Рассказ Робинзона прервал громкий стук в дверь. Все насторожились. Дик Сэнд шёпотом высказал предположение, что, может быть, в кают-компанию прибыл Дед-Мороз?
Дверь распахнулась. На пороге стоял всего-навсего Артур Грэй, капитан галиота «Секрет». У пятнадцатилетнего капитана не выходили из головы мысли о подарках и сюрпризах. Он с интересом спросил:
— Вам удалось найти достойный подарок для Ассоль?
Артур Грэй со вздохом пожал плечами:
— К сожалению, нет. Но зато море вынесло на поверхность новогодний сюрприз — древнегреческую амфору. Вот она!
Капитан галиота «Секрет» осторожно поставил на стол причудливый кувшин, запечатанный воском.
Никто не задавал вопросов, но и не скрывал своего нетерпения поскорее узнать, какое послание заключено в брошенной в море амфоре.
Артур Грэй, пытаясь открыть амфору, тем временем рассказал, откуда она взялась. Вахтенный матрос Летика вытащил из воды сверкающий шар из какого-то очень гибкого, но необыкновенно прочного стекла. Нам удалось не сразу разбить его. Наконец шар разлетелся. От него остались только искрящиеся пылинки. Внутри находилась эта необыкновенная находка, которая, к счастью, не разбилась вдребезги. А сейчас покорно дозволила её откупорить.
Из широкого горлышка была извлечена записка, которую мы, в интересах полной достоверности, занесли в вахтенный журнал клуба:
«Поздравляю моих соседей по книжным полкам с наступающим Новым годом и юбилеем вашей уважаемой корпорации. Прошу сообщить всему миру, что я и мои спутники по экспедиции на дно Атлантического океана живы. Мы находимся на глубине около восьми километров, в гостях у атлантов. Сделаны чрезвычайные научные открытия сенсационного характера. Подлинное подписал — доктор географических наук, профессор Маракот из повести Артура Конан Дойля «Маракотова бездна». Адрес отправителя: Атлантида, Большой дворец, возле храма Посейдона. До востребования».
Наступившее молчание прервал капитан корвета «Коршун».
— Значит, загадочная Атлантида существует! Где был выловлен стеклянный шар?
Артур Грэй не замедлил с ответом.
— Координаты записаны в вахтенном журнале «Секрета». Мы проходили мимо Больших Канарских островов, в двухстах милях от порта Санта-Крус. Но морские течения, как вы сами понимаете, могли занести туда шар с амфорой из любых широт.
Лемюэль Гулливер снял с четвёртой полки книгу в кожаном переплёте. Это были «Диалоги Платона». Перелистывая страницы, он проверял свою память. И совершенно напрасно. Никто точнее Гулливера не смог бы рассказать легенду об Атлантиде.
«Сказание это хоть и очень странное, но СОВЕРШЕННО ДОСТОВЕРНОЕ», — писал Платон. Он ссылался на рассказ своего прапрадеда мудреца Солона, слыхавшего о могуществе и гибели Атлантиды от египетских жрецов… «В Египте, на Дельте, углом которой разрезается течение Нила, есть область, называемая Саисской…» — так начинается рассказ. «Главным его городом является Саисс, в котором есть храм богини Нейт…» И жрецы богини рассказали Солону, что греки некогда обуздали силы, дерзостно направлявшиеся разом на всю Европу и Азию со стороны Атлантического моря. Перед устьем его, которое вы по-своему называете Геракловыми столпами, находился остров. Впоследствии, когда происходили страшные землетрясения и потопы, в один день и одну бедственную ночь остров Атлантида исчез, погрузившись в море…
Рукопись Платона обрывается и не содержит никаких подробностей гибели Атлантиды.
Гулливер поставил том греческого философа на место.
— Я могу добавить, любезные друзья… О причинах, по которым рукопись осталась незаконченной, есть множество суждений. Одни учёные считают, что Платон просто устал от этой работы и бросил её. Но странно, почему он остановился на середине фразы… Другие утверждают, что он уничтожил окончание «Диалогов», поняв, что у легенды слишком шаткое основание. Но почему тогда он не уничтожил всю рукопись?! Есть ещё мнение, что он просто не успел закончить своё сочинение. Но ведь его последним трудом считают «Законы». Наиболее вероятным мне представляется, что окончание «Диалогов» просто утеряно. Но и это не более чем одно из предположений.
Робинзон Крузо вскочил и, стуча сапогами, начал мерить нашу кают-компанию из угла в угол.
— Клянусь всеми легендами и мифами древности, я хотел бы немедленно встретиться с доктором Маракотом. Неужели он обнаружил Атлантиду на дне океана?
Его горячо поддержал пятнадцатилетний капитан.
