её народ и какие лишения испытал, чтобы при давлении США производить свои ядерные ракеты и отстоять суверенитет. Так или иначе, но все малые страны, что мы видим на карте, принадлежат к своим цивилизациям, их нельзя оторвать от неё насильно, но они будут под зоной влияния «стержневого» государства цивилизации. Так Италия всегда будет нераздельна существовать с Западной цивилизацией пока существует итальянский этнос.
Геополитические теории
Впервые идею о том, что государство живой организм предложил основоположник геополитической науки Ратцель. В своей работе «Политическая география» он указывает на то, что государство как живой человек способно расти, развиваться и слабеть. Продолжая его логику, можно определить, что государство может и «размножаться». Когда культура государства на пике своего расцвета, она передаётся пограничным малым народам, которые впитывая её особенности, в будущем создают собственные государства, родственные своему предку.
«Телом» государства является его пространство, территория, на которой живёт и совершенствуется народ. Человек в этом случае не только сам влияет на обустройство своей природы, но и особенности географической местности влияют на чувства человека. Считается, что так формируется менталитет, но это явно не единственный фактор его образующий. Существенное положение также занимается принимаемая культура с набором ценностей, этническая родословная, уровень «долголетия» народа.
Ратцель закономерно проводимой логике приравнивает экспансию естественному процессу роста организма, а успех её от «почвы», т. е. совокупности природных используемых ресурсов. Добавим к этому ещё и духовную базу общества. Стоит также подчеркнуть и тот факт, что он вывод успех и развитие торговли не как причину, а как следствия роста и развития государства, что многие современные теоретики не учитывают.
Следующий геополитик Челлен рассматривает вопрос силы государства. Он считает, что эта сила растёт от поглощения малых государств и выводит три основных фактора: протяжности, компактность и развитость коммуникаций. Обратим внимание на что закрываются глаза в его концепции. Главное положение «государство выживает по правилам борьбы за существования, поэтому геополитика вне морали» по идеи верно, но только с одной стороны. Во многом до сих пор в современном мире красивые слова о правах человека являются прекрасной ширмой для продолжения жёсткой конкуренции.
Но далеко не всегда следование этим правилам определяет победу. Общество так устроено, что даже в самые тёмные времена продолжает стремиться к дуализму добра и зла, и когда аморальность действий государства выходит на обозрение, то какими бы ни обладало оно ресурсами, слабая вражеская сторона, народ которой считает, что сражается за правое дело, в конечном итоге всё равно одерживает победу. Это простой закон, применяемый ещё в античности, побеждает не сильный числом, а сильный духом.
И хотя современный мир позволяет использовать бесконтактное высокотехнологичное оружие, которое сводит на нет открытое столкновение, всё-таки стоит помнить о силе морали. Кроме того, в условиях свободной торговли стоит также подкорректировать и тот факт, что сила государства может расти и от захвата промышленного потенциала другой стороны путём банального выкупа и рыночной конкуренции, как это делает сегодня Япония, мощности которой находятся в других государствах в виде инвестиций своих корпораций.
Накопления первичных знаний о геополитике позволили создать глобальную фундаментальную теорию. Этим занялся Макиндер, он же заложил стратегию геополитической экспансии США, которой руководствуются многие политики и сейчас. Его работу можно назвать первой попыткой найти основные закономерности происходящих в мире процессов конкуренции крупных держав посредством политической географии. Так возникла идея, что государству выгоднее всего занимать центральное положение на материке, тем самым контролируя все связи других стран.
Он вводит в оборот термин «Хартленд» – срединная земля, сердце мира. Это стратегическая площадь, за которой должны бороться государства. Такой благоприятный плацдарм Макиндер видит в центре евразийского континента. Береговая территория Евразии – это «внутренний полумесяц» или «Римленд» – зона наиболее интенсивного развития за счёт торговли с «внешним» полумесяцем» и «срединной землёй». К «внешнему полумесяцу» относится так называемый Мировой Остров, который включает остальные малоразвитые континенты. Тем самым основная линия разлома и борьбы происходит по границам «Римленда», который стремится контролировать обе стороны.
Таким образом Хартленд, как основная масса евразийского ядра приходится на Россию, к Rimland геополитик относит Западную Европу, островную Азию, а к Мировому острову США, Бразилию и другие страны Америки. Для «разбойников суши» характерна иерархия, недемократичность, авторитаризм. Для «разбойников моря» главное в торговля, отсюда важна и демократия.
Так Макиндер заложил основы для дальнейшего создания облика талассократической цивилизации (морской) и теллуракратической (сухопутной). Сразу отметим, что положение Heartland в геополитике довольно относительно, и не стоит сразу относить все лавры над контролем России, политики Германии называли Хартландом своё государство, сегодня на это вправе претендовать и китайские политики. Современную Российскую Федерацию нельзя называть полноценным Хартландом по той простой причине, что она потеряла основные центральные земли в Азии и Европе сразу с распадом СССР.
Основополагающая идея Макиндера сводится к следующему правилу: «Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над Хартлендом; тот, кто доминирует над Хартлендом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром». Этой позиции до сих пор придерживается весь англосаксонский мир, его главная задача по Макиндеру не допустить образование континентального союза России с евразийскими гигантами вроде Германии, Китая, Индии, Ирана.
Критикуя концепцию Макиндера, скажем о статичности его схемы взаимодействия Центра и Окраин. На практике мы можем найти своих союзников и на «внешнем полумесяце», стоит распределять ресурсы не только за борьбу на земле Римлэнд, она ограничена ресурсами, но и за другие континенты, наиболее потенциальные из которых вся Южная Америка, обладающая выгодным ЭГП (экономическим географическим положением). Сюда же можно отнести юг Африки, её западные лесистые окраины.
Так можно создать свою партизанскую теллурократическую базу Хартленда внутри Западного мира. Такая необходимость диктуется не только военным «ходом конём», но и обыкновенным сравнением сил всего объединённого Мирового Острова и мощного, но одинокого единого Хартленда. В своё время Запад провернул то же самое с обратным действием, создав свой «горячий котлован» в Афганистане, распылив энергию СССР. Проще говоря, противостояние с Хартлендом не связано определёнными географическими границами, потому что это сухая концепция, которая не учитывает многообразие культур и их различные свойства, которые можно обернуть против врага на его же территории. Это Макиндер не смог учитывать, поскольку ещё не знал логику Холодной войны, он умер раньше.
Ещё один теоретик американского могущества Мэхэн вывел ряд своих факторов действий государства на мировой арене. Его работа интересна тем, что он впервые предлагает принцип «анаконды», по которому противника уничтожают в результате морской блокады всех его портов. Потом «кольцо анаконды» сужается, отрезая всё большие торговые пути, тем самым лишая государство экономического развития и нужных продуктов для своего существования. «Полузадушенный» противник либо сдаётся, ибо гибнет от неспособности вести
