожалуйста. Выходит, мужчина вообще никогда не может быть уверен в собственной безопасности? Неудивительно, что у меня, как говорится, язык прилип к гортани.
А Ванесса, наоборот, разговорилась. Облегчив душу признанием, она явно почувствовала себя лучше. Огонь в глазах погас, зубы больше не скрежетали. Не говорю, что теперь без опаски повстречал бы ее в темном переулке, но в ней, несомненно, произошли изменения к лучшему.