— Да, мы встречали Новый год под всеми широтами. Но на дне океана, да ещё в Атлантиде! Очень заманчиво! Но как мы её найдём? Ведь, кажется, учёные до сих пор спорят, где она находилась.
Лемюэль Гулливер обвёл глазами библиотечные шкафы, как будто ища ответа на этот вопрос.
— Совершенно верно, достоуважаемый, хотя и пятнадцатилетний капитан. Исчезнувший материк искали в Малой Азии, на острове Крит, на Кавказе, в Палестине, на Скандинавском полуострове и на Шпицбергене. А в последнее время даже на острове Гельголанде. Но Платон вполне определённо указывал: в океане, который имеет теперь вполне обоснованное название Атлантического. Интересно, что в древних преданиях индейцев Центральной Америки, которые, конечно, не читали Платона, из поколения в поколение передавалось название неведомой земли, по своему звучанию напоминающее Атлантис — Антитлаи… Антлан…
К Гулливеру присоединился и Артур Грэй.
— Но ведь Платон написал ясно: к востоку от Геркулесовых столпов — так древние греки называли Гибралтарский пролив. Давайте поспешим на страницы повести Конан Дойля «Маракотова бездна».
Это предложение с энтузиазмом было поддержано всеми. Но через минуту выяснилось, что полное собрание сочинений Конан Дойля в настоящее время дрейфует в переплётной. И только в будущем году прибудет к библиотечным причалам. Но отправляться на дно океана, на глубину восемь тысяч метров, да ещё с неточными координатами было просто невозможно. Профессор Маракот действует только в одной-единственной книге. Встретиться с ним на страницах какого-либо другого романа или рассказа немыслимо. А ведь именно он утверждает, что сделал чрезвычайное научное открытие. Одним словом, возможность немедленного путешествия на дно Маракотовой бездны казалось совершенно нереальным делом даже для знаменитых капитанов.
Внезапно раздалась сказочная музыка. Она постепенно приближалась откуда-то из глубины веков. Играли трубы, флейты, били тимпаны и литавры.
Раскрылись дверцы книжного шкафа, и с верхней полки появилась какая-то странная процессия. Четыре рослых матроса в тюрбанах и полосатых плащах, шлёпая босыми ногами, спустились в кают-компанию и выкатили многоцветный персидский ковёр. К ним обращались с вопросами, но они исчезли, не проронив ни слова. Очевидно, они готовили дорогу для прибытия весьма важной персоны.
Дик Сэнд бросился вдогонку. Ему удалось заметить, что матросы вышли из арабских сказок «Тысяча и одна ночь» и скрылись под защиту переплёта.
Раздался чей-то встревоженный голос:
— О несчастный! Отойди скорее в сторону. Иначе дворцовая стража Шахразады отрубит тебе голову. Зачем к этому стремиться, тем более в новогодний вечер?
И в кают-компании появился Синдбад-мореход, одетый по последней моде Арабского Востока средних веков… На нём был кафтан из цветистого хаи-атласа, перехваченный золотым поясом, широкий белоснежный бурнус и завязанный узлом кашмирский платок на голове. На ногах красовались загнутые туфли с пряжками. У пояса висел кривой ятаган из дамасской стали.
Гостю не пришлось даже представиться, его все сразу признали и усадили арабского морехода на почётное место в кают-компании, возле самого камина, но Синдбад предпочёл говорить стоя, то ли из уважения к членам клуба, то ли ввиду спешности дела.
— О знаменитейшие из знаменитых капитанов, — с поклоном произнёс гость из сказок Шахразады. — Я как раз сегодня привёл из Басры корабль с полным грузом жареного миндаля, фисташек и грецких орехов. Это мой подарок к вашему праздничному столу. Всё к вашим услугам, как и ваш недостойный слуга Синдбад-мореход.
Снова появились безмолвные матросы и заставили весь стол лакомствами. Тут было многое и такое, о чём их капитан даже не упомянул. Дыня в мёду, башня из халвы, горы из рахат-лукума и серебряные кувшины с шербетом.
Но никто не притронулся к этим яствам, потому что нас интересовали не лакомства, а прежде всего встреча со знаменитым арабским мореплавателем. Общее мнение выразил пятнадцатилетний капитан:
— Признаться, я завидовал вашим сказочным приключениям с детских лет.
Его поправил Робинзон Крузо:
— Не просто сказочным… Ведь семь странствий Синдбада-морехода перекликаются со многими арабскими «дорожниками». Например — сочинение географа девятого века Ибн-Хордадбеха «Книги путей и царств», книги «Чудеса творений» аль-Казвини. Ну, это уже тринадцатый век… и других путешественников.
