— Луи, это Джоди.
— Ой, Джоди, приятно тебя слышать. Огромное тебе спасибо за DVD с «Бич-стрит». А ты знала, что Анджело и Кейт — близнецы? Я никак не могла этого предугадать.
Джоди прислонилась к холодной стене.
— Я буду присылать серию за серией, пока тебе не надоест.
— Ты даже представить не можешь, какая это отдушина для меня. Особенно сейчас, когда тебя нет рядом.
Джоди услышала шорох в спальне. Хиз согласился спать в гостиной, но его вещи оставались в ее комнате.
— Как дела дома? Нормально?
— Нормально? Я уже не знаю, что нормально. Но все спокойно.
— Ладно, Луи, мне ты можешь сказать. — Джоди принялась изучать цветную шторку в ванной, пытаясь не обращать внимания на присутствие Хиза в квартире.
— Ну, мама до сих пор на нас смотреть не может, чувствует себя виноватой. Папа еще хворает. Учитывая, что ресторанный бизнес процветает, у него нет времени на то, чтобы заниматься своим здоровьем. А вдруг он захочет, чтобы я занялась рестораном? Боюсь, что отвечу ему согласием. Но когда я работала в семейном бизнесе, это окончилось катастрофой… Мы с Максом постоянно ругались, пока он меня не уволил… Но хватит об этом. Я пыталась дозвониться до тебя вчера вечером, но ты, наверное, была занята. Готова? Я договорилась о встрече с Патрицией!
С мамой?
Это известие застало Джоди врасплох. Пытаясь снять серьгу, она слишком сильно сдавила застежку, и крючок больно впился ей в палец.
— Патриция в Лондоне? — Джоди было тяжело услышать об этом от Луис.
— Да. Похоже, Патриция — заядлая путешественница. Она вернулась в Лондон несколько дней назад, и первое, что сделала, — позвонила мне. Сперва я хотела пригласить ее в один из наших семейных ресторанов, но потом подумала, это будет слишком. Мы встречаемся в следующем месяце на верхнем этаже Национальной портретной галереи. Ты там была? Вид на Трафальгарскую площадь оттуда просто захватывающий.
— Нет. Не была. И как тебе мама?
— Ну, мы недолго говорили. Но мне она показалась очаровательной.
Луис была так взволнована всем происходящим, что Джоди не смогла сказать ей, какой милой при желании умеет казаться Патриция. Она может очаровать даже младенца, если ей нужна его погремушка.
— Я так рада, Луи, — сказала Джоди, пытаясь не выдать своих чувств.
Патриция изменилась, напоминала себе она. Дерек и правильное лечение ее изменили.
Джоди терзали противоречивые мысли и эмоции. Патриция, Луис, Трафальгарская площадь…
А она завтра уедет туда, где живут лишь змеи и пауки, где все покрыто пылью, где она должна будет пасти коров, которых раньше нигде, кроме как на своей тарелке в виде бифштекса, и не видела…
— Хотелось бы мне, чтобы ты была здесь, Джоди, — вздохнула Луис.
— Ага. — Джоди вытерла набежавшую слезу. В этот момент она и сама хотела там оказаться.
— Но почему ты мне звонишь? У тебя все хорошо?
С чего же начать?
— Я сегодня вышла замуж, Луи.
Сестра долго молчала.
— Почему не сказала, что собиралась? Я бы приехала.
— Именно поэтому. У тебя масса дел и нет времени отвлекаться на мои.
— О Джоди! Я так рада и так горжусь тобой. Ты осуществила свою мечту. Так кто же счастливчик?
— Хиз. Тот, что отвез тебя в аэропорт, помнишь?
— Конечно! Даже несмотря на то состояние, в котором я была, я его хорошо помню. Отличный выбор, Джоди! Он не только джентльмен, но еще и очарователен. Ради него стоит остаться.
— Ой, только не начинай. Ты как Мэнди. Она тоже, похоже, забыла, почему я так поступила. Я не ради него остаюсь, и ты это знаешь.
Джоди услышала покашливание около двери и поняла, что ей пора заканчивать разговор.
— В любом случае передай ему мои наилучшие пожелания.
— Будет сделано. Мне пора.
— Пока, дорогая. Я скучаю по тебе.
— Я тоже, — всхлипнув, ответила Джоди. Закончив разговор с сестрой, девушка набрала номер матери. Но никто не отвечал.
Почему она не может включить чертов автоответчик?
Джоди посмотрела на свое отражение в зеркале: тушь растеклась, глаза красные… Едва она успела умыться, как в ванную комнату вошел Хиз. Он по-прежнему оставался в черных брюках, но пуговицы на его белой рубашке были расстегнуты. Ремень и ботинки он уже успел снять.
— Я стучался, — тихо сказал Хиз. — Дважды. После того как услышал, что ты повесила трубку. Но ты не ответила. Все в порядке?
Джоди кивнула. На ее глаза вновь набежали слезы.
Теперь, когда все вроде бы сложилось так, как она хотела, ей казалось, что она снова не в состоянии контролировать свою жизнь. Выйдя замуж за Хиза, она обрела новую семью, в то время как ее сестра находится в Лондоне и так в ней нуждается.
Нет, хватит. Я так долго заботилась о других, что у меня просто не осталось сил.
Джоди безвольно опустилась на край ванны. Ее платье измялось, от прически не осталось и следа… Внезапно она дала волю слезам.
Хиз прижал ее голову к своей груди. В следующий момент она обнаружила его у своих ног.
— Джоди, дорогая, в чем дело? Что произошло? С кем ты говорила? С мамой? Она в порядке?
Хиз положил руку на плечо Джоди. Это было приятно, это ободряло… Но этого было недостаточно. Она прильнула к нему, и он заключил ее в объятия.
— Я говорила с Луис. Через месяц она встречается с мамой…
— И тебя там не будет.
— Да я им и не нужна.
Хиз немного отодвинулся от Джоди, чтобы посмотреть ей в лицо.
— А это плохо?
— Нет. Просто замечательно. Только я чувствую себя лишней.
Он убрал с ее лица выбившийся из прически локон.
— Джоди, ты нужна многим людям. И не только тем, что сейчас находятся в Лондоне.
— Я знаю, — сказала девушка, думая о Лизе и Мэнди.
— А я не уверен, знаешь ли ты это на самом деле. Имеешь ли представление о том, насколько ты нужна мне, миссис Джеймсон?
Миссис Джеймсон.
Выражение, с которым Хиз произнес эти слова, заставило девушку задуматься. Была ли ее мама нужна отцу — хотя бы до того, как ее болезнь заставила его уйти?..
Букет цветов, валяющийся на полу, ее муж, стоящий перед ней на коленях, — все это помутило разум Джоди. Она уже не понимала, что происходит. Она наклонилась… и его губы коснулись ее соленых от слез губ. Поцелуй, который сперва казался нежным и дружеским, внезапно перерос в долгий и страстный.
Хиз был прекрасен, и он хотел ее. Издав негромкий стон, Джоди опустилась на пол, чтобы раствориться в крепких объятиях мужа.
Хиз покрывал поцелуями ее лицо и шею.
— Ты — совершенство, — прошептал он ей на ухо, чем доставил девушке немало удовольствия.
Джоди откинула голову, чтобы позволить его горячим губам обжечь поцелуями ее шею.
